так все испортить! – услышал я, вылезая и проваливаясь в снег.
Юркнув в приоткрытую калитку, я пошел по узкой расчищенной дорожке, размышляя об этом новом повороте событий. Значит, джип «Хонду», владелец которой был парализован и поэтому не вызывал подозрений, могли использовать?! Вася-таксист раз в месяц ездил на ней…
Внезапно я ощутил движение за спиной, и тут же послышалось рычание – из будки выглянул здоровенный сторожевой пес. Мне стало не по себе.
– А я с Васей! – дрожащим голосом сообщил я ему и стал как можно спокойнее передвигаться в сторону дома и гаража, видневшегося рядом с ним. Пес закрыл пасть и удалился в будку. Мой лоб покрылся испариной…
– Так что все по чесноку! – уверял Вася, рекламируя джип, или, как они со Строгановым говорили, паркетник.
– О! – сказал Вася, увидев меня. – Вы тоже тачку посмотреть? – И, обращаясь к мужику: – Видишь, желающих-то много. Так что думай скорее.
– Ну, я понял, – кивнул настоящий покупатель, бросив на меня косой взгляд.
Его лицо мне показалось знакомым. Моя профессиональная деформация – мне все время кажется, что я уже видел этого человека. Или в качестве пациента, или в качестве родственника последнего…
Уже перед выходом с участка на улицу я заглянул в почтовый ящик. Он висел на внутренней стороне забора, а почтовая щель была снаружи. Мне повезло – в ящике оказался пухлый конверт из какой-то социальной организации на имя Бочкарева Ивана.
Сев в машину, я поймал себя на мысли, что борюсь с возникшим подозрением. Я стал рассматривать нашего водителя. С одной стороны, мне Вася нравился. Нормальный мужик, с хитрецой, но относительно честный и добрый. Но с другой… Джип этот. И реакция Строганова. Это как ложка дегтя в бочке с медом. Неужели он мог быть «темным душителем»? Нет, не может быть! Не верю.
Я заметил, что Строганов тоже посматривал на Василия чаще, чем обычно. А Яна вообще сидела с таким видом, словно была готова броситься на него с кулаками.
– Не, – горестно покачал головой Василий. – Чует мое сердце, что мужик не возьмет тачку. Зря время потеряли. Просто свояка жалко. Ну чё, к Блинову?
И мы поехали по темной уже дороге.
Высадив нас у высокого добротного забора, Вася получил указание ехать отдыхать.
– Если чё, – напоследок сказал он, – я на связи!
Ворота здесь были значительнее, чем у Васиного родственника. И выше, и дороже.
– Бочкарев, – доложил я Строганову.
– Понятное дело, – хмыкнул он.
– Мы посмотрели его передвижения, – мрачно сообщила мне Яна, – он в эти дни ездил по всему поселку и, возможно, по лесной дороге. Я была права: убийца – таксист!
– Вот не верится мне! – отозвался я. – Мне он не кажется… Ну, в смысле, выглядит он как нормальный человек!
– А он и должен так выглядеть! – возразила Яна. – Арсений, а ты как считаешь?
– Черт! – поделился эмоциями Строганов. – Он не укладывается в мою теорию заговора. Это очень плохо.
– При чем тут теории? Речь об убийце! – Яна разволновалась. – Давай передадим все сведения в полицию! Они…
– Даже не думай! – резко развернулся к ней Арсений. – Только я могу передавать какие-либо сведения! И никто кроме меня! Кто из нас гений? – и он стал звонить в домофон.
– Чужих меж нами нет! Мы все друг другу братья Под вишнями в цвету. – продекламировал я, пытаясь успокоить девушку.
– Исса Кобаяси, – хмуро ответила она и кивнула на Арсения. – Стоило мне отвесить дежурный комплимент, как его самомнение выросло выше вон той елки!
А возомнивший о себе Строганов тем временем ругался с охранником.
– Вы мне скажите: он дома? – кричал наш гений в микрофон.
– Я не обязан всем подряд докладывать, дома хозяин или нет, – доносилось из динамика.
– Тогда передайте ему, что Строганов хочет с ним поговорить, причем срочно!
– У меня нет указаний, – отвечал динамик, – что хозяин ждет какого-то там Сроганова!
– Блин! – повернулся к нам взбешенный Арсений. – Доктор! Быстро придумай что-нибудь! Ты же просто набит мудростью! Давай, процитируй своего Аврелия или Покамю!
Я перехватил изумленный взгляд Яны и задумался. Представил Блинова. Чем его можно заинтересовать? Поклонники ему осточертели. Поклонницы? Любой артист нуждается в публике, славе, аплодисментах… Я взглянул на Арсения, собираясь процитировать Монтеня, но Яна вдруг наклонилась к микрофону и медленно и отчетливо произнесла:
– Много троп ведёт к вершине горы Фудзи, но эта вершина одна – любовь! Передайте, пожалуйста, дословно эту фразу господину Блинову!
Потребовалось время на то, чтобы охранник записал все, что надиктовала девушка, и затем передал Блинову.
Я и даже Строганов восхищенно уставились на нашу новую знакомую.
– Морихэй Уэсибо, – пояснила она, чуть улыбнувшись. – Уж ты-то мог бы и знать, – добавила она Строганову.
Я не смог удержаться от смеха.
* * *
Дом Блинова представлял собой настоящий терем. Такие в русских народных сказках бывают. Или у очень богатых сказочников, типа тех, кто выступает на центральных каналах по ТВ. Я думал, что нас встретит кто-то из охранников Учителя, Филипп или Лёнчик, кажется так их звали. Но ошибся. Молодой парень, одетый в униформу, проводил нас в дом, открыл дверь и вернулся на свой пост. А внизу нас встретил собственной персоной Дима Блин, как его называл Руслан.
– Люблю восточную философию! – улыбаясь, обратился хозяин дома к Яне. – А вас я сразу узнал! – поприветствовал он нас с Арсением.
Дмитрий Блинов – Учитель, коуч и иллюзионист – был одет в парчовый халат с золотым орнаментом и темно-бордовым воротом. Строганов с интересом разглядывал одеяние суперстара, Блинов с усмешкой рассматривал пончо Арсения, а Яна пристально смотрела на Блинова, ведь она его видела вблизи впервые. Впрочем, без грима он не производил такого впечатления, как на сцене.
– Узнали? – засомневался Арсений.
– Да, – кивнул Блинов, – у меня хорошая камера внизу стоит, можно рассмотреть лицо даже в темноте, – похвастался он и указал на здоровенный монитор, на котором отображалась часть улицы с медленно падающим снегом. – Прошу! Я почти один.
Я удивился. Что-то для суперзвезды он был чересчур гостеприимным.
Мы проследовали за ним и оказались в просторном холле. В камине, в котором можно было бы изжарить быка, полыхал огонь. Напротив камина стояла пара кресел, еще три кресла – вокруг низкого стола темного дерева, на котором стоял какой-то аппарат, похожий на ингалятор или увлажнитель воздуха. Еще несколько кресел были расставлены вдоль стен.
Поскольку от камина шел жар, Арсений тут же разделся до футболки и плюхнулся в кресло около стола, подальше от огня.
– Это что, самогонный аппарат? – спросил он, ткнув пальцем в прибор. – Я таких не видел.
Блинов усмехнулся и тоже сел к столу. Взгляд его говорил, что он не только узнал нас с Арсением, но и, как мне показалось, ждал нашего прихода. Почему я так подумал, не знаю. Не зря же говорят – читается во взгляде…
Я знаком предложил Яне занять третье свободное кресло, а себе подтащил еще одно. Зачем мы сюда пришли и что будет
