Миновав большую проходную гостиную и кабинет, мы очутились в небольшой уютной комнате с камином. В углу комнаты очень кстати располагался мягкий диван, в центре комнаты поблескивал сложной сервировкой богатый стол, к которому заботливой рукой были придвинуты два уютных кресла.
— Присаживайся, — царственным жестом указала мне на одно из кресел Стеф. — Давай поужинаем, выпьем вина, и ты расскажешь мне, где пропадал последние дни...
В ее голосе прозвенели напряженные, фальшивые нотки.
Я присел в предложенное кресло, пристально глядя на прелестную хозяйку дома. Держалась она с уверенным видом и даже пыталась выглядеть расслабленной, но теперь я почему-то ощущал какое-то скрытое напряжение в ее движениях.
Что не так?
Она испытывает неловкость от всей этой ситуации и пытается скрыть смущение? Да вряд ли, не похожа Стефания на неуверенную в себе скромницу.
— Надеюсь, ты голоден? — продолжала она, с каким-то подчеркнутым интересом разглядывая еду на столе и выбирая, что положить себе на тарелку. — Гертруда столько всего приготовила...
— Стеф, я живу в таверне с круглосуточной харчевней, — усмехнулся я. — Нет, я не особо голоден. Но вина бы выпил.
— Да, мне тоже налей? — отозвалась она. — Так ты расскажешь мне о подвигах своей школы? Говорят, вы каким-то фантастическим рывком вышли в лидеры, выполнив задание богов по поводу какого-то монстра...
Я с бокалом в руке развалился в кресле поудобней.
— Слушай, Стеф... Я же не расспрашиваю тебя о твоей работе, верно? Вот и мне не хотелось бы говорить о своей, — сказал я, продолжая с улыбкой разглядывать ее красоту.
Девушка пожала плечами.
— Да будет тебе. Мне любопытно. Чтобы божества обращались с персональным запросом, да еще к какой-то, прямо скажем... не самой успешной школе боевых искусств — это уникальный случай, — проговорила Стефания, явно избегая встречаться со мной взглядом.
Что происходит-то?..
Я пожал плечами.
— Богам видней, к кому им обращаться с запросом. Ведь задание было выполнено.
— Но туши чудовища вы с собой не привезли.
Разговор начинал мне нравиться все меньше.
— К счастью, боги — не люди, — проговорил я. — Им таких обременительных доказательств не требуется. Однако откуда у тебя такой... подчеркнутый интерес к делам нашей, как ты позволила себе сказать, не самой успешной школе боевых искусств? Давай поговорим о погоде, о детстве, или о твоей любимой еде — о чем угодно.
Она сделала глоток вина и, поправив подол платья, расположилась в своем кресле в самой что ни на есть в царственной позе — хоть портреты парадные пиши.
— А разве я сказала неправду? Ваша школа просто бельмо на глазу города! То фонтан разнесете, то птицу бронзовую притащите, то еще что-нибудь учудите! Это нужно... Нужно прекращать. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Нет. Если у города есть претензии к школе — пожалуйста, все знают, где мы базируемся и как зовут магистра. Причем, насколько я помню, городская стража уже знает к нему дорогу. Потому что с момента переезда мы оплачивали пару штрафов за нарушение порядка и разрушение писающего мальчика.
— Тебе это кажется забавным? — вопросительно приподняла брови Стеф. В ее голосе зазвенели знакомые мне стальные нотки, от недавней неуверенности не осталось и следа. — Люди в отчаяньи, Даниил. Они вас боятся.
Я вздохнул.
— Слушай, нам обязательно портить этот вечер?..
— Я пригласила тебя специально для того, чтобы в неофициальной обстановке обсудить эти вопросы, — с самым строгим видом заявила Стеф. — Я хочу помочь тебе, понимаешь? Защитить от лишних проблем, если угодно.
— И ты пригласила меня к себе, чтобы обсудить наше плохое поведение? Тогда тебе стоило позвать сюда не меня, а Януса. Или, еще лучше, самой прийти к нам в школу на ужин, — заметил я. — Что-то я пока не прослеживаю логики...
— Для того, чтобы проследить здесь логику, нужно приподняться с уровня муравья и своих насущных забав чуточку выше, — заявила Стефания. — У вас на уме только турнир и личная выгода, а люди здесь живут день за днем! — с непонятным мне раздражением выпалила девушка. — Что ж, ладно. Будем считать, я провела беседу, но успеха не добилась. Видимо, на этом все. Доброй ночи, Даниил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чего?..
Что это вообще сейчас было?
Хочешь меня убедить, что ты так вырядилась и накрасилась, чтобы обругать в моем присутствии нашу школу? А чем тогда тебе кабинет средь бела дня не подошел?
И если ты думаешь, что я так легко сдамся и свалю в туман после того, как целый час отмокал в лохани и еще добрые полчаса скоблил щетину, воображая сегодняшнюю ночь, то ты ошибаешься.
Я отставил свой бокал и стремительно поднялся.
— Ну, раз так...
Тут я внезапно замер, стиснув зубы, точно меня пронзила нечеловеческая боль, которую я стараюсь, но никак не могу скрыть.
И в это мгновение дознаватель, которого я недолюбливал в Стефании, выключился.
Она подхватилась с места.
— Что с тобой? Ты в порядке?..
Я шумно перевел дыхание.
— Ничего, все нормально, — как можно более героически проговорил я. Ну, или страдальчески.
Стефания шагнула ко мне — так близко, что я мог беспрепятственно разглядеть настоящее, живое волнение в ее глазах.
— Я серьезно! Ты ранен? Может, тебе прилечь?..
Тут я скользнул ладонями по гладкому шелку у нее на спине, наклонился и наглым поцелуем стер эту проклятущую сладкую помаду с ее губ.
И она ответила на мой поцелуй. Да так, что у меня по всему телу побежали счастливые мурашки! Стеф порывисто вытянулась мне навстречу, как струна, готовая зазвучать. Застежка на платье сдалась по первому требованию, будто только этого и ждала. Запустив руку в открывшееся окошко, я ощутил, наконец, вожделенное тепло обнаженного тела. Пальцы Стеф запутались у меня в волосах, сердце в моей груди радостно заколотилось в ритме победы. Вот оно!..
И в этот самый момент Стефания вдруг отпрянула от меня всем телом.
Хлоп!
Ее ладонь больно хлестнула меня по щеке.
— Ты соврал мне! — воскликнула Стеф, уставившись на меня гневным взглядом. — С тобой все нормально, так? Ты изобразил страдание, чтобы отвлечь меня и, воспользовавшись ситуацией, забраться мне под юбку! Я просто хотела тебе помочь! А ты почему-то решил, что можешь распускать руки!..
Я озадаченно потер ладонью физиономию.
— Слушай... Я ничего не понимаю. Да, я немножко приврал, чтобы выключить в тебе начальницу и снова включить женщину, которая мне так нравится. И распустил руки. Но только попробуй сейчас соврать, что ты этого не хотела и тебе не понравилось.
— Не говори ерунды!..
— Стеф, у меня твоя помада на шее, и рубашку из штанов вытащил вовсе не я. Посмотри на меня. Нет, не отводи глаза! Посмотри на меня и ответь, что происходит? Весь этот вечер — какой-то дурацкий ребус, набор бессвязных реплик и беспричинная смена эмоций у тебя на лице. Что не так?
Она вздохнула. Подошла к столу, налила доверху вина в свой бокал и, не отрываясь, выпила его до дна. Опустившись в кресло, Стефания уронила руки себе на колени и низко опустила голову.
Я приблизился к ней. Развернул ее кресло от стола к себе и присел, чтобы увидеть выражение ее лица.
— Эй?.. Ты чего?
— Не знаю, — почти шепотом проговорила она. Обернувшись, взяла тканую салфетку и принялась с остервенением вытирать губы и подбородок, на котором все еще оставались красные разводы.
— Ненавижу... — бормотала она себе под нос, с трудом сдерживая слезы.
— Стеф?..
— Ну что еще? — с раздражением выпалила она, поймав мой взгляд. — Да, я повела себя, как шлюха! И нарядилась для тебя, как шлюха. И да, ты прав — я позвала тебя сюда, чтобы ты на все это повелся и распустил руки. А потом сама пришла в ужас от того, насколько низко позволила себе опуститься и попыталась прикрыться работой. Доволен?
Она бросила на подлокотник свою салфетку, стремительно поднялась и, проскользнув мимо меня, отошла к окну.
Я встал следом за ней.
