— Я и не прошу уступок! — упрямо вскинув подбородок, заявила Юджиния.
Взгляд Синклера упал на ее саквояж.
— Это все твои вещи?
— Да, если не считать ящика с чайным сервизом и лучшего столового белья из запасов моей матери.
— Не время шутить, — осадил ее Синклер.
— Прости, — с виноватым видом, который вполне можно было счесть притворным, промолвила Юджиния. — У меня дурацкая привычка шутить в самое неподходящее время.
— Ты должна сдерживать себя, по крайней мере пока длится наше путешествие.
Губы Юджинии тронула лукавая улыбка. Она поняла, что победила в этом нелегком сражении.
Синклер больше не проронил ни слова, и в салоне экипажа повисла тишина. Юджиния не пыталась нарушить ее. Забившись в угол, она расположилась в нем поуютнее. Украдкой взглянув на нее, Синклер увидел, что ее глаза закрыты. Юджиния спала, подложив руку под щеку.
Некоторое время Синклер разглядывал Юджинию сквозь полуопущенные ресницы. Ему нравилась игра света и тени на ее безмятежном лице. Синклер не понимал, почему в конце концов согласился взять Юджинию с собой. Неужели ее доводы были столь убедительны? Возможно… Но скорее всего он уступил потому, что в душе стремился именно к этому.
Юджиния понимала, что чем меньше она разговаривает со своим спутником, тем лучше. У Синклера по крайней мере не было повода бросать на нее гневные взгляды или с высокомерным видом кривить рот в презрительной усмешке. Юджиния боялась, что однажды, когда он в очередной раз надменно усмехнется, ее терпение лопнет и она залепит ему пощечину. И что тогда с ней будет? Герцог наверняка выбросит ее из экипажа.
Два-три раза они останавливались, чтобы сменить лошадей. И во время одной из остановок перепуганная появлением знатного гостя служанка с выпученными от страха глазами подала им в холодной, нетопленой комнате постоялого двора ветчину, теплый хлеб и сливочное масло. Юджиния едва успела проглотить бутерброд, как Синклер снова вскочил на ноги и стал нетерпеливо расхаживать по комнате, давая ей понять, что пора отправляться в путь.
Юджиния впервые ехала в столь удобном, комфортабельном экипаже. У него были прекрасные рессоры и обитые кожей сиденья с мягкой спинкой и подголовниками. Тем не менее, путешествие становилось все более тягостным. От постоянной тряски и тревоги за брата у нее урчало в животе. У Юджинии не было времени написать родным даже короткую записку, не было возможности умыться, переодеться, причесаться, наконец! Она боялась, что если она уединится во время остановки, чтобы привести себя в порядок, Синклер воспользуется удобным случаем и бросит ее на постоялом дворе.
Юджиния задавалась вопросом: почему герцог все же согласился взять ее с собой? Возможно, он придумал какое-то ужасное наказание и подвергнет ему Юджинию, когда придет время. Она хотела прямо спросить его об этом, но опасалась, что он не скажет ей правды, а только снова надменно скривит рот.
Они упорно продолжали хранить молчание.
Во время следующей остановки Синклер разговорился с владелицей постоялого двора, а потом долго беседовал о чем-то с Робертом, своим кучером. Юджиния, воспользовавшись удобным случаем, прогулялась по двору, размяла затекшие ноги и подышала свежим воздухом. Только что прошел сильный дождь, и с карнизов на булыжники, которыми был вымощен двор, струйками сбегала вода. Одну из образовавшихся луж облюбовала утка с выводком утят. Юджиния не сдержала улыбки, наблюдая за этим семейством, с наслаждением плескавшимся в воде.
Неожиданно кто-то сзади вцепился в ее предплечье, и Юджиния вздрогнула всем телом. Это был Синклер. Он не щадил ее нервы. Его суровый вид говорил о том, что ему не до галантности и сантиментов.
— Терри и Аннабелла проехали здесь прошлой ночью, — сообщил он. — Их лошади во многом уступают моим, поэтому, надеюсь, мы их скоро догоним.
Юджиния почувствовала облегчение, впрочем, тут же сменившееся тревогой.
— А что, если они знают о погоне? На этой дороге оживленное движение. Возможно, кто-то из проезжающих сообщил им, что за ними гонятся. Они могут свернуть на другую дорогу, поехать в другом направлении…
— Твой брат и моя сестра ничего не знают о погоне. Я никому не говорил, что преследую их. Надеюсь, ты тоже. Поэтому у них нет причин менять направление движения. Они наверняка находятся в блаженном неведении и не подозревают, что мы идем по их следу. Не мучай себя тревожными догадками, Юджиния. Мы настигнем их раньше, чем они успеют совершить нечто непоправимое.
Однако молодые люди уже несколько дней и ночей находились вместе, наедине, без присмотра. Наверняка непоправимое уже произошло… Юджиния знала, что Синклер не пожалеет денег, чтобы замять скандал, и заплатит за молчание всем, кто был в курсе событий. Ради своей семьи герцог был готов на все.
Взглянув на своего спутника, Юджиния увидела, что он мрачно улыбается.
— По моим расчетам, они будут в наших руках еще до наступления ночи, — заявил он.
Юджинии не понравился его тон. Впрочем, она находилась здесь именно для того, чтобы предотвратить расправу над братом. Она готова была противостоять любому проявлению насилия или жестокости со стороны герцога. Юджиния радовалась тому, что тягостное путешествие скоро закончится. Еще немного, и Терри будет спасен. Юджиния сначала хорошенько отругает его, а потом крепко обнимет и отвезет домой.
В душе она сожалела о том, что больше никогда не увидит Синклера, но пыталась подавить в себе эти чувства.
Юджиния была погружена в свои мысли и поэтому вздрогнула от неожиданности, когда рядом с ней снова прозвучал голос Синклера.
— Может быть, ты хочешь переодеться и умыться? — Его дыхание коснулось ее щеки. — Юджиния, ты слышишь меня?
— Я слышу тебя, но не верю своим ушам.
Юджиния сильно нервничала в его присутствии, ее беспокоило то, что герцог вдруг проявил к ней доброту.
Синклер засмеялся. Похоже, к нему вернулось хорошее расположение духа.
— Ты готов подождать меня? — с подозрением спросила Юджиния. — Или, может быть, твое предложение — уловка, с помощью которой ты хочешь бросить меня здесь, чтобы впоследствии вызвать Терри на дуэль?
Улыбка исчезла с лица Синклера. Он нахмурился.
— Разумеется, я подожду, пока ты приведешь себя в порядок. И потом, я не собираюсь вызывать твоего брата на дуэль. Я меткий стрелок, и у него не будет шансов выжить.
— Будет, если ты выстрелишь в воздух.
— Если я так поступлю, Терри попытается пустить пулю мне в сердце.
— Рада слышать, что оно у тебя есть.
— Что именно у меня есть?
