Рядом с несколькими фьордами были пиктограммы в виде якоря – по всей видимости, разведанные стоянки для кораблей. Я с пугающей ясностью осознал будущую судьбу Свальбарда.
– Спроси его – когда он прибудут? – сказал я, входя в комнату.
Дыбенко отбросил потные волосы назад и сказал:
– А я уже спросил. В конце апреля, сразу как лед сойдет. А кто – они?
– Пойдем, покажу… Ты, кстати, как насчет повоевать на стороне Новой Империи?
Дыбенко слегка задумался:
– Это смотря против кого, поручик!
– Не переживай, тебе понравится.
* * *
Мы доволокли пленного до усадьбы Сарыча. Состояние его было весьма плачевным и мне было откровенно жаль это несуразного коннахтского мужика. Он без лыж бежал на веревке, которую держал Дыбенко. Мы не могли оставить его в бараке, и убивать не хотели – так что варинатов было немного.
– Явились? – довольным тоном спросил Сарыч, уперев руки в боки. – И чижика с собой приволокли… Рассказывайте, любезные, что да как…
И я рассказал. О готовящемся захвате островов, базах в укромных местах и отмеченных стоянках.
– Ах ты черт! – сказал Сарыч. – Я не планировал переезжать так быстро… Пообвыкся уже. А оставаться мне тут нельзя – сожрут меня лаймы, армии-то у меня нет…
– А что у вас есть? – спросил я. – Сколько человек вас поддержит?
– Если будет выбор между мной и лаймами – половина Груманта за меня встанет! Ну и в мелких поселках – тоже найдутся… Но сами по себе люди не поднимутся – им гарантии нужны! А гарантии – это армия. А ее у меня нет – есть охрана, но это пшик против Альянса.
– Сам Альянс сюда не полезет. Это будет частная компания, – влез в разговор Дыбенко. – У них на форме нет шевронов – то есть действуют они как бы по личной инициативе, понимаете?
– Ну и что? Там будет несколько сотен человек – профессиональных военных. Я со своими разгильдяями многого не навоюю, это вам не армия – развел руками Сарыч. – Пора паковать чемоданы!
– Как насчет того, чтобы стать губернатором Свальбарда? – спросил я.
– Каким губернатором? – удивился Сарыч.
– Известно каким – имперским! – и предваряя его следующую реплику, я отрубил:- Будет вам армия. У вас есть мощный передатчик?
Сарыч набрал полную грудь воздуха, покраснел, и даже начал синеть, но потом медленно выдохнул и побледнел:
– Есть. Пройдемте…
– Наверное, правильным будет если вы со старшиной Дыбенко займетесь вооружением ваших разгильдяев – нужно организовать партию с нартами и собаками на соседний остров – там трофеев не на одну ходку. А я займусь рацией, а?
– Да-да… Эй, человек! – щелкнул пальцами хозяин дома.
Добравшись до рации и усевшись на мягкое кресло я покрутил рукоятки, вспоминая нужную частоту. Шипение и треск помех наконец, стихли и я произнес:
– Седьмая штурмовая дивизия, прием! Вызываю полковника Бероева, прием!
– На связи седьмая штурмовая… Кто говорит?
– Адъютант его превосходительства говорит! – разозлился я. – Быстро давай!
Незнакомый радист явно растерялся, а потом раздался знакомый голос:
– Поручик, едрена мать! Нашлась пропажа! – и я представил, как он вытирает лысину платком.
– Нашлась, господин полковник! Вы случайно не знаете, где в условиях крайнего Севера можно найти небольшую армию? – в ответ раздалась тишина, а потом – тихая матерщина сквозь помехи.
– Армию обещать не могу! – наконец сказал полковник. – А вот сводную роту организуем.
– Сводная рота – это просто прекрасно, господин полковник!
– Диктуй координаты, ирод!
* * ** * *
Через пару дней я брел по заснеженной улице Груманта и с отчаянием думал, что если полковник Бероев не выполнит обещание и у меня не окажется здесь сводной роты – лаймы займут Свальбард в два счета. Сарыч оказался прав – добровольцы из местных не поддавались дрессировке. Нет, они были смелыми парнями, и сам черт им был не брат, но понятия о тактике и дисциплине эти сорвиголовы игнорировали напрочь! Мы с Дыбенкой пытались вбить в их головы хотя бы самые азы современного военного искусства, но заставить бывших пиратов, контрабандистов и старателей по команде закапываться в снег и тщательно прицеливаться, а не палить в белый свет как в копеечку, высаживая магазин за магазином из положения "от бедра" – это пока казалось нереальным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Однако, дело есть, господин офицер! – невысокий самоед прятал лицо в меховой опушке анорака. – Так-то много дел у нас!
Он потянул меня за рукав и я раздраженно дернул руку.
– Ты что себе позволяешь!
– Так-то разрешите обратиться, господин поручик! Темирдей Тингеев в ваше распоряжение, однако, прибыл!
Я, честно говоря, слегка ошалел от такой новости. Это действительно был он – стрелок-самородок из северных дебрей. Ну а кого им еще присылать в качестве связного? Самоедов на Свальбарде полным-полно. и Темирдей с его характерной внешностью вполне среди них может затеряться.
– Иди, обниму, зараза!
– Так-то не надо, господин поручик. Конспирация!
– Ай, ну тебя! Веди уже!
– Далеко идти, однако. Лыжи надо, или собачки.
Это было резонно. Вместе с Темирдеем мы отправились к человеку Сарыча. Ушлый абиссинец, как я понял, был незаменимым помощником, выполняя роль мажордома, завхоза и дворецкого одновременно. Он точно знал, где можно взять упряжку собак!
Дыбенко тренировал свальбардский сброд на соседнем острове: мы решили осваивать ресурсы на месте. Я волновался за безопасность этой идеи. Нет, бунта страшиться было нечего – я скорее опасался, что лютый лоялист поубивает своих подопечных. В общем, Дыбенку ждать был нечего – у него было дел по горло, так что в путь мы отправились с Темирдеем.
– Много вас прибыло?
– Нет, не много! Надо площадку подготовить для остальных… И мачту!
Я сразу не сообразил – какую площадку он имеет в виду, и тем более – о какой мачте идет речь. Тингеев уверенно правил нартами, подгоняя собачек каюрским шестом. Он держал путь к сопкам, которые делили остров на две почти ровные части. С той стороны гор поселений не было – в летний сезон только старатели туда и забредали в поисках презренного металла. Подходящих стоянок для кораблей там не было…
Через полтора часа резвого бега собак по снежному насту, мы перевалили сопки, и Темирдей указал шестом:
– Глядите!
Я повернул голову навстречу заходящему солнцу и увидел огромный четырехмоторный аэроплан с имперскими гербами на крыльях. Вокруг него суетились люди, устраивая лагерь и закрепляя машину, чтобы ее не повредило непогодой. Вот это да!
Завидев наше приближение, они сначала схватились за оружие, а потом обрадованно замахали руками. Заснеженные лица, по уши закутанные в башлыки, родные хаки-шинели – черт побери, как я рад был их видеть!
Здесь были Вишневецкий, вахмистр Перец с неразлучным Фишером, Лемешев и еще десяток бойцов из нашей роты. Выдыхая клубы пара мы делились последними новостями, хлопали друг друга по плечам и смеялись. Они явно не ожидали увидеть здесь меня, в курсе был только хитрый Тингеев.
– Бероев почти всех наших выдернул и сообщил о командировке. – морщась от мороза проговорил Вишневецкий. – Сказал – приказ с самого верха! Заплатят командировочные а руководить будет какой-то адъютант его превосходительства… Про командировочные всем понравилось, про адъютанта нет. А вы здесь откуда?
– А я и есть адъютант!
– А! – Вишневецкий расслабился. – Ребята, господин поручик нами командовать будет!
Теперь расслабились уже ребята. А вахмистр Перец спросил:
– Воевать с кем будем? С самоедами?
– Зачем с самоедами? – обиделся Тингеев. – Самоеды – хороший народ!
– Правильно, Темирдей. Воевать мы будем с лаймами.
– Так они же вроде того… Союзнички! Были… – сам ответил на свой вопрос вахмистр.
– В любом случае такой командой мы многого не навоюем, – сказал я, обводя взглядом полторы дюжины бойцов. – Где остальные?
