— Я еще не решила, — я пожала плечами, убирая пушинку со своих черных джинсов. — Возможно.
И это было правдой. Моя мама начала звонить мне каждый день, и становилось всё труднее и труднее сказать ей «нет». Мои родители всегда поддерживали меня, с самого момента аварии, поэтому у меня не было никакой причины держаться подальше, кроме моей собственной неуверенности.
— Задумывалась ли ты о встрече со своими друзьями? — с сомнением спросила она, жуя колпачок ручки.
Я знала, о чем она спрашивала. Я решила сходить на кладбище, где они были похоронены.
— Еще не решила, — я вздохнула. — Я даже не пошла на их похороны. На тот момент меня ещё не выписали из больницы, а потом это просто... это было неправильно, — пробормотала я, закрыв глаза от натиска воспоминаний. О, Боже, ненависть, которую я чувствовала, причиняла боль. Родителям моего парня нужно было кого-то обвинять, и я была единственной, кого они могли винить, и обоснованно. Но я была всего лишь человеком. У меня были чувства. Я истекала кровью. Я плакала. Я пострадала. Но они не думали о том, через что проходила я. Возвращение в школу было таким же ужасным. Люди смотрели на меня по-другому, шептались за спиной, когда я проходила мимо. Это было ужасно, и я была совершенно одна, ведь никто не желал хоть немного меня понять. Но я всегда чувствовала себя эгоистично каждый раз, когда мои мысли уходили от этого. Я была жива, и я должна была быть благодарна за это, и никакие грубые слова, бросаемые в мой адрес, не должны были иметь значения, хоть и имели.
Кэтлин уставилась на меня, скривив накрашенные губы, как будто размышляя о своих дальнейших словах. Я затаила дыхание, ожидая, что она может сказать.
— Ты действуешь так, будто именно ты ответственна за ДТП и не имеешь права горевать об их смерти.
Я вздрогнула и отвернулась.
Она продолжила:
— Тебе позволено оплакивать их, Рей. Ты тоже их потеряла.
Мои руки начали дрожать, и я почувствовала, как глаза начали гореть от слез. Кэтлин была совершенно права.
— Ты должна позволить себе оплакивать их, — она протянула руку, осторожно прикладываясь одними кончиками пальцев к моему колену. — Попрощайся с ними и позволь им упокоиться. Я не говорю, что ты должна забыть о них или что это волшебным образом исцелит тебя, но это огромный шаг. Это всегда будет частью тебя, Рейчел, но оно не должно определять тебя.
Она откинулась назад и схватила салфетку. После чего протянула её мне, и я приняла её, вытирая слезы на лице.
Сразу после аварии я всё время плакала, особенно когда проснулась утром и поняла, что это был не кошмар. Мои слезы высохли примерно через шесть месяцев после ДТП, но пребывание в колледже, казалось, снова их вызвало.
— Всё хорошо. Отпусти их.
И я это сделала.
Полтора года непролитых слез вырвалось наружу, как ничто другое очищая меня.
***
— Не могу поверить, что Кейд не приедет домой на Рождество, — жаловалась Тея, аккуратно складывая свою одежду и пряча её в чемодан. — Сейчас Зимние каникулы! Кто бы не захотел вернуться домой? Ну... кроме вас двоих, видимо, — она открыла рот и внезапно стала хватать им воздух. — Боже мой, вы двое планируете романтический отдых или что-то ещё?
Я фыркнула.
— Абсолютно нет. В моем теле нет романтических костей.
— Но у моего брата есть, — она пристально посмотрела на меня, уперев руку в бедро.
Я подняла руки в знак капитуляции.
— Честно, у нас нет никаких планов. Мне просто не хочется ехать домой, поэтому он тоже не едет.
— Ладно, — фыркнула она, застегивая чемодан. — Вы оба такие скучные, — её телефон оповестил о текстовом сообщении, и она прочитала его. — Это моя мама. Она заберет меня, так как Кейд, очевидно, не повезёт меня домой. Мне нужно купить свой собственный автомобиль, — расхаживала она. — В любом случае, — она подошла ко мне и протянула руки, — я буду скучать по тебе, увидимся, когда закончатся каникулы.
Я обняла её.
— Я тоже буду скучать, — и это на самом деле так. Я настолько привыкла видеть Тею каждый день и слушать её лепет о всякой ерунде, что будет странно провести без нее целых две недели. Может, пока она будет отсутствовать, я смогла бы торжественно сжечь все розовые вещи на её стороне комнаты. С тем, как она была одета — кожаная куртка, рваные джинсы, и сапоги — я сомневалась, что она будет возражать, если эти вещи исчезнут.
— Напиши мне! — сказала она через плечо, покидая комнату.
Я не была готова к одиночеству и остро почувствовала тот момент, когда Тея ушла. Она всегда была такой веселой и энергичной, и хотя временами это раздражало, мне было комфортно с её бьющей через край энергией.
Я провела несколько часов редактируя фотографий, болтая с Новой по телефону — она улетела домой в Калифорнию — и смотря Нетфликс.
Жизнь колледжа. Что я могла сказать?
Я не удивилась, когда в обед, раздался стук в дверь моей комнаты.
Я открыла ее и увидела Кейда, который держал охапку еды и другие сумки.
— Переезжаешь? — пошутила я.
Он рассмеялся.
— Если ты позволишь.
Я закрыла за ним дверь, и он положил сумки на кровать Теи. Он начал распаковывать их, и я увидела, что он принес китайскую еду и...
— Свечи? — с сомнением произнесла я. — Почему ты принес свечи?
Он повернулся ко мне и улыбнулся, той улыбкой, которая всегда заставляла мои колени дрожать.
— Может быть, я и парень, но думаю, девушки любят свечи.
— Свечи прекрасны, мне просто интересно, почему ты их принес, — я пожала плечами, мой желудок заурчал от запаха еды. — Кроме того, думаю, это против школьных правил, зажигать свечи в общежитии.
— Правила созданы, чтобы их нарушать, — возразил он.
Он схватил пушистое одеяло, в то время как я продолжала сидеть на кровати, и развернул его на полу вместе с несколькими подушками. Затем установил еду на одеяло и расставил вокруг свечи. А потом вытащил зажигалку из кармана и зажег их, прежде чем выключить в комнате свет.
Положив руки на бёдра, он оглядел комнату.
— Что думаешь?
Выдав улыбку, я сказала:
— Думаю, что мы собираемся сжечь здание дотла со всеми эти свечами.
— А я думаю, мы просто не сможем поваляться, — он подмигнул, заставляя мои внутренности извиваться. С прошлой недели, когда я сказала ему, что люблю его, между нами в очередной раз всё изменилось. Напряжение между нами стало наэлектризованным, а мы были словно горючее.
Он шагнул вперед, сокращая между нами расстояние, и провёл пальцами по моей щеке. Я была уверена, что он почувствовал жар от моего румянца.
— Не стесняйся передо мной, — прошептал он, мягко проводя губами по моим.
Из меня вырвался небольшой стон, и я крепко сжала в руках его рубашку, встала на цыпочки и прижалась к нему, чтобы всецело поцеловать его.
Я всегда старалась держать всё между нами под контролем, но делать это становилось всё труднее и труднее. Я хотела Кейда всеми возможными способами, и я не знала, как долго смогу ждать. Но я знала Кейда, он не будет инициатором в этом направлении. Он думал обо мне как о пугливой кошке, которая может сбежать, если он сделает одно неверное движение. Если всё зайдёт дальше поцелуев, то потребовать большего должна именно я, и это меня пугало. Мне всегда было комфортнее позволять кому-то другому взять на себя инициативу.
Его рука, покоившаяся до этого на моей талии, проникла под рубашку, и я задрожала от прикосновения его руки к моей голой спине.
Он повёл меня спиной вперёд, пока мои ноги не ударились о кровать. Я опустилась вниз, и он последовал за мной. Кровать была слишком маленькой для нас двоих, но я не возражала.
Он старался держать свой вес надо мной. Всегда настолько нежный. Иногда я скучала по Кейду, которым он был, когда мы впервые встретились, тому, кто не боялся шутить со мной. Я была не настолько хрупкой, как раньше. Я становилась сильнее с каждым днем и не могла сказать, что это случилось бы, если бы он не появился в моей жизни. Мне было жаль, что он не видел этого.
— Я люблю тебя, — прорычал он, его пальцы запутались в моих волосах.
Я ничего не ответила. Мои губы были заняты другим.
Мне стало жарко, и я сняла свою рубашку. Он хмыкнул в знак одобрения, осыпая небольшими поцелуями мою грудь.
Я закрыла глаза, впитывая этот момент.
Комната вокруг нас могла сгореть дотла, но я бы даже не заметила.
***
Я обвила тело Кейда и положила свою голову ему на грудь. Его тепло окружило меня.
Наше свидание давно закончилась. Мы поели и искупались, а теперь были готовы пойти спать.
Не было никаких разговоров о том, останется ли Кейд на ночь, мы оба просто знали, что так будет.
Я переоделась в пижаму, а Кейд разделся, оставив свои джинсы — будто бы я рассердилась, если бы он разделся до боксеров.
Он лениво поглаживал пальцами мою руку, напевая себе под нос.
Внезапно он откашлялся, и я подняла голову, чтобы посмотреть на него. Мои волосы прошлись по его голой груди, и он задрожал.
