руки.
Главное что? Принять решение, а дальше можно аккуратно проводить его в жизнь. И вообще, вы меня похитили? Ну и не обессудьте! Здесь ни Женевской ни Гаагской конвенции нет, никакими правилами она не обременена, а если вы слышали о вожде краснокожих...
Вы не знаете, кто такой О’Генри?
Это — ваши проблемы. А вот Лиля знает. Надо бы подумать, что такого запросить с Авестера, чтобы в Ативерне
согласились принять графиню Иртон обратно. И побольше, побольше...
Как-то там родные без нее?
Улыбка Лилиан потухла.
Да, как не храбрись, как не успокаивай и не поддерживай себя шуточками, а нервы все равно вибрируют натянутыми струнами.
Сволочи, ах, какие же сволочи! Ты мне за это ответишь, барон! И не просто ответишь, ты кровью умоешься! За моих людей, за все...
И за мою собаку!
Если Нанук умрет... Богом клянусь, барон, я твоей кровью цветочки на его могилке полью!
Зеленые глаза горели такой яростью и решимостью, что Лилиан повезло. Она была в каюте одна, ее никто не видел. Иначе барон приказал бы связать ее и засунуть в сундук до конца путешествия. А то и убил бы своими руками.
У окна стояла не графиня Иртон. Не Лилиан, счастливая и довольная жизнью. У окна стояла вновь Алевтина Скороленок. Опять, как и несколько лет назад, она оказалась во враждебном мире. Опять одна. Даже хуже. В тот раз ей никто не противостоял, во всяком случае рядом с ней врагов не было. А сейчас рядом с ней нет ни одного друга, даже верной Марты, которая — слава Богу! — осталась дома, и сейчас возится с детьми. Ее детьми.
К которым Лиля вернется, чего бы ей это не стоило!
Опять ей придется выжить и победить.
Она справится?
Безусловно.
* ♦ #
Замок Тараль жил своей обычной жизнью.
Перешучивались охранники на воротах, пересмеивались служанки, тренировались во дворе вирмане, плели
кружево девушки, не забывая поглядывать в окна, а некоторые, самые отчаянные — и строить глазки грозным островным воителям...
Все переменилось в один миг.
— Бежит что, кажись?
Стражники переглянулись.
Действительно, напрямик, через дюны и холмы, мчался серый зверь.
Громадный, он стелился над травой, едва касаясь ее лапами, но как-то странно...
Когда он подбежал ближе, страже стало ясно, что происходит.
Это был пес графини Иртон. Но в каком виде!
Весь грязный, всклокоченный, на задней лапе — рана, так, что пес ее то и дело поджимал, морда окровавлена...
— Альдонай! — ахнул один из стражников. И опрометью кинулся через двор, туда, где тренировались вирмане.
Пес тем временем влетел в ворота, плюхнулся на попу прямо посреди двора — и завыл.
Жалобно, отчаянно, горько...
Через двор к нему уже мчался Лейф.
Упал на колени перед собакой, ощупал...
Так, рана в задней лапе, но не сильно, на излете цепа- нуло... пасть в крови, но похоже, не своей. Или наоборот — своей?
Или рванул кого, или на несколько секунд остановился рану зализать — не столь важно, главное, других ран нет.
— Нанук! Лилиан?
Вой стал уж вовсе горестным.
Долго Лейф не размышлял.
— По коням!!!
И одобрительно поглядел на стражника, который тащил ведро с водой для пса.
— Пей, хороший, пей... и рану сейчас промоем.
Неглупый малый.
Конечно, собаку надо взять с собой... не стоило бы, но и оставить его не получится, это понятно. Что случилось с Лилиан?
Лейф боялся самого худшего.
Но если Нанук здесь...
Она могла быть жива, если отправила собаку за помощью.
Она должна быть жива!
Нанук в два приема выхлебал чуть не все ведро и распластался в пыли. Стражник принялся промывать рану.
Вот так, хоть чуток...
Не прошло и получаса, как отряд вирман сорвался из замка.
❖ ❖ ❖
Пыль.
Мухи.
Мертвецы.
А больше на дороге ничего и не было.
Коляска стояла, кони бродили...
След!
Вирмане в следах не так, чтобы очень хорошо разбирались, в море следов нет, но несколько ативернцев с ними увязались. Они сейчас и разбирались в следах, пока Лейф пытался привести в чувство единственного выжившего вирманина.
Поручалось откровенно плохо — торчащий из груди арбалетный болт адекватности не способствует.
Двое солдат разглядывали дорогу.
— Тут выехало несколько человек, перед ландо...
— Да. А сзади... похоже, вон там, за дюной была засада.
— Потом посмотрим. А тут что?
— Выехали. Подъехали к коляске... одного убила графиня, видишь?
Не увидеть тело, с торчащим из глазницы кинжалом, * было сложно. И кинжал был дорогой, с изумрудами на рукояти...
— Устроили засаду, расстреляли издалека... а вот следы графини.
И верно, отпечатки сапожек Лилиан Иртон, изящных, с узкими носами, резко отличались от сапог похитителей. Грубых, квадратных... да и видно, где мужской след, где женский.
Она вышла из ландо сама, сделала несколько шагов, села на коня.
— Ее увезли, — подвел итог один из стражников. — Вон туда, по бездорожью...
И махнул рукой по направлению к морю.
Ативернцы переглянулись.
Мысли у них совпадали. Да и чего тут гадать? Эка невидаль...
Если графиню пересадили на коня, значит, не убили. Похитили. Убить можно и здесь, не тащить ее невесть куда...
Если лошадей погнали по бездорожью, к морю... значит, долго верхом ехать не планируют. Это тоже понятно. Лошадь по таким буеракам спокойно может ногу сломать... долго так ехать не получится.
Если к морю, значит — корабль.
— Похищение, — Лейф кое-как смог распихать раненного. Надолго того не хватило, но про похищение он бормотал четко. — У вас что?
Ативернцы изложили свою версию событий.
Лейф помрачнел.
В том и беда...
Корабль?–
А какой?
Куда он отправился?
Сколько он здесь ждал?
Поди, найди корабль в море, если о нем ничего не известно...
Надо срочно ехать в Лавери, к королю, нужны портовые ведомости, нужно...
Искать нужно. И спасать.
Неблагодарностью вирмане не отличались. Лилиан Иртон подарила им новую жизнь, их острову — союзы, надежду на лучшее, признание... за такое да не отплатить?
Предки проклянут, и боги отвернутся.
Немедленно в Лавери.
А этих...
— Вы, двое, и... Гэл! Возьми десяток — и по следам, к берегу. Осторожно, чтобы в засаду не угодить, понял?
— Понял.
Если там корабль, вирмане вряд ли его догонят. Но
хоть увидеть...
Кто сказал, что все корабли похожи? Для вирман это утверждение звучит глупо. Раз увидеть, потом они корабль
хоть где опознают.
— Нанук!
Лейф посмотрел на пса.
Обычно собака прекрасно пробегала путь до замка
