— Если они хотят видеть Макаллистер, мы покажем им Макаллистер.
82
Мэри спала, когда за ней пришел агент ФБР. Она пробудилась ото сна с тоскливым чувством, что Артуру угрожает опасность. Прошли дни, может быть, недели с тех пор, как ее заперли в камере. Она спала, когда уставала, а в остальное время сидела, смотря в стену и прислушиваясь к соседям, или пыталась представить себе, что она в другом месте. Иногда, проснувшись, она видела у двери миску с какой-нибудь простой едой, а иногда пустолицый надзиратель выводил ее на часовую прогулку в голый тюремный двор. Но чаще всего она оставалась наедине с собственными мыслями и думала о Пендере, Сойере и всегда о Кроте.
Мэри проснулась, услышав, как в замке поворачивается ключ. Она открыла глаза и увидела агента Стивенса.
— Вставайте, — велел он. — Поедем кататься.
Сначала Мэри подумала, что ее снова повезут в суд, но затем, когда они вышли из зоны заключения, она заметила, как неприкрыто глазеют на нее охранники и полицейские, и поняла, что куда-то еще. Наверное, что-то случилось.
Подписав какие-то бумаги у охраны, Стивенс вывел ее на парковку, где стоял его седан.
— Протяните руки, — велел он, вынимая наручники.
— Я не убегу, — сказала Мэри.
Он покачал головой и защелкнул наручники на ее запястьях.
— Мне и без того за вас достанется.
Стивенс открыл заднюю дверь и подтолкнул ее в машину. Она уселась, еще полусонная и растерянная. Стивенс сел за руль и повез ее по мрачным улицам Детройта. Помолчав с минуту, Мэри спросила:
— Куда мы едем?
Стивенс поглядел на нее в зеркало, поймал ее взгляд и отвернулся. В молчании они проехали несколько кварталов. Потом он вдруг заговорил:
— Знаете, я даже не сотрудник ФБР.
«Какого черта он мне это объясняет?» — удивилась про себя Мэри, но ничего не сказала.
— Я работаю в управлении уголовных расследований Миннесоты и обычно не занимаюсь похищениями. Я взялся за это дело из интереса, потому что в Миннесоте такое случается редко. Ну вы, наверное, знаете, поскольку занимаетесь похищениями гораздо чаще моего.
Стивенс повернул направо, на длинную улицу, и снова умолк. Глаза его то и дело мелькали в зеркале, проверяя ее реакцию.
— У меня жена и двое детей в Сен-Поле. Я не видел их больше недели, страшно скучаю. А по-настоящему я не был дома целый месяц. Я представить себе не мог, что федералы столько времени проводят в поездках.
За следующим поворотом был въезд на хайвей. Двигатель взревел, набирая скорость.
— Я чертовски по ним соскучился, просто смертельно. Но есть одна странная вещь. Если бы мне сказали, что я могу поехать к ним прямо сейчас, бросив ваше дело, то я бы отказался. С одной стороны, мне не хочется ловить вашего бойфренда и его друзей, но с другой — я люблю свою работу и мне нравится вести расследование, так что я бы рад, если бы оно продолжалось вечно.
Стивенс уставился вперед, следя за дорогой, которая плавно опускалась и поднималась вместе с ними. На следующем съезде он повернул и больше не смотрел в зеркало.
— Куда вы меня везете? Вы скажете, наконец?
Стивенс не ответил, просто указал на большие светящиеся буквы «Мотор Сити», ярко проступившие на фоне темного неба. Вокруг были огни, вспышки и масса народу и машин.
Они остановились перед толпой и ждали, пока коп в униформе разгонит зевак, чтобы машина могла проехать дальше за желтый кордон. Все уставились на Мэри, и от этих глаз, смотрящих в ее сторону, она все больше съеживалась и вжималась в сиденье.
Внутри ограждения не было такого хаоса, но чувствовалось большее напряжение. Полицейские машины выстроились полукругом, точно детские игрушки, вокруг бегали копы, в небе ревел вертолет. Всеобщее внимание было приковано к ярко освещенной двери под номером 23, откуда никто не выходил и никто не входил.
— Что все это значит? — спросила Мэри.
Стивенс заглушил двигатель.
— Здесь сидят ваши друзья — Артур Пендер, Мэтт Сойер и их новая подельница Тиффани Прентис. Они удерживают заложника — человека по имени Джейсон Кардинал. Его жена и двое детей находятся где-то поблизости. Они очень испуганы.
— О боже, — сказала Мэри.
— Ваш бойфренд требует пять миллионов долларов в виде выкупа и частный самолет, чтобы лететь в Африку. Семья согласна выполнить его требования, но это еще не все. Ему нужны вы. — Стивенс резко обернулся и посмотрел на нее. — Но вас мы ему не отдадим, Мэри. Ни за что. Спецназ только ждет команды, чтобы ворваться к нему в номер, а нам бы этого не хотелось. Мы за мирный путь решения проблемы. Вот только время поджимает…
Мэри перевела взгляд за окно, на дверь номера, где скрывались Пендер и Сойер.
— Мы хотим, чтобы вы поговорили с Артуром, Мэри. Вы могли бы сохранить ему жизнь.
Внутри у Мэри все онемело, только вспышки продолжали сверлить ей мозг да вой машин и хрип раций эхом отдавались у нее в голове, пока она не поняла, что больше не выдержит, потеряет сознание. После нескольких секунд отчаянного сопротивления она сдалась и лишилась чувств, сидя в недрах служебной машины ФБР.
83
Когда Мэри очнулась, дверь машины была открыта, и на нее смотрели Стивенс и парамедик. Наручники больно сдавливали запястья. Кошмар продолжался.
— Вставайте, — сказал Стивенс. — У нас нет времени для игр.
Мэри хотела ответить, что это не игра, но побоялась, что ее вырвет. И потому она молча встала и пошла за ним у всех на виду — в оранжевой тюремной робе, наручниках, понурив голову с неряшливо спутанными волосами.
Нет, Пендер не бросил ее. Даже после смерти Крота. Не улетел в Таиланд или на Мальдивы. Не сбежал. Он здесь, в этом аду, который устроил ради нее.
Мэри подняла голову и огляделась — повсюду полиция, репортеры, зеваки. Ей стало страшно, как никогда в жизни. Почему он не уехал? Что за дурацкий, неосуществимый план он пытается воплотить. Потом ее окатило холодом от ужаса и чувства вины. Она ведь не хотела, чтобы он ее бросил. И Пендер вернулся за ней. Этого она и хотела, не так ли?
Стивенс подвел ее к большому синему фургону, набитому аппаратурой, где за компьютерами сидели техники ФБР. Среди них была агент Уиндермер. Когда вошла Мэри, она посмотрела на нее и сказала:
— Ага, мисс Макаллистер. Виновница, так сказать, торжества. Агент Стивенс обрисовал вам ситуацию?
— В общих чертах, — ответил Стивенс.
— Мы хотим, чтобы вы поговорили с Артуром, пока не стало поздно, понимаете?
Мэри кивнула, изнывая от желания сесть.
— Слушайте меня внимательно, — продолжала Уиндермер. — Мы сказали Пендеру, что вы продались нам. И если вы хотите, чтобы он выжил, вы будете подыгрывать, потому что иначе, детка, — она сделала многозначительную паузу, — без вас он никуда не уедет. Словом, убедите его убраться подобру-поздорову.
Стивенс подкатил стул и усадил ее. Мэри не сопротивлялась. Уиндермер надела ей на голову наушники.
— Сейчас я вас соединю с ним.
* * *
На закате они прикончили остатки съестного и сидели в темноте, освещаемой лишь телеэкраном и светом прожекторов, проникающим в номер из-за краев плотных штор. Потом Пендер включил настольную лампу, по углам заклубились тени. Они смотрели новости, прислушиваясь к шуму за окном.
За дверью так и кишели копы. Показывали прямой репортаж с вертолета. Пендер заметил, что на соседней крыше сидит команда снайперов. Интересно, как еще они попытаются проникнуть в номер? Вход здесь только один. Разве что через систему отопления? Нет, труба слишком узка, человек туда не пролезет. Но он был уверен, что копы станут искать обходные пути.
— Ты прислушивайся, — сказал он Сойеру. — Они могут начать разбирать крышу или еще что-нибудь придумают.
Сойер кивнул.
— Спецназ приехал.
— И снайперы сидят на соседнем здании. Нельзя приближаться к окнам.
На тумбочке зазвонил телефон, заставив Пендера подскочить. Они переглянулись. Сойер вопросительно приподнял бровь, Пендер натянуто улыбнулся и поднял трубку:
— Артур Пендер слушает.
— Артур?
Горло у него сжалось. Мэри. Он хотел что-то сказать, но не смог, лишь беззвучно зашевелил губами.
— Ты слышишь?
— Мэри, — наконец выговорил он. — Ты где?
— Я здесь, в фургоне. Меня сюда привезли.
— Я не могу уехать без тебя. Я страшно о тебе тоскую.
— Артур, не сходи с ума. Знаешь, сколько тут копов? У них оружие. Они все хотят тебя убить.
— Я знаю, но осталось недолго, скоро мы будем вместе.
— Артур, прошу тебя: бери деньги и уезжай. Забудь обо мне.
— Мэри…
— Послушай меня, Артур. Это я во всем виновата. Я расплатилась карточкой на имя Эшли Макадамс в Сиэтле, и меня засекли. Во всем моя вина. Ты не должен расплачиваться за мои ошибки.
— Я тебя не брошу.
