Он помолчал.
– Сшей красный жилетик, Мэрри, к твоей коже пойдет.
Он взглянул на миссис Гривз:
– Это ведь несложно, мэм?
Она сделала знак – нет, не сложно.
Роберт продолжил:
– Потом Мэрри и Джек делают номер с падениями, и в финале пойдет Битва при Бленхейме. Дэнди, вы с Кейти позаботитесь о том, чтобы на пони вместо бубенцов были флаги. Для Битвы при Бленхейме на арену выйду я. Меридон, ты в это время будешь переодеваться.
– Во что? – спросила я.
– В костюм для нижней трапеции, – ответил Роберт. – Белые бриджи и голубая шелковая рубашка.
Он перевернул страничку книжки.
– Антракт, – сказал он. – В антракте мы с Уильямом и Джеком ставим стойки и натягиваем сетку. Дэнди и Кейти продают напитки, сладости и все такое. Одеты будете в костюмы для полетов, но сверху наденете плащи.
Из его трубки вырвалось облачко дыма.
– Плащи тщательно застегнуты. Никакого непотребства, – твердо сказал он. – Можете брать чаевые, но не забывайте, вы – артистки, а не уличные девки. Все чаевые отдаете мне.
Кейти и Дэнди сидели с обиженными лицами. Роберт не обратил на них внимания.
– После антракта у нас идет Мамзель Меридон на нижней трапеции. Исполняешь свои трюки, Мэрри.
Я кивнула.
– А потом – номер на трапеции. В финале все выходим на поклон под сеткой, – он сделал паузу. – Понятно?
– Исторических картин не будет? – спросил Джек.
– Никакого похищения? – с улыбкой осведомилась я.
Роберт попыхал трубкой.
– Это представление для господ, – сурово сказал он. – Никаких похищений. Когда поедем по деревням, будем показывать Похищение сабинянок в конце первого отделения. Дэнди и Кейти будут сабинянками – в плащах, но расстегнутых. Может, с покрывалами на головах. Джек и Мэрри сыграют похитителей на Моррисе и Пролеске.
Все закивали.
– Это будет через две недели, – сказал Роберт. – Во вторник, на Масленой неделе. Костюмы и снаряжение чтоб были готовы к пятнице, я их посмотрю.
Он взглянул на миссис Гривз.
– Хватит времени, мэм? – спросил он.
– Да.
– Сможете приготовить булочки, сладости и напитки в день представления? – спросил Роберт.
– Да.
– Тогда все, – радостно сказал Роберт. – Работаем в этот вторник здесь, упражняемся в последний раз и через два дня выезжаем.
– Начинать гастроли в пост? – спросил Джек, подняв бровь.
Роберт усмехнулся.
– На этих гастролях играем по всем праздникам, – уверенно произнес он. – Даем представления по воскресеньям. Это будут гастроли, каких никто еще не видел. Куда бы мы ни приехали, везде соберем толпу. Если земля будет сырая, дадим воздушное представление. Если сможем снять амбар, покажем номера с лошадьми. Мы всех не рассадим, даже если будем выступать всю ночь в Страстную пятницу!
Джек кивнул.
– Хорошо, пап, – сказал он с обычной своей покорностью. – Хорошо.
Роберт кивнул на корзины с шитьем, стоявшие на валлийском буфете.
– Начинайте-ка шить, – велел он. – Все нужно будет сделать за десять дней.
Он вышел из комнаты, а мы дружно бросились к ящикам с костюмами и принялись за работу. Даже у меня стежки выходили ровнее – я знала, что мне предстоит через две недели надеть этот костюм. Ткань, казавшаяся такой неподатливой, словно пропиталась особым волшебством балагана.
Мы будем в ней на арене.
Мы все сложим в ящики.
Мы скоро выезжаем.
Я не думала, что Кейти, эта девушка с твердым лицом, может заметаться. Но я забыла, что она никогда прежде не работала перед толпой. На занятиях она была хладнокровна, как придворная дама – что на трапеции, что делая сальто в сетку, что вытягивая руки к Джеку. Но едва поняв, что будут зрители, она стала промахиваться и падать.
Уроком ей была хорошая встряска. Ее спина была красной и ободранной из-за неправильных падений в сетку.
– У меня никогда не получится, – стонала она, нехотя забираясь на лестницу и снова отправляясь наверх.
Я закончила с пони и наблюдала, как они танцуют при свете ламп, просушивая сырые бриджи возле печки. С тех пор, как уехал Дэвид, я нечасто смотрела на акробатов и ожидала, что Джек будет отсчитывать ритм и говорить, какой трюк надо выполнить.
Он действительно отсчитывал ритм. И кричал: «Прэт!» – когда был готов их поймать, и «Ап!» – когда командовал прыгать с площадки. Но, к моему удивлению, не он был учителем и вожаком этой троицы.
Эту роль исполняла моя сестра Дэнди.
– Кейти снова надо сделать «полет ангела», – крикнула Дэнди Джеку.
И когда Кейти проворчала, что она уже дважды его сделала, Дэнди твердо ответила:
– Задрала ногу, как собака, чтобы пописать. Повтори, Кейти, и на этот раз тянись, а то так и будешь повторять раз за разом.
Я вытянула шею, чтобы рассмотреть наверху новую властную Дэнди. Кейти сделала трюк, и Джек, поймав ее за колено и за щиколотку, подбросил ее обратно на трапецию. Кейти попыталась схватиться за перекладину, но с отчаянным воем плюхнулась в сетку – на этот раз удачно.
Дэнди набросилась на Джека:
– Джек, это из-за тебя! Все было хорошо, когда она к тебе летела, но ты ее слишком поздно отпустил! Ей нужно вылетать в верхней точке, а то она не сможет дотянуться до трапеции.
Джек стал мрачным и раздраженным.
– Для сегодняшнего вечера довольно, – сказал он. – Чем позднее, тем больше мы будем ошибаться.
– Мы еще не заканчиваем, – резко ответила Дэнди. – Я попробую верхний проход к тебе. Просто хлопнем друг друга по рукам, чтобы убедиться, что не потеряли навык.
Джек кивнул и приготовился, вытянувшись к ней в своей сбруе.
Я отвернулась и, не глядя, услышала, как он крикнул: «Прэт!», а потом: «Ап!» Тренькнула сетка, и Дэнди язвительно сказала:
– Уже можно смотреть, Меридон, я не частями упала.
На этом они закончили тренировку; Дэнди влезла в деревянные башмаки, подошла и встала рядом со мной у печки.
– А с чего вдруг ты решаешь, какие трюки делать? – спросила я. – Я думала, это Джек будет делать.
Дэнди пожала плечами:
– Он не видит, что Кейти делает не так. Я делаю трюк, Джек только ловит, мне легче понять, в чем ошибка.
Она улыбнулась:
– Он ленивый, как черт, Меридон. Если бы он говорил, что делать, мы бы каждый день к полудню уже освобождались.
К нам подошли Джек и Кейти, и мы замолчали.
День представления приближался, а Кейти так и не успокоилась. Когда в пятницу вечером она раскладывала костюм, чтобы Роберт его осмотрел, руки у нее так тряслись, что стеклярус гремел. Роберт неожиданно проявил сочувствие.
– Ты справишься, – по-дружески сказал он ей. – Просто делай все, как на занятиях.
Он взглянул на Джека:
– На занятиях у нее все путем?
Ответила Дэнди, а не Джек.
