— Мадам Клео, я хочу жениться на Орелии. Вы дадите свое благословение?
— Вам его не потребуется, — напомнила она ему, улыбнувшись Орелии.
— А что вы предлагаете? Может, мне нужно обратиться к кому-нибудь еще за разрешением? Может, к матери-настоятельнице?
Клео задумалась.
— Конечно, с ней нужно посоветоваться.
— Ну, а что вы скажете по поводу приемной матери, мадам Будэн, той женщине, которая воспитывала ее первые шесть лет жизни?
Она посмотрела на Орелию.
— Ты мне о ней ничего не говорила. Она была добра к тебе?
— Думаю, что да. Я очень плохо ее помню, но мать-настоятельница утверждает, что я горько плакала из-за нее, когда впервые меня привезли в монастырь.
Тень исчезла с лица Клео.
— В таком случае она обязательно должна присутствовать на свадьбе.
— Совершенно с вами согласен, — сказал Алекс.
— Месье! — раздраженно спросила Орелия. — Не кажется ли вам, что вы кое-что забываете? Насколько я знаю, я отказала вам, когда вы обратились ко мне с предложением руки и сердца!
— Я клоню к этому, — ответил Алекс, и в глазах у него заплясали смешинки. — Думаю, нужно обратиться с такой просьбой к матери-настоятельнице…
— Вам придется сказать ей, что поиски Орелией своих родителей не увенчались успехом…
— И что она хочет, чтобы месье и мадам Будэн выдали ее замуж.
— Неужели вы способны солгать матери-настоятельнице? — воскликнула Орелия.
— Конечно, нет, если только мне это удастся, — беззаботно ответил Алекс. — Думаю, что все можно уладить очень просто, вообще не упоминая о том, что случилось за последние два дня.
— А вы доверяете мадам Дюкло? — спросила его Клео.
— Я готов в этом даже пойти на такой риск, — ответил Алекс, бросив выразительный взгляд на Орелию, от которого у нее покраснели щеки и шея.
— А вы доверяете своим друзьям в таверне?
— Вам придется пойти и на этот риск, не правда ли? Женитесь на ней, Алекс. Но если вы окажетесь плохим мужем для нее, я сниму с вас голову.
Алекс рассмеялся.
— Не бойтесь, мадам. Я ценю свое сокровище, и думаю, моя семья будет относиться к ней точно так же. Орелия, ты пойдешь за меня?
Орелия бросила на него опасливый, томный взгляд. Что ей ответить? Этот обман был затеян и спланирован давным-давно ее отцом. Но как и чем он обернется для Алекса?
— А что, если твоей семье станет известно, что в моих жилах течет индейская кровь?
— Или даже китайская, французская или португальская, — насмешливо продолжила перечисление Клео. — Какое это имеет значение, если твой отец чистокровный англичанин?
— …Но в законе говорится… Ах, Алекс, не боишься ли ты, предпринимая попытку жениться на мне?
— Это может быть одинаково опасно и для меня, и для тебя, дорогая, — здраво ответил он.
— Ты должна взять фамилию Будэн, — решительно и твердо заявила Клео. И всякому, кто слыхал о твоем расследовании с целью признания со стороны семьи Кроули части наследства отца, ты должна говорить, что тебе так и не удалось раздобыть доказательства того, что Иван Кроули действовал в этом деле от имени другого лица.
— А такое можно сделать? — спросила Орелия с дрожью в голосе, со слабой надеждой.
— Мы просто обязаны, — сказал Алекс. — Я хочу, чтобы ты стала моей законной женой, чтобы у нас были законные дети. Если понадобится, я уеду в такое место, где таких глупых расовых законов не существует. Я буду защищать тебя всей своей жизнью. Клянусь. И в этом я найду мощную поддержку со стороны своей семьи, употребив, если потребуется, все ее важные связи и крупное состояние. Я в этом уверен.
— В таком случае, — прошептала Орелия, — я могу ответить на твое предложение согласием. — Хотя это и проявление моей слабости, но я все равно согласна!
Алекс порывисто вскочил, чтобы обнять ее, но тут же замер на месте, услыхав грозный окрик Клео.
— Боже мой! Да вы нас перевернете! — Потом она рассмеялась.
Алекс с Орелией не поняли, чему она так сердечно смеется, но им и не нужно было этого знать, они и без того были счастливы. Они тоже от всего сердца рассмеялись. Их звонкий смех звучал над болотами и лагуной, а Клео искусно толкала шестом пирогу через мелководье.
В таверне они увидели Эстер, которая ждала их с нанятой каретой. Она встретила их с глубоким вздохом облегчения.
— Я так беспокоилась, мадам! Кучер где-то здесь…
— Нужно отыскать его, — сказала Клео. — Мы уезжаем, нужно поторопиться. Я возвращаюсь в индейскую деревню. Мне жаль, Орелия, но я не смогу тебя взять с собой. Нельзя, чтобы нас там увидели вместе. — Это было самое веское признание с ее стороны на словах их родственных отношений.
— Мне очень хотелось бы, чтобы ты осталась с нами. Теперь, когда я нашла тебя…
В глазах Клео отразилась точно такая печаль, что и в глазах дочери.
— Ты должна забыть обо мне.
Орелия не могла сдержать слез.
— Нет, я никогда, никогда тебя не забуду! А я-то думала, что ты меня бросила! Никогда себе этого не прощу! Я хочу, чтобы ты присутствовала у нас на свадьбе.
— Это невозможно, дорогая.
— Но мы найдем какой-нибудь предлог, чтобы залучить вас в Беллемонт, — пообещал Алекс, но Клео, которая, вероятно, была этим сильно растрогана, только покачала головой. — К тому же вы будете рядом, если мне взбредет в голову пристраститься к азартным играм!
— Да, вот это возможность! — сказала Клео, улыбаясь сквозь слезы. — Но я не смогу побывать у вас на свадьбе. Во-первых, ваши слуги не преминут посплетничать, во-вторых, ваши друзья испытают настоящий шок. Кроме того, я уезжаю в Париж на год, может, даже больше.
— В Париж! — воскликнула Орелия.
Клео сняла с руки золотой браслет.
— Я хочу подарить тебе его, Орелия. Это подарок твоего отца.
Слезы мешали Орелии говорить. Обняв мать за шею, она разрыдалась:
— Не оставляй меня, не оставляй!
Клео крепко прижимала ее к груди.
— Я всегда буду с тобой, дитя мое. Теперь ты знаешь, где я, и я всегда буду там для тебя. Всегда!
— Мадам Клео, я привезу Орелию в Париж во время нашего медового месяца, — сказал Алекс глухим от волнения голосом.
— Ах, какое это будет счастье! Там мы сможем побыть вместе. — Поцеловав Орелию, она, поманив рукой Эстер, быстро вошла в таверну.
Алекс помог Орелии забраться в карету, потом, сев рядом, обнял ее. Она рыдала у него в объятиях, покуда из таверны не вышел их кучер.
В пансионе мадам Дюкло все еще ожидала прихода парохода в Лафурш, чтобы отправиться в Новый Орлеан. Она с радостью согласилась сопровождать Орелию в Беллемонт и приняла приглашение присутствовать на их свадьбе. Через неделю Алекс с Орелией в сопровождении мадам Дюкло приехали в родовое поместье Алекса на ручье Святого Иоанна.
