вирмане похватали оружие и помчались вслед за собакой, сразу напали на след, но только и смогли, что помахать «Русалке».
Главное — они не упустили время.
И ведь как подгадали... сволочи!
Ладно, собаку вылечим. А будь Лилиан верхом... в ландо она и удрать-то не смогла. Аварец, это совсем другое...
Если бы Лидарх смог, он унес бы свою всадницу. А так, Лиля и бежать не могла, не получилось бы у нее ничего. Это понятно...
Наверное, потому и пошла своей волей. Если ей пригрозили...
За себя она стала бы драться. Но к шантажу женщины чувствительны.
Ричард не представлял, что там произошло, но...
Узнает.
Тримейн уже землю носом роет, если к нему еще добавить то, что предложил Гардрен...
Интересно получится.
Однозначно интересно.
❖ ❖ «
Горацио Альден вылетел, как ошпаренный.
Успокоился он только в посольстве. Да и то — не до конца. Ричард был страшен. Действительно страшен.–
И впервые у дипломата закралось подозрение.
Может, они совершили то, что хуже преступления?
Ошибку?
Увы, исправить ее не представлялось возможным, оставалось лишь разгребать последствия.
А вот какие они будут...
Альден не знал, но боялся уже заранее.
* * *
Вечером Лиля вытянулась на своей койке.
За окном — иллюминаторы были в других местах, не в этой каюте, мягко шумело море. Лиле это не нравилось, но кто ее спрашивал?
Девочка из гарнизонного городка росла далеко от моря. Вот по лесу она ходить умела, в средней полосе России для нее ничего страшного или сложного не было. А море она не знала.
Плавать она умела, но на уровне — не утонуть. Удержаться на воде, нырнуть, может, порыбачить немного, но и только. Плавать как рыба она не могла, и воду не любила.
Море?
Они выезжали на море с родителями, раза три или четыре, но это было так давно, так плохо помнилось... большой пляж, куча людей, мороженое под цветными зонтиками...
Море она не слишком любила. Море не было ее союзником. Броситься в волны, вплавь добраться до берега — нет, это не ее.
Про Алена Бомбара она знала, но сама повторять его подвиг не хотела.
Остается ждать земли.
И Авестер ей нравился больше, в качестве места для побега. Там есть лес, а в лесу она своя, родная... по лесу Лиля ходить умела. В лесу ее не найдут.–
Рука опустилась, легла на живот.
Черт побери!
Джее знает, что она беременна. Это хорошо — с одной стороны. Что бы о ней не придумали, муж никогда и никому не поверит. Она беременна, она никогда его не бросит. Уж до родов точно не бросила бы. Не увлеклась никаким красавчиком, не сбежала, не...
Если она исчезла, значит, ее или похитили, или убили.
Вот второе хуже. Если все обставят, как ее убийство, Джее искать не будет. Или будет?
К чему было забирать ее тело, если можно было просто убить ее там же, на месте? Да ни к чему. Нелогично.
Нет, искать ее будут. А вот когда найдут... да-да, вопрос именно во времени. Когда ее найдут, и не будет ли слишком поздно?
Если ее похитители узнают, что она беременна, ее будут шантажировать. Что уж проще — ради своего ребенка она что угодно сделает. И бежать будет намного сложнее, ведь их будет двое...
Ребенок — это, конечно, счастье. В принципе.
Но вот так?
В чужой стране, на руках у беглеца он серьезная обуза. А есть еще роды, есть еще кормление... ладно. Лиля первый раз родила достаточно легко, второй раз она уже знала, чего ждать. Если не запаникует, сможет и сама родить. Даже без повитухи. И молоко у нее было.
На первое время хватит, а дальше видно будет. Но лучше бы обойтись без таких потрясений.
Лучш? всего добраться домой до девятого месяца, но сможет ли она?
Ох, что-то Лиля сильно сомневалась.
Ладно, сейчас важно не признаваться. Токсикоза у нее нет, внешних проявлений тоже, фигура у нее удачная — прежде, чем начнет что-то выпирать, еще два месяца
пройти должно, минимум. Она достаточно крупная. Не толстая, но фигуристая, это тоже в плюс, да и платья можно подобрать подходящие.
Не должен никто догадаться. Не должен...
А вот как там получится на самом деле?
Лиля покусала губы. Плохо, когда не можешь собой располагать, как тебе нравится. Сама она могла многое. И походы в лесу у них тоже случались. И отец ее брал в походы, и с Лешкой они уезжали на несколько дней, да и с Джерисоном — случалось. Но у нее была экипировка, у нее был напарник — всегда. И она была полной хозяйкой своему телу.
А сейчас ее телом распоряжается маленький комочек клеток. Сын или дочка. И терять малыша Лиля не собиралась.
Она из кожи вон вывернется, лишь бы с ребенком все было в порядке. Это уже не зародыш, это человечек. И там, внутри мамы, ему тоже страшно.
— Ничего, прорвемся, — шепотом пообещала Лиля то ли малышу, то ли себе, и подошла к окну.
Звезды сияли на полотне неба. Совсем другие. Ни большой Медведицы, ни Ковша — ничего знакомого и родного. А так хотелось бы увидеть Полярную звезду...
Слезинка капнула на полотно ночной рубашки.
По небу медленно, словно нехотя покатилась одна из звезд.
Быстрее, еще быстрее, вот она уже сорвалась вниз — и Лиля выдохнула, стремясь загадать, пока не прошел этот момент падения или полета.
— Домой! Хочу домой, к Джесу, к детям...
А вдруг — поможет?
ГЛАВА 8
Джерисон, граф Иртон в этот момент на звезды не смотрел. Он ругался. Окружающие внимали, не собираясь одергивать благородного графа. И даже не напоминая, что тут дамы присутствуют.
Дамам тоже хотелось ругаться, но — нельзя. Так хоть послушать, мысли-то у всех шли в одном и том же направлении.
Небольшая, но тесная компания состояла из его величества Ричарда, собственно Джерисона, Ганца Тримейна, Лейфа и Эрика. Примчался с верфей, получив весточку, Август Брокленд, и сидел, как был, в рабочей одежде. Простые брюки, рубашка, жилет... нельзя так при дворе?
При его величестве?
Брокленду сейчас все было безразлично.
Вернулся и Бран Гардрен. Усталый, пропыленный насквозь, задумчивый и недовольный. Но пока делиться переживаниями не спешил. Сидел рядом с женой, перебирал ее пальцы, было видно, что он успокаивается буквально на глазах.
Дамы тоже потребовали не выгонять их — и хотел бы Джее посмотреть на того, кто решит прогнать его матушку. Хм... недолго
