— Я на вас и не насмотрелась, а вы уже о дороге ведете речь.
— Мама, а поедем с нами в Орск недельки на две. Потом Люда тебя привезет или Игорь.
— Ой, да я с радостью! — и лицо ее расцветало.
Однако, за несколько дней до назначенного дня отъезда ее часто заставали в слезах. Она не хотела нас огорчать, но мы догадывались, что папа Сережа был категорически против ее поездки, и она потом говорила:
— Ладно, девчата, мы уже повидались, а Орск смотреть мне нечего. Я постараюсь приехать зимой, а вы только пишите почаще: я ведь письмами только и живу.
Но и зимой папа Сережа ее не отпускал. Она была уже стара, он ее оберегал. Знала и она сама что ехать ей нельзя, но жалела нас, успокаивая надеждой.
Но вот однажды получили от него телеграмму о том, что мама Катя выехала в Орск, указал и номер ее вагона. Мы не могли себе объяснить столь поспешный ее визит. Обычно она готовилась, мы обо всем заранее списывались. Прежде все было ясно. Не иначе по какой-то причине она там на этот раз подняла бунт. Зима на этот раз стояла невиданно суровая. Пожалуй, холоднее этой зимы не было со времен войны с Гитлером. Стоял лишь ноябрь, а на дворе мороз в тридцать градусов. Мы заволновались. Ну, как она в поезде в таком-то возрасте? Она разменяла уже свой девятый десяток. сильным. Рос он очень хорошо, далеко опережая своих сверстников.
А мы с Людой теперь уже в Орске с любовью подбирали костюмчики обоим малышам. Саша любил своего младшего брата. Когда в очередной раз Сашу привезли погостить в Орск, он сказал, что больше всех скучает по Сержику. Гуляя со мной по магазину, он просил подарок не для себя, а для братишки:
— Баба Тома, ну если не игрушку, то давай купим Сержику хоть сапожки.
И, конечно же, многие детские вещички мы старались покупать. Возможно, оттого, что у Люды своих детей не было, любовь своего сердца стремилась отдать племянникам. Как когда-то в раннем их с Игорем детстве, я шила для них новогодние костюмы, то Люда, хоть жили в разных городах, мастерила к елке то кота в сапогах, то черта и спешила эти костюмы упаковать в ящики и отправить в Самару.
Если ехали в Турки, то старались везти с собой картонку со всякой мелочью для самарцев, чтоб вручить во время пересадки. Там, разумеется, ничего особенного, но от души. А малыши всегда любили гостинцы.
Валя с Игорем отказывались от материальной помощи на полном серьезе. Дело доходило чуть ли не до скандала. И мне обидно было: я же мать, у меня ничего нет дороже детей. А они, словно от чужого человека, пытаются помощь не принимать. И я видела, как приходится им порою трудно. Во время декретных отпусков Валя денег получала мало, и сколько раз видела я, как бедняжка штопала и перештопывала разные вещички. Легко ли прожить вчетвером на одну зарплату? И у меня ныло сердце. Заметив однажды, как Игорь на расходы достает деньги из шифоньера из-под стопки белья, туда незаметно подложила им и я. Ну что делать, если добром не берут?
В Турки раза два или три они приезжали всей семьей, но ненадолго.
В школе учились ребята не плохо, но и не блестяще. С Сашей, например, много дома занималась Валя. Память у него была очень хорошая, но в некоторых вещах была заторможенность: он очень медленно одевался и раздевался, забывал порою, какое задание было задано на дом. Готовя домашнее задание, он в любое время мог отвлечься и заниматься чем-либо, не имеющим никакого отношения к урокам. Поэтому над ним нужен был постоянный контроль.
Их школа была с уклоном английского языка. Много внимания занятиям уделяла Валя. Вот с английским языком Саша очень ладил.
И однажды, пройдя несколько туров конкурса, он попал в группу учащихся, которые ездили на несколько дней в Англию.
От поездки он был в восторге. И мы все за него были очень рады.
Но эта поездка была не единственной. Посчастливилось Саше побывать в Англии и еще раз, а затем с группой ребят из своей школы он побывал и во Франции, в Париже. Кроме английского языка в этой школе, где учились наши мальчики, изучали и французский язык.
Самым страстным увлечением Саши в старших классах был компьютер. За ним он мог просиживать целыми сутками.
У Сержика были совершенно другие увлечения. Сначала он очень увлекался спортом, а потом любимым его увлечением стали танцы. Он самостоятельно записался в кружок при Дворце культуры, все у него очень ладилось.
День был, конечно, насыщен до предела. Одно время он занимался спортом и танцами одновременно. Кроме того, не мог позволить себе плохо учиться. Он участвовал в городских конкурсах по танцам, областных, региональных, занимая неплохие места. Приезжали и в наш Орск.
По характеру Сержик был общительнее Саши, у него много друзей и в своем дворе. С возрастом братья стали меньше ссориться, перестали драться. В школе учились на четверки и пятерки с преобладанием пятерок.
Глава 9. Тучи над Родиной
Казалось бы, что все идет хорошо. Советский народ работает, учится, живет неплохо. Нет буржуев, и никто уже не помнит, что когда-то были нищие, ходили по дворам, прося кусочек хлеба. Страна продолжала расти, и мы пели:
Цвети, страна, где волею единой
Народы все слились в один народ.
Расти, страна…
Все знают, что в Отечественной войне плечо к плечу сражались против фашистов люди всех национальностей. На это никто не обращал вообще внимания. И, как братья, сообща восстанавливали страну после войны. Росли могучие производственные комбинаты, распахивались обширные целинные земли. Страна богатела. И невольно вспоминаешь слова поэта Солоухина:
Что ж, мечтатель Уэллс,
слышишь нынче меня
Под чугунным надгробьем
замшелым и ржавым?
Что, Россия во мгле?
Нет, Россия в огнях!
Нет, в сверканье и славе
Родная держава.
Это знамя Победы
Сияет огнем,
Освещая потемки
Австралии и Азии.
А о Марсе мечтать?
Мы мечтаем о нем:
Коммунистам и это
Не область фантазий.
Наши советские ракеты первыми взвились в космос. Самая отсталая при царизме страна заняла первое место в мире по грамотности. Это советские спортсмены занимали лучшие места на мировых олимпиадах. То же самое можно сказать и о шахматистах СССР. С гордостью можно говорить о том, что только советские кинофильмы занимали первые призовые места на международных конкурсах. Все пятнадцать республик Союза, как спаянный кулак, трудились и учились рука об руку. Даже в маленьком проектном институте, где Люда возглавляла комсомол, среди шестидесяти комсомольцев насчитывалось девятнадцать национальностей, все крепко дружили между собой.
Каждому понятно, почему Гитлер, захватив половину Европы, не смог сломить мощь Союза Советских Социалистических Республик, нашего СССР.
Это понимали за границей, ненавидя Союз и мечтая о лакомом куске русской земли. Видя размах мощи СССР, им, капиталистам, было от чего скрежетать зубами. Не победив силой, они вынашивали другие коварные планы.
Руководитель ЦРУ Даллес еще в 1945 году писал о том, что Советский Союз победить нельзя. Он писал, что развал страны нужно начинать изнутри: «Мы бросим все, что имеем, чем располагаем, все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей! Человеческий мозг, сознание способны к изменению. Посеяв там хоас, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возвышаться в добродетель. Честность и порядочность будут высмеиваться, и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивое предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом. И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже отчетливо понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ оболгать и объявить отбросом общества».
Это печатал Даллес в своих «Размышлениях о реализации американской послевоенной доктрины против СССР» (1945 год).
«Все последующие президенты США неоднократно в своих выступлениях подтверждали эту цель», — писал депутат П. Коровин.
Видимо, и срок бурного развала нашего Союза был в капиталистическом мире оговорен. Уже заметный развал начался с приходом к власти Горбачева. Проводилась в действие доктрина Даллеса постепенно все послевоенные годы. Но самый мощный удар нашей стране зарубежный мир нанес ровно через пятьдесят лет после войны.
