Делия обернулась — это действительно был он. Сын выглядел еще более изумленным, чем она, если такое вообще возможно. Он замер, а потом резко отступил назад, засунув руки в карманы ветровки, сдвинув локти.
— Кэролл?
— Что?
— О Кэролл!
Чувство, которое ее охватило, было настолько болезненным, будто где-то глубоко внутри какой-то кулак сжал все ее внутренности. Но в этот момент Делия впервые поняла, насколько невыносимо сильно скучала по нему. Лицо сына было как ее собственное, но не потому, что Кэролл похож на нее (хотя так оно и было). Просто за последние пятнадцать лет она впитала каждую его черточку, — россыпь веснушек, похожих на звездочки, вокруг нежного носа, и то, как в тяжелые периоды жизни круги у него под глазами становились темнее (сейчас они были почти фиолетовыми). Кэролл упрямо поднял подбородок, поэтому мать просто потянулась и положила руку ему на плечо, вместо того чтобы поцеловать его. И сказала:
— Я так рада тебя видеть! Как ты сюда добрался?
— Приехал.
Она забыла, что его голос изменился. Нужно было привыкать к этому заново.
— А что ты делаешь на Вест-стрит? — спросила она.
— Я сперва пришел в твой пансион, но мне никто не открыл, а потом увидел, как ты переходишь через площадь.
Сын, должно быть, не сказал остальным, что собирается поехать к ней (несколько недель назад Делия послала Элизе свой новый адрес).
— Дома что-нибудь не в порядке? Ты как? Сегодня ведь учебный день! — заговорила она.
— Все хорошо.
Кэролл пытался ненавязчиво высвободиться из-под ее руки, бросая на прохожих смущенные взгляды. Делия отпустила его, хотя ей страшно не хотелось этого делать, и спросила:
— Ну давай… ты не хочешь пообедать?
— Пообедать? Я только что позавтракал.
Да, и правда, ведь все еще было утро. Делия ощутила тошноту, растерянность, почувствовала себя почти пьяной.
— Ну может, выпьем кока-колы или чего-нибудь, — предложила она.
— Хорошо, — согласился Кэролл.
Когда они поворачивали в сторону «Рик Рака», у Делии появился повод еще раз прикоснуться к сыну. Ей нравилось то, какими крепкими стали его руки. О, можно было догадаться, что в конце концов Кэролл приедет! Он был больше всех привязан к матери, и даже сейчас, когда жизнь так переменилась, остался самым любящим и самым близким. Хотя так же она бы подумала и об остальных двух детях, если бы те приехали.
— Тебе так много нужно мне рассказать. — Она не сводила глаз с сына. — Как тебе в десятом классе?
Кэролл пожал плечами.
— У твоего отца еще были боли в груди?
— Нет, по крайней мере я об этом не знаю.
— Рамсэй и Сьюзи в порядке?
— Конечно.
Тогда в чем дело, хотелось спросить ей, но она не стала. Делия уже начала снова разговаривать в той завуалированной, осторожной манере, в какой нужно общаться с подростками. Она довела его до западного края Джордж-стрит, с трудом переводя дух.
— Рамсэй все еще встречается с этой разведенной девушкой? С Велмой?
Сын снова пожал плечами. Очевидно, да.
— А Сьюзи?
— А что с ней?
— Она уже решила, что будет делать после окончания школы?
— А? — спросил он, глядя на постер Бон Джови, висевший в магазине аудиозаписей.
Кэролл разочаровывал ее так же, как всегда, и все еще не утратил этой невыносимой привычки сдерживать зевок каждый раз, когда открывал рот. Делия заставляла себя быть терпеливой. Она провела его мимо магазина спиртных напитков Ширсона, мимо склада хозяйственных товаров Брента, подтолкнула к двери «Рик Рака».
— Ди, детка! — радушно воскликнул Рик, откладывая в сторону номер «Спортс иллюстрейтед». По одному этому приветствию Делия догадалась, что у стойки сидит его тесть (Рик всегда устраивал шоу для мистера Брэгга). — Кто это с тобой?
— Это мой сын Кэролл. — Она повернулась к Кэроллу: — Это — Рик Ракли.
— Ух ты, у тебя сын! — изумился Рик. — Откуда?
Кэролл словно спал на ходу. Делия начала раздражаться. Неужели нельзя, по крайней мере, вести себя цивилизованно?
— Давай сядем в кабинку? — резко произнесла она. Тинси не было видно, поэтому Делия решила сама взять с высокого стула у стойки два меню и, как только они сели, передала одно Кэроллу.
— Я знаю, что еще рано, но ты, может быть, захочешь попробовать сэндвич с жареной свининой? Ее готовят, как в Северной Каролине, она совсем не сладкая или…
— Мам, — прошептал сын, — мам, это кафе называется «Рик Рак»?
— Что?
— Это — футболист Рик Ракли?
— Ну, думаю, да.
Кэролл глазел на Рика, который забирал чашку из-под кофе у своего тестя. Затем повернулся к Делии и заговорил придушенным голосом:
— Ты знакома с Риком лично? Он знает тебя?
Получалось лучше, чем Делия могла надеяться. Она легкомысленно сказала:
— Да, разумеется, — а потом, словно хвастаясь перед сыном, спросила: — А где Тинси, Рик?
— Она пошла в парикмахерскую, — ответил тот, ставя кофейник на плиту. — Вам всем придется выкрикивать свои заказы мне.
— Можно попросить жареной свинины или еще рано?
— Не-а, это мы можем устроить, — кивнул повар. Кэролл начал отказываться:
— Я только что завтракал, мам, я же говорил.
— Да, но это ты не захочешь пропустить, — принялась уговаривать она. — Ни капли томатной подливки! Ее подают с действительно вкусной жареной картошкой и домашним соусом.
Делия не понимала, почему она поднимает так много шума вокруг этого. Кэроллу определенно пока не хотелось есть, он все еще пялился на Рика. Но Делия крикнула:
— Рик, две порции, пожалуйста, и две большие кока-колы!
— Будет сделано.
Мистер Брэгг развернул свой стул, чтобы было удобнее смотреть на них. Короткая седая стрижка «ежиком» стояла торчком, поэтому вид у старика был ошеломленный.
— Как же так! — воскликнул он. — Что случилось с этим мальчиком!
Делия тревожно посмотрела на Кэролла.
— Как он так быстро вытянулся? — спросил мистер Брэгг. — Так быстро стал таким большим?
Делия сначала подумала, что старик прочел ее мысли, но потом он сказал:
— В прошлое Рождество он был вот такой, — и опустил руку до колен.
— О, — догадалась Делия. — Вы говорите о Ное.
Теперь стало понятно, что у мистера Брэгга голова не в порядке, поэтому-то Рик и Тинси не могут отослать его обратно, откуда бы он там ни приехал.
— Кто такой Ной? — таков был следующий вопрос.
— Кто такой Ной? — эхом отозвался Кэролл.
— Просто мальчик, который… — Она смутилась, как будто ее застали за каким-то неблаговидным делом. — Просто сын моего наймодателя. Так, Кэролл! Расскажи мне обо всем, что происходит дома. Приезжают ли обозы с кастрюлями, полными горячих блюд? Яблочные пироги текут в дом рекой?
— Ты не спросила о тете Лизе, — сказал ей Кэролл.
— Элиза? С ней все в порядке?
— Ну. В порядке, я думаю.
— Что это значит? Она что, больна? — всполошилась Делия.
— В прошлое Рождество ты был совсем козявкой! — прокричал мистер Брэгг. — Вы с ней пили кофе и хихикали над подарками, которые купили.
— Элиза по-прежнему ведет хозяйство, разве не так? — допытывалась Делия.
Но оказалось, что мистер Брэгг отвлек Кэролла, который спросил:
— О ком он говорит?
— Я тебе уже ответила: о сыне моего наймодателя.
— Поэтому ты с сумкой? «Одежда со вкусом для молодых людей, которые хотят выделяться». Ты покупаешь детские вещи? Вы хихикаете над подарками? И что это на тебе, бога ради, надето?
Делия оглядела себя. Ничего странного на ней не было — просто кардиган мисс Гринстед и домашнее платье-матроска.
— А что на мне надето?
— Ты такая, не знаю, зачуханная.
Перед ними со стуком появились две тарелки.
— Кому-нибудь кетчуп? — спросил Рик.
— Нет, спасибо. — Она обратилась к Кэроллу: — Милый, я…
— Я бы хотел кетчуп, — воинственно сообщил сын.
— Ой, извини. Да, пожалуйста, Рик.
Кэролл состроил гримасу:
— Ты уже забыла, что у тебя есть сын, который ест картошку с кетчупом?
— Милый, поверь мне, — смутилась Делия, — я бы никогда этого не забыла. Ну о кетчупе, может быть, и забыла бы, но никогда…
Перед ними появилась пластмассовая бутылочка с кетчупом и кока-кола в высоких бумажных стаканчиках.
— Спасибо, Рик.
Делия подождала, пока повар уйдет, затем потянулась через стол и взяла Кэролла за руку. Костяшки его пальцев были шершавыми, как кожаная перчатка. Губы были сжаты. Сын был каким-то слишком конкретным, слишком определенным, она была больше привычна к туманному, мягкому образу Кэролла, который представляла себе в мечтах.
— Я бы никогда не забыла, что у меня есть дети, — мягко начала она.
— Точно. Как раз поэтому ты улизнула с пляжа и даже ни разу на них не посмотрела.
Кто-то позвал:
