Янус вопросительно приподнял бровь. Я растерянно захлопал глазами. Потом кашлянул и честно признался:
— Лук с салом и сто пятьдесят грамм водки...
— Боги Олимпа! — совсем по-человечески воскликнул Офион. — И пос-сле этого твой учитель именует монстрами моих детей?!
Он отполз от меня и сказал Янусу:
— Твой отпрыс-сск создал пожирающие летающие камни и дышит смрадом разложения!..
В этот раз Ян не сдержал усмешки.
— Ну... Я и не утверждал, что они идеальны. Я говорил, что они сильны.
— Да в нем энергии ос-сталос-сс на один вздох!
— Не будь так уверен, — хмыкнул Янус.
Глазищи змея расширились.
— Тогда пусть он добьет демона. Ес-сли он найдет энергию на ещ-щще один летающ-щий камень, я прис-сснаю, ш-шшто вселенная на твоей стороне, мой с-славный враг!
И опять все смотрели на меня!
Мать вашу Геру, да почему снова я-то?
Но делать было нечего. В моих руках оказался исход всего сражения. И я не мог посрамить возложенного на меня доверия.
Я задумчиво почесал лоб.
— А что значит — «добить демона»? — решил я уточнить. — При условии, что он, вроде как, бессмертный.
— С-сделать его с-слепым, глухим, бес-ссмолвным и недвижимым! — пафосно провозгласил Офион.
Я хмыкнул.
— Ну, для этого мне вторая плита не потребуется. Как говорится, две мясорубки в доме ни к чему — хватит и одной.
Я отошел от костра — туда, где наши парни рубили толстые сухие ветви. И взял топор.
— И... Ш-што ты собираешься сделать? — с любопытством спросил змей.
Я почесал затылок с самым мрачным видом. Я покачал топор в руках.
Покосился на Офиона.
Неужели не вмешается?
Все-таки не чужой, поди. Детеныш! Неужели позволит разделывать его заживо, как размороженного кролика?
Но змей молчал. Он просто ждал. И срать он хотел, из чьего яйца этот переломанный бедолага вылупился.
Демон между тем продолжал кричать.
Я видел напряжение в лице Януса и Та’ки — эти двое совершенно точно знали, что из меня так себе Декстер.
Я присел на корточки перед демоном. Закрыл глаза. Ну же, соберитесь, последние капли моей энергии!
— Бухалово! — еле слышным шепотом проговорил я, создавая большой бокал семидесятипроцентного спирта.
— Ш-шшто это? — с любопытством спросил Офион.
— Мое секретное оружие, — ответил я.
И, запрокинув демону его безобразную голову, я влил ему в пасть огненную воду.
Глаза монстра стали круглыми. Оглушительный рев вырвался из его груди, все тело содрогнулось.
Он странно хрюкнул, что-то промычал.
А я между тем влил демону в глотку еще один бокал.
Глаза демона хаотично завращались...
И через пять минут Офион получил то, что заказывал: слепого, глухого, безмолвного и совершенно недвижимого демона.
— Он же пьян! — совсем по-человечески возмутился змей, тщательно изучив состояние демона.
Я пожал плечами.
— И что с того? Ты же предоставил мне свободу в выборе средств. Я выбрал это. Демон никого из нас не слышит, не реагирует на зрительные раздражители, не шевелится...
— Пош-шшел вон! — сердито прошипел на меня Офион, сворачиваясь кольцами. — С-сукин с-ссын... Поймал с-сстарика...
— Согласись, у меня славные дети! — с гордостью проговорил Янус. Его тяжелая рука по-свойски легла мне на плечо, да так, что я аж немного присел. — И знаешь... — он обернулся к змею и чуть понизил голос. — Из уважения к тебе я должен сказать, что...
— Ш-што ты обманул меня? — шевельнул узким зрачком Офион.
— Да. В тот раз я действительно сказал своему бывшему адъютанту, что, если мои ученики не справятся, я не стану смотреть на их гибель и вмешаюсь, чего бы мне это не стоило.
— Я знал это, мой с-славный враг, — проговорил божественный змей. — Но они с-справились, и ты сохранил лицо. А теперь забирай их и уходи. Задание будет с-ссчитаться ис-сполненным. Но в с-следующий раз — не обессудь. Будет битва.
— Прощай, — сказал Ян.
— Прощ-щщай, доблес-ссный сын своей матери, горе с-ссвоих врагов.
Обернувшись, наш магистр громко дал команду:
— Собираемся немедленно и мчим назад до темноты! Заказ будет зачтен!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Друзья встретили новость сдержанно — никто не кричал «ура» или что-нибудь в этом роде. Все устало улыбались и, похоже, с содроганием думали о том, что впереди их ждет еще финальный марш-бросок.
Но все-таки мы это сделали!
Наскоро собравшись, наша гордая школа боевых искусств рванула на закат — прочь из теплых объятий оливковой рощи. К счастью, хотя бы со скотиной возиться больше не нужно было — преподнесенная Офиону жертва осталась у него.
Часа через полтора ласковое тепло закончилось. Мы въехали в зиму, и по приказу Януса гнали лошадей до самых сумерек.
И когда наконец услышали приказ магистра остановиться и разбить лагерь, несколько измученных голосов выдохнули:
— Ура...
— Веселей, бойцы! — с улыбкой отозвался Ян. — Будем набивать брюхо едой и запивать вкусным пивом! Дин, вытащи бочонок из телеги! Пусть все хлебнут для настроения!
И настроение, надо сказать, пришло.
Хороший костер из смолистых ветвей старой сосны грел не хуже начертаний рощи. Бесхитростная еда казалась божественной, пиво быстро кончилось и мне пришлось опять немножко попотеть — к счастью, к тому моменту мой запас энергии уже начал понемногу восстанавливаться.
И было какое-то пронзительное счастье в этой усталости после боя, согретой оранжевыми бликами костра и голосами хмельных друзей.
Только Азра казался молчаливей, чем обычно, и рано ушел спать.
Первая стража выпала нам с Яном.
Так что, когда все уже умиротворенно сопели, мы с ним остались сидеть у костра. Он шевелил палкой уголья, задумчиво разглядывая взлетающие во тьму облака искр. Сладковатый едкий дым хитро менял направление, заставляя нас время от времени пересаживаться. Я курил одну за одной, пытаясь как-то утрясти в голове все произошедшее.
— Интересно, а что он все-таки сделает с демоном? Бросит в роще? — тихо спросил я.
— Сожрет, скорей всего, — вздохнул Янус.
— Да ладно? — удивился я.
— А чему ты удивляешься? Среди животных это частое явление — пожирание нежизнеспособного потомства. А тот парень явно нежизнеспособен...
Я взглянул украдкой на Яна.
— Слушай... — сказал я еще тише. — Вы говорили о давнем сражении...
— О котором я бы предпочел забыть, а тебе лучше бы не спрашивать, — заметил Янус.
Мне стало смешно.
— Серьезно? Ты все еще думаешь, что недознание меня от чего-то защитит?
Ян вздохнул, задумчиво почесал заросшую темной и густой щетиной щеку.
— Да уж. Между нами, ты и правда сейчас в полной жопе. Для человека такой враг, как Зевс, способен стать ночным кошмаром. Ну да ничего. Как только вернемся домой, попробуем завести тебе покровителей поговнистей и постарше, чтобы этому старому хрену с электрическим недержанием хвоста поприжать. Ничего, парень. Прорвемся...
— Да я вообще не о том спросить хотел. Просто, когда ты рассказал... Ну, что ты не совсем человек... Я даже представить себе не мог...
— Чего? — хмуро спросил мой собеседник.
— Что ты был так силен, — я набрал в легкие побольше воздуха, и наконец сказал то, что уже давно мучило меня. — Слушай, с такой силой ты ведь не можешь быть уж слишком молодым среди богов? Получается, ты... Ты старше Гермеса?
Янус фыркнул.
— Гермес — мальчишка...
— Мальчишка?.. — озадаченно повторил я. Сердце забилось чуть быстрее. — Так значит, ты... Сверстник самого Зевса?..
Янус вздохнул.
— Вот уж не знаю, огорчу я тебя или обрадую... — проговорил он, стукнув палкой по прогоревшему полену. Полено хрупко осыпалось в костер, оставив после себя только пригоршню белого пепла вперемешку с искрами. — Я старше Зевса, Даня. И старше Кроноса. И даже старше его отца, Урана...
Сигарета чуть не выпала из моего рта.
— Да ладно?..
Янус — такой древний бог?!
Так вот почему Офион пошел с ним на переговоры. И вот почему получил в той давней схватке ранения!
