- Но она есть. И я помогу тебе, но сначала расскажи мне, Фил.
- Что именно?
- Правду. Я должна ее знать. Ты же сам понимаешь, что должна. Хватит ходить вокруг да около.
- Какую еще правду? – натянуто улыбнулся. Не был он пьяным, я отчетливо видела ясность взгляда, тоску, прячущуюся за улыбкой. Зачем утверждает обратное? Что хочет скрыть? Очередная игра? Как же сложно с этим человеком!
Он откинулся на диване, задумался. Сомневался.
- Твои братья были здесь, - решила помочь ему. - Они рассказали об Алёне.
Он вздрогнул, стрельнул в меня взглядом, затем закрыл глаза и расслабился. Лежит, не шевелится, едва дышит. Такое впечатление, что уснул. Воспользовавшись моментом, я жадно рассматривала его лицо, волосы, линию шеи. Красивый такой, столько лет любимый. Как же ты устал, Фил. Как много на тебе ответственности. Сколько ее способен вынести один человек?
- Если я тебе расскажу, - тихо проговорил он, не открывая глаз, - это будет означать, что мы поставили точку.
- Меня задолбали запятые. Сегодня десятый день пари, ты помнишь? Впереди всего четыре дня, Фил. Не считаешь ли ты, что пора начинать ставить точки? Когда, если не сейчас?
Он помолчал. Потом сел, посмотрел на меня. Склонил голову на бок.
- Вы, бабье, часто не замечаете, что ведете себя как твари жестокие. Ира, Таня, Катькина мать, сама Катька, Алёнка, - все достойны презрения. Я думал, ты не такая.
- Серьезными словами ты бросаешься. Поясни.
- Думал, что ты лучше многих, но искушать не хотел, - хмыкнул. – Алёнка – это дочь директора «Лицедеев». Когда мы начали спать, мне было двадцать, ей тридцать. Красивая девка, умная, интересная. Мне она нравилась тем, что точно знала, чего хотела. В то время с ровесницами уже стало скучно. Меня раздражали юные девицы с их нескончаемым нытьем, слезами и сюсканьем. Слишком просто было увлечь их. А она показалась другой. Интересной. Без глупых иллюзий и розовых очков.
Алёнка не могла иметь детей из-за врожденных проблем по-женски, но очень хотела. Ну, я подумал, почему нет. Детей люблю, жениться не планирую, зарабатываю неплохо. В перспективе еще больше. Цирк – одна большая семья: прокормим. Некоторое время копили на ЭКО, сделали процедуру. Повезло с первого раза. Даже сверхповезло – сразу двое. Скакали с ней как безумные от счастья. На УЗИ дали фотографию двух белых пятнышек на черном фоне. У одного пятнышка сердце билось со скоростью сто двадцать три удара в минуту, а другого – сто шестьдесят пять. Вот нахрена я это помню, а? Врач предположил королевскую двойню: мальчика и девочку.
Казалось, земля уходит из-под ног. Я задержала дыхание, боясь спугнуть момент. О таком прошлом Фила я не знала. Более того, я не знала того Фила, который сейчас сидел передо мной. Ко всем проблемам мужа относится легко, я – самый важный человек в его жизни, а случившееся с Аней – первая расплата за наглость и дар. Оказывается, я была неправа. Как же сильно я заблуждалась. Он продолжал говорить:
- А потом я уехал на гастроли, вернулся через три недели, - он поизносил это с привычной улыбкой на губах, словно говорил не в серьез, но каждое слово сочилось ядом. - А эта сука встретила меня, как ни в чем не бывало, с сигаретой в зубах. Буднично сообщила, что поговорила с подружками, пока меня не было. С подружками, Джейк! И те в касках описали, что ее ждет: двойню выносить сложно, дети могут родиться больными. Живот будет огромным, появятся уродливые растяжки. - Он смотрел в глаза, чеканя слова. – Сиськи и жопа отвиснут. Если кесарево – шрам на матке и животе. Что там еще у баб случается после родов? Она много чего сказала тогда, забыл половину. В общем, она еще раз все обдумала и сделала аборт. Не посоветовавшись. Просто передумала. А у меня в кармане лежала бумага с фото двух пятен на черном фоне и записью об их сердцебиениях.
- О Боже.
- Я эмпат, ты знаешь. Схватил ее за руку, вглядывался в глаза. И не чувствовал ни капли сожаления. Ни одной гребаной капли боли или раскаяния! Она просто расхотела детей. А я? Я типа мимо проходил, да? Кто я такой? Кто слушает мужиков в этом вопросе? Спрос с меня маленький, надрочил в баночку и свободен. Не мне же носить, рожать и так далее по списку.
- Милый, какой ужас. Я никогда… Фил, стоило рассказать! – Хотелось обнять его, но я не решилась. Каждое слово мужа обжигало холодом, злостью, обидой. Как будучи не в курсе этой трагедии, я могла думать, что знаю этого человека?
- Рассказать что? Что орал на нее, как полоумный, я чуть не убил тогда? Едва удержался. Эту суку безжалостную и ее конченных подружек-проституток! Конечно, дети лишние, очень мешают бухать и трахаться.
- Мне так жаль.
- Мне тоже.
- Фил, ты сказал, что презираешь женщин. Но, милый,…не все такие. Или..? О нет, ты думал, что я тоже способна так поступить с тобой? Тоже бы могла принять решение, даже не спросив твоего мнения?! – Я соскочила с дивана, он следом. Отступила к стене, пока не уперлась об нее спиной.
- А вот теперь напряги мозги и подумай, почему не говорил тебе. – Под тяжестью его взгляда я рухнула на корточки. Он подошел и навис сверху. Смотрел так, словно это я была виновата, словно мне он не мог простить случившееся. – Я же вижу в твоих глазах, о чем теперь думаешь. Не хотел этого. Отрицательный я человек, изначально ожидаю худшего. Опасно со мной.
- Если бы я только знала, - закрыла лицо руками, покачала головой.
- Сбежала бы сломя голову раньше?
- Ты поэтому отвадил от меня родителей, подруг, Аню? Чтобы никто не смел на меня повлиять? Чтобы я поступала только так, как хочешь ты? Ты считаешь, у меня совсем нет своего мнения? – Я вскочила на ноги и перешла на крик.
- Я хотел тебе доверять! – закричал в ответ, но затем понизил голос: - Пытался. Но было сложно. Я боролся с собой. Но потом мы решили, что ты больше не станешь работать, а меня не было всего неделю – и ты полностью переиграла составленный план. Что я должен был подумать? Как будто бы снова пережил тот день, понимаешь? Вернулся с командировки, а решение за меня приняли женщина и ее гребаные подружки.
- Фил, одумайся! Мы говорим о разных вещах. Не сравнивай работу и детей.
- Признаю: я сорвался в тот раз. А потом пошло поехало, и остановиться не смог. Хотелось запереть тебя в квартире, привязать к батарее, отобрать мобильный, отрубить интернет. А потом черти принесли Стрелу, и он, как и в тот раз, встряхнул меня основательно, сдав тебе с потрохами. В прошлый раз он оттащил меня от той суки за шкирку, напоил в ноль и уговорил бросить цирк, попытать счастья в Москве.
- Он и слова не сказал об Алене, когда приезжал.
- Тогда я хотел убить ее или заставить наложить на себя руки, а он не дал. Я чувствовал силы сделать это, представь себе. Но он оказался рядом. Он всегда рядом, когда я хочу поступить неправильно. Мой собственный злой ангел хранитель. Что скажешь?
- Я не знаю, что сказать, Фил. Это сложно все. Ты как будто свесил на меня ответственность за поступок своей бывшей. Словно это я совершила, а не она, и ты опасаешься, что повторю былое. У меня с первого дня не было ни единого шанса, да? Ты никогда не доверял мне?
- Я старался, и у меня начало получаться. Женя, у меня обязательно получится, - он подошел и взял меня за руку, я вывернулась.
- Ты заставил меня, маму, Аню расплачиваться за ЕЁ грехи, Фил!
Он прошелся по комнате, заламывая пальцы.
- Я много раз хотел рассказать тебе. Но каждый из них меня что-то останавливало. Я предполагал, как ты отреагируешь. Так в общем-то и случилось. Ты ничего не поняла, Джейк.
- Жить честно – сложно.
- Не то слово.
В дверь нетерпеливо постучали. Мы оба вздрогнули и переглянулись.
Глава 18 – По следам ошибок
На протяжение пяти минут в дверь непрерывно долбились, звонили в домофон. Как только рука не отсохла.
- Если это опять Борис, клянусь, я его ударю. Вот же надоедливый тип.
- Давай подождем. Может, постучат и уйдут? Мы не закончили.
Незваные гости тарабанили все сильнее.
- На эту тему я все сказал. Добавить нечего.
- Ты любил ее?
Мой сотовый вибрировал на комоде.
- Ее не надо было спасать. Поздно понял почему. Не потому, что она не была сломана. Нет. На месте ее души давно остались руины. Я признаю, что разные есть ситуации, и женщинам приходится принимать страшные решения. Но не испытывать при этом ни капли сожаления? Как в туалет сходить? Блага цивилизации не всегда приносят пользу. В ее случае природа не ошиблась, не дав возможности размножаться.
Мой сотовый, наконец, успокоился, зато запищал в кармане Мухина его.
- Ты рассержен, - я упорно игнорировала мобильные. Сейчас для меня важен лишь мужчина, стоящий напротив. Остальные подождут. Но сколько же можно доставать! Почему они не уймутся? – Это нормально. Людям свойственно злиться. Это пройдет. Не заглушай в себе эмоции. Я хочу помочь тебе. Выслушать. Иногда это самое важное. Ты сам сказал, что нередко этого достаточно.
- Да нет больше боли и злости. Выдохлась с течением времени. Осталось только недоумение. И страх пережить нечто подобное вновь. Сашка названивает и пишет, чтобы мы открыли дверь, - он полистал сообщения в мобильном. - Нужно впустить его.
