— То есть, — от потрясения Безымянный даже не сразу нашелся что сказать, — ты бывший храмовник? Рыцарь?
— Я? Нет, — Ви`ател чуть улыбнулся и отрицательно покачал головой. — Я принадлежу к третьему поколению и был рожден уже в лабораториях людьми, не прошедшими ещё даже первичной трансформации. Обычными людьми! В сущности, если говорить совсем откровенно, — меланхолично заключил техник, — большинство из нас на данной степени развития нашего сообщества мало чем отличается от остальных представителей людских рас.
— За исключением того, что вы не люди, — холодно возразил Безымянный.
Ви`ател сухо улыбнулся.
— Мы люди в куда большей степени, чем вы полагаете. Больше, чем, к примеру, ваши драгоценные симбиоты.
— Они не мои. Да и при чем здесь симбиоты? — недоуменно пожал плечами человек. — Они же обычные коны! Ничем от других не отличаются. Их тела точно такие же, как и у всех прочих, и они не стремятся превратить себя в механических монстров…
— Конечно, нет, — улыбка техника медленно превращалась из отрешенной в ехидную, на лице появилось презрительно-озлобленное выражение. — Ведь они уже являются монстрами. Или, по-вашему, растворение, слияние собственного разума, собственного «я» в плоти симба является чем-то иным? Вы, коны, видите только внешнее, воспринимаете это надругательство над жизнью как обычных, вам подобных людей только потому, что эти твари похожи на вас: выглядят как вы, ходят, как вы, говорят, как вы… Но они не люди в душе своей!
Последние слова Ви`ател выкрикнул с непередаваемой злостью. Он вскочил на ноги и заметался, будто загнанный в клетку хищник, зверь, заключенный в темницу, чьи прутья — кровоточащая ненавистью и обидой душа. Четыре шага вперед, четыре шага назад, стремительно, яростно, бесцельно. Безымянный с удивлением наблюдал за торопливыми, сумбурными движениями спутника, недоумевая: что, собственно, явилось причиной этой вспышки гнева?
— Впрочем, всё это совершенно не важно, — остановившись и успокоившись так же внезапно, как и разозлившись, проговорил вдруг Ви`ател. — На данный момент важна лишь та миссия, что привела вас к нам. И то испытание, что ожидает вас!
Глава 11
Глаза зверя
Тайный враг опасней открытого недруга. Яд на клинке — смертоносней самого клинка.
Кодекс 11896. Подлинное название, как и авторство — не установлено.
Обернувшись, техник под удивленно-настороженным взглядом человека, стремительно направился к нагромождению камней, подле которого происходил их разговор. Возле самого крупного валуна он остановился и принялся внимательно его изучать, заходя то с одной стороны — то с другой. Чувствовалось, что Ви`ател не вполне уверен в своих действиях.
— Прошу прощения, — спустя некоторое время проговорил он, обращаясь к своему спутнику. — Я не привык использовать этот вход в лабораторию, но…
Он оборвал сам себя на полуслове, сосредоточившись на чем-то невидимом человеку.
— Возможно, я могу помочь? — Безымянный не горел таким уж сильным желанием подсоблять этому странному существу, но и топтание на одном месте ему порядком наскучило, да и апатия техника — сменяющаяся дикими и яростными приступами гнева, — отнюдь не добавляла ему внутреннего спокойствия. Может, если Ви`ател окажется в стенах родной лаборатории, он хоть чуть-чуть расслабится, а сам Безымянный перестанет чувствовать себя пироманом, жонглирующим огненными шарами в оружейной.
— Не стоит, — Ви`ател просунул руку в небольшую щель, образованную двумя привалившимися друг к другу макушками валунами, и принялся упорно нащупывать нечто понятное лишь ему, в самой глубине провала. — Вы всё равно не знаете, что… Ага! Вот оно!
Это восклицание техника ознаменовалось глухим, протяжным рокотом. Камни внезапно ожили, сдвинулись, заскользили в стороны, освобождая небольшую — три на три шага — округлую площадку, по земле прокатилась почти невесомая, неощутимая дрожь, подобная дальнему эху в тумане или же волнению тверди, побеспокоенной дальним оползнем. С куцых, обтрепанных деревьев снялись редкие птицы, растревоженные непривычным гулом, и с протяжными, сердитыми криками унеслись прочь.
— Прошу, — Ви`ател жестом пригласил Безымянного присоединиться к себе. — Это лифтовый транспортер, — глядя на приближающегося с опаской человека, пояснил он. — Постарайтесь не дергаться во время спуска. После активизации механизма периметр платформы будет оцеплен слабым силовым полем — так что падение вам не грозит. Но всё же лучше, если вы не станете двигаться, к сожалению, данная конструкция не является полностью стабильной…
Дьяволы и бесы! Ну вот зачем он это сказал? Безымянный с некоторым душевным напряжением вступил на площадку — странно, обычный клочок земли, ничем не отличающийся от той, что лежала за пределом каменного кольца, — и остановился рядом с техником.
Некоторое время не происходило ничего совершенно. Ви`ател стоял, опустив руки и не двигаясь, словно чего-то ждал или попросту не знал, что сделать, что предпринять, и эта скрытая нерешительность ещё больше смутила Безымянного. Что если Ви`ател ошибся, запустил неправильный код — или чего он там сделал, — и вместо спуска в недра земли была активирована цепная реакция самоуничтожения или еще чего-нибудь не менее неприятного? Человек понимал: его нервозность вызвана не реальными опасениями а, скорее, неким ощущением общей неправильности происходящего. Ну вот зачем он сунул свою глупую голову в это осиное гнездо? Лучше б… «Почему же техник ничего не делает? Застыл точно соляной столп, будь он неладен!» Но, как оказалось, никаких действий от Ви`атела и не требовалось.
«Земля» внезапно снова дрогнула — видимо, сработал некий внутренний механизм, или, возможно, программа временного ограничения. По краям площадки, очертив правильный круг, вспыхнул бледно-фиолетовый силовой экран, поднявшийся до уровня пояса. Сразу за ним земля словно раскололась, и платформа медленно заскользила вниз. В ноздри ударил запах влажной земли и ещё чего-то не столь узнаваемого. Через считанные мгновенья поверхность скрылась из виду, Безымянный, вскинув взгляд наверх, успел рассмотреть в постепенно меркнущем свете удаляющегося дня темнеющие и осклизшие стены туннеля, уносящиеся ввысь, а затем он опустил глаза и, поскольку больше ничего не оставалось, сосредоточился на своих чувствах. Ощущение было таким — словно ты падаешь, проваливаешься в бездонную пустоту, и даже призрачная опора для ног не спасала мятущийся рассудок от невольного погружения в это подобие сомнамбулического сна наяву. Узкая полоска света вверху внезапно исчезла, окунув глаза человека в первозданный мрак небытия, тьму — возможную лишь в глубине подземелья, отделенного от освещенного солнечными лучами земного мира миллионами тонн камня и грунта.
Чем ниже спутники опускались, тем стремительней становился полет платформы. Несуществующий ветер шумел со все возрастающей силой, закладывая уши, — давление нарастало, заставляя человека буквально вжиматься подошвами в земляной настил лифта. Время будто остановилось, замерло и истаяло, оставив по себе памятью лишь бесконечное падение в «ничто», в никуда, и, возможно, совсем скоро понятие «откуда» тоже утратит свой смысл, оставив опустошенный разум плавать во вне осознания самого себя…
Тихий, немелодичный свист. Безымянный даже вздрогнул от неожиданности и завертел головой, хотя прекрасно понимал разумом, что разглядеть Ви`атела не сможет. Человек решил, что его спутник спасает свой рассудок таким немудрящим способом. Он захотел было последовать примеру техника: внутренний дискомфорт достиг апогея и грозил в ближайшее время перевалить через край, где никакие самоувещевания и самовнушения не помогут, останется только слепая, неконтролируемая паника — но лифт, так же внезапно, как и начал своё движение, — остановился, замерев в пустоте.
И снова ожидание… Томительное, опустошающее бездействие, во время которого воображение рисует всё более пугающее картины возможного. Мгновения? Минуты? Часы? Во тьме время преображается, во мраке оно показывает своё истинное лицо, не различимое при свете…
Свет, вспыхнувший внезапно, без какого-либо внешнего воздействия, на некоторое время ослепил и человека, и техника. Помаргивая и щурясь, точно крот под солнцем, Безымянный принялся озираться по сторонам. Постепенно очертания и формы окружающего пространства перестали «плавать» и меняться, он разглядел непонятного предназначения трубы разных диаметров, протянувшиеся по коричневатым стенам в причудливом, взаимонаслаивающемся и переплетающемся узоре, панели управления с мигающими разноцветными огоньками — о чьем предназначении мог только догадываться. Десятки всевозможных механизмов загромождали пол, в отдалении виднелись опущенные дула двух наполовину разобранных автоматических пушек. Но рассмотреть в деталях помещение ему не удалось, поскольку на площадке перед лифтом их уже дожидались. Безымянный не удивился бы, увидев перед собой многочисленную стражу техников или приведенные в степень повышенной готовности автоматические системы охраны — учитывая жалкую жизнь, исполненную опасностей и страхов, что были вынуждены влачить эти существа, такая реакцией была бы вполне естественной. Но он никак не ожидал, что единственным существом, вышедшим навстречу посетителям, окажется женщина! Впрочем, пол представителя техников угадывался с трудом, ибо она была закутана в широкий плащ темно-красного цвета, с меховой опушкой по краям, лицо скрывал глубокий капюшон, в тени которого невозможно было рассмотреть лица.
