Юджиния поднялась и, шепча мальчику ободряющие слова, повела его в трактир.
Синклер вдруг подумал о том, что из Юджинии получилась бы отличная мать. Она не стала бы лишать своего ребенка радости заниматься живописью только потому, что это не принято в их кругу. Юджиния любила бы его вне зависимости от мнения окружающих.
Синклер сердито мотнул головой, чтобы отогнать непрошеные мысли. Сейчас было не время думать об Юджинии. Если бы таких, как она, было много, в мире царила бы анархия. Синклер решил, что ему надо забыть о ней и сосредоточиться на текущих проблемах.
Владелец трактира сначала встретил их неприветливо. Он подозрительно смотрел на проезжих, которые зачем-то привели в его заведение маленького оборвыша. Однако когда он узнал, что перед ним герцог, его лицо приняло подобострастное выражение. Правда, к мальчику он так и не подобрел. Напротив, трактирщик замахал на него рукой, пытаясь отогнать, как шелудивого щенка.
И лишь после того как Синклер заявил, что заплатит за содержание ребенка, трактирщик потрепал мальчика по голове.
— Бедняга, — сказал он, но тут же снова обратился к герцогу: — Вы же понимаете, сэр, что мы не можем кормить всех сирот, которые забредают к нам. Мы сами едва сводим концы с концами.
Мальчик уклонился от грубоватой ласки трактирщика.
— Нет ли у вас какой-нибудь одежды и обуви для ребенка? — спросила Юджиния с непреклонным видом, который отбивал у трактирщика охоту спорить с ней. — Он не может ходить босиком в такую погоду.
— Но он уже к этому привык, — пробормотал трактирщик и тут же замолчал под пристальным суровым взглядом Юджинии.
Синклер снял промокшие насквозь сюртук и шляпу, а Юджиния усадила Джорджи на стул, придвинув его поближе к горевшему очагу, а затем, присев на корточки, осмотрела его ножки. Мальчик не возражал, спокойно глядя на незнакомую леди, проявившую заботу о нем. Он не привык к такому обхождению. Богатые путники обычно просто проходили мимо с равнодушным видом или в лучшем случае бросали ему монету в качестве милостыни.
Синклер понимал, что Юджиния потрясена встречей с обездоленным ребенком. Прежде она никогда не видела беспризорников, живущих на улице. Часть жизни она провела в благополучной деревне, а другую часть — в пансионе благородных девиц, под крылом мисс Дебенхем. Джорджи тоже был потрясен тем обстоятельством, что благородная леди пожалела его и взяла под свою защиту.
— Ты промокла, — напомнил Синклер своей спутнице. — Сними хотя бы плащ. Он успеет просохнуть до нашего отъезда, если ты повесишь его у огня.
Юджиния попыталась развязать шнурок на вороте плаща, но ее пальцы онемели от холода и не слушались. Синклер отвел ее руки в сторону и, наклонившись, распутал затянутый узел шнурка.
— Ты не сможешь спасти всех сирот в мире, — шепнул он ей на ухо, прежде чем снова выпрямился.
Юджиния устремила на него взгляд своих широко распахнутых ясных глаз. К ее вискам прилипли мокрые завитки, с непослушных кудрей за шиворот стекала вода.
— Но этого ребенка я могу спасти, — промолвила она громко, и не думая переходить на шепот.
Синклер наконец снял с нее плащ и увидел, что платье Юджинии тоже промокло. Оно прилипало к телу, и под ним явственно вырисовывалась ее грудь. Синклер едва сдержал стон. Его вновь охватила страсть. Он то боготворил Юджинию за чуткость и сострадание, то вожделел ее, как пылкий юноша. Все это смахивало на психическое расстройство…
Пытаясь отвлечься от грешных помыслов, Синклер стал развешивать плащ Юджинии у огня, а она вновь занялась ногами Джорджи.
— А он взаправду герцог? — спросил мальчик с ноткой сомнения в голосе.
— Да, взаправду, — с серьезным видом ответила Юджиния.
— А как его величают?
— Его величают герцогом Сомертоном, но мой брат Джек называет его просто «Сомертон».
— А ты его герцогиня?
— Нет, — ответила Юджиния, метнув взгляд в сторону Синклера.
— Значит, ты его цыпочка?
Синклер разразился хохотом. Юджиния нахмурилась, не зная, воспринимать ли ей его смех как оскорбление.
— Нет, — сказала она малышу, — я не его… цыпочка. Мы просто вместе путешествуем, Джорджи.
— По этой дороге проезжает много господ, но мало кто из них останавливается в нашей деревне. Да это и неудивительно.
Синклер навострил уши.
— Скажи, мальчуган, не проезжала ли недавно по этой дороге парочка молодых людей — парень с красивой темноволосой девушкой? Может быть, они останавливались здесь?
Мальчик на мгновение задумался.
— Вроде проезжала, — неуверенно промолвил он. — Сегодня рано утром. Они останавливались ненадолго. Леди жаловалась, что ее тошнит.
— Значит, сегодня утром, — повторил Синклер с облегчением.
— Но дальше они поехали по другой дороге, — продолжал Джорджи, почесывая голову. Синклер решил, что его донимают блохи или, хуже того, вши. — Они свернули в лес, на проселочную дорогу.
— Зачем они это сделали? — удивилась Юджиния.
— Должно быть, они знают, что мы преследуем их. Пожалуй, то, что мы едем теперь верхом, а не в экипаже, даже к лучшему. Мы можем продвигаться по узким дорогам и лесным тропам. Терри и Аннабелла не догадываются, что мы пересели на верховых лошадей.
— Они спорили, — добавил мальчик с хитрым выражением лица. — Даже ругались.
— Спорили? О чем?
Джорджи пожал худенькими плечами:
— Не знаю. Леди жалела, что доверилась парню, и упрекала его в том, что он не смог найти более удобный экипаж.
— Я знал: во всем виноват твой брат! — вскричал Синклер. — Он силой увез мою сестру!
Юджиния бросила на него сердитый взгляд.
— Если кто-то и виноват во всем произошедшем, то это ты, Синклер! Если бы ты не принуждал сестру к замужеству, она бы не обратилась к моему брату с просьбой спасти ее! Надеюсь, ты знаешь, что девушки в наше время грезят о браке по любви? Даже наша королева вышла замуж за любимого человека.
Губы Синклера скривились в усмешке.
— Подобные рассуждения свидетельствуют о пробелах в твоем воспитании, Юджиния. У тебя сложились неправильные представления о том, в какой ситуации оказалась моя сестра. Не надо делать из нее несчастную героиню любовного романа. Люциус любит ее, и если она даст ему шанс, то через некоторое время ответит ему взаимностью. Они идеально подходят друг другу.
— Правда? В таком случае почему она убежала с моим братом?
Синклер с угрожающим видом придвинулся к ней.
— Ты действительно хочешь, чтобы я сказал, почему она так поступила? Потому что твой брат сбил ее с толку, лживыми речами и уговорами вскружил ей голову! Аннабелла молода, импульсивна, а Терри воспользовался этим. Кроме того, она богата. Или ты скажешь, что это обстоятельство здесь ни при чем? У твоих родственников репутация рвачей, мошенников, охочих до чужих денег. Я не удивился бы, если бы узнал, что план побега разработал твой отец.
