хозяйству?
Маленькие ручки могли удерживать и ведро с болтушкой для свиней, и строптивую корову...
Мо?ли поднять маленького ребенка или тяжелую вязанку хвороста.
Соли рванулась вперед.
Она целилась в ненавистное красивое лицо убийцы.
Вцепиться!
Выдрать глаза!
И был миг счастья, когда ее ногти проехались по лицу маньяка. Хорошо так проехались, до крови...
Убийца взвыл.
Лезвие кинжала вошло Соли в грудь.
Девушка даже не почувствовала боли, просто осела навзничь, будто из нее все кости вытащили. Стало холоднохолодно, и на миг ей привиделась родная деревня, заснеженный лес, бьющий в лицо ледяной ветер...
Альдонай, прими мою душу.
❖
Убийца пнул девушку ногой.
— Вот тварь! Мерзавка!
Но над телом склонился, и сувениры на память отрезал. Даже с остервенением... ушла, гадина! Еще и ударить попыталась... вот мерзавка! Негодяйка! И ведь не в первый раз уже... что ж это такое? Надо удвоить бдительность.
Дверь открылась. В комнату вошел старший покупатель.
Как ты? Игра уже закончилась?
— Эта мерзавка хотела меня изуродовать.
— М-да... покажи лицо?
Убийца послушно повернулся к свету. Ледяные пальцы взяли его за подбородок, чуть наклонили голову, чтобы было лучше видно.
— Надо чистить. Иначе напухнет.
— Сука! Прикажи выкинуть ее на помойке!
— Как скажешь. А сейчас идем — я позабочусь о твоих ранах.
— Благодарю.
— Идем.
Выйдя из комнаты, мужчина отдал пару приказов.
На помойке?
Пусть будет на помойке.
ГЛАВА 7
Ранее утро, дорога вдоль морского берега...
Лиля сидела в возке.
Править ей тоже не дали, на козлах сидел кучер, но Лиля и не настаивала. Одно дело — управлять Лидархом. Он умный, он умнее многих людей, кстати говоря, даже потеряй она на секунду контроль, даже упади в обморок, умный аварец и остановится, и сделает все, чтобы она не упала.
А эта упряжная скотина?
Что-то Лиля сомневалась в ее высоком интеллекте.
Лошади не дураки, но потеряй ее сиятельство сознание, что возможно на ранних сроках? Хватит ли у лошади ума остановиться?
А если лошадь что-то напугает, и она понесет?
Если ее кто-то укусит?
Если...
Нет уж. Рисковать собой и ребенком Лиля не собиралась. Знаем, плавали.
Удар* отслоение, кровотечение — и год до следующего зачатия, не меньше. Лучше не подвергать организм таким стрессам.
Все же тело уже настроилось на беременность, уже начали вырабатываться гормоны, заработала машина, спрятанная внутри туловища женщины, настраивая ее на «материнский» лад — и тут все это резко и травматически обрывается?
Это не полезно для здоровья.
Кстати, как и аборты, недаром же, после первого аборта женщина потом часто вообще забеременеть не может. И не надо списывать на грехи и волю божью. Оно, может, и есть такое, но чаще все объясняется анатомией. Мы же не лезем чинить часы кипятильником?
А в человеческий, тем более, женский, организм, лезем. Грубо, механически, со своими не всегда аккуратными лапами и инструментами. Вот и получаем черт-те чего.
Но это Лиля уж так ворчала, беззлобно. А так настроение у нее было замечательным.
Коляска катится, Нанук бежит рядом, четверо вирман едут сзади...
Солнышко светит, птицы перекликаются, с моря тянет соленым ветром, и соль оседает на губах...такой привкус — моря.
Думала ли она, что будет жить в такой красоте?
Есть с^ои плюсы и у гужевого транспорта с кучером. На машине она бы пролетела ракетой — ни подышать, ни полюбоваться, ни отдохнуть. А сейчас растеклась по удобному сиденью, балдеет, природой любуется — что еще надо для счастья?
Ничего.
Уметь поймать эти короткие минуты.
Скоро, совсем скоро, появится и замок Тараль...
Все было так замечательно, что, к стыду своему, нападение Лиля просто прошляпила. Из кустов негромко и зловеще свистнули арбалетные стрелы.
Двое вирман упали сразу. Еще одного сбило с лошади и протащило вперед, четвертый успел уклониться, но его достало вторым залпом. Как водится — огнестрел дей-
ственнее меча, особенно если снайпер сидит в засаде. А пистолет у него, или там, арбалет...
Это уже зависит от количества арбалетов.
— Стоять!!! Стоять, б...!!!
На дороге, навстречу коляске, выехали трое всадников в масках.
Лиля на миг замерла.
Что делать, что делать...
Будь она на Лидархе — ловили б ее долго, еще и не поймали бы.
Но коляска!
А фильмы, в которых герой бодро прыгает лошади на спину, обрубает постромки и скачет вперед — забудем сразу.
Упряжная лошадь — не верховая. Разные опции, разное предназначение, цинично говоря, даже если она все это проделает (самое то развлечение для беременной женщины) ее мигом догонят.
Значит... Выход только один.
— Нанук! Дом! Помощь!
Лиля рявкнула так, что кучер взвизгнул и уронил поводья. Их тут же подхватил один из «масочников».
— Осторожно, ты...
Так, убивать ее не хотят. И то радует.
Нанук сиганул в сторону громадным прыжком. В то место, где находился пес, ударило несколько стрел. А Лиля возблагодарила Эрика.
Вирманин лично занимался со щенком, приучая его к командам.
Да,Ч)анук был обожаемым, любимым и избалованным псом. Но — вирманским.
И команды он отлично знал, и выполнял их беспрекословно. Потом он мог посчитаться за глупые приказы, к примеру, сожрать чьи-то сапоги, или нассать под дверь врагу. Но — потом.
А сам приказ хозяйки...
Никогда она раньше так не кричала.
И страх в ее голосе...
Собака — существо сообразительное. И если стреляют, если пахнет болью, кровью и смертью, если хозяйка отдает приказ...
Надо выполнять.
Бросок в сторону — и клыки перехватывают руку невезучего арбалетчика, дробя кисть в осколки. А собака прорывается на волю.
Нанук легко просчитал цепочку.
Враги — врагов много — не справится — надо привести помощь — и рванул к замку Тараль так, что только пыль из-под лап полетела.
В него стреляли,да.
Лиля сжала кулаки и прикусила губу, но...
Нет, не попали.
Оно и понятно, одно дело стрелять в медленно едущего человека, который не ожидает нападения (расслабились за столько-то лет), другое дело — по бегущей собаке. Тем более, бегущей сложным зигзагом, не по дороге, и умело использующей рельеф местности.
Нанук отлично понял, что в него стреляют, и не собирался становиться мишенью.
— Б... шавка... — выругался один из мужчин. И кивнул кучеру. — поводья сюда подай. Осторожно подай, ты... может, и жив останешься.
Лиля медленно кивнула, разрешая сие действие. Что может сделать один парень против десятка бандитов?
Да ничего, разве что умереть героически.
Кучер послушно слез, передал поводья негодяю...и в следующий миг опрокинулся навзничь.
Кинжал в груди красноречиво указывал на
