но подробнее об этом узнать не удалось.
— Оба отсутствовали целый день?
Брови председателя Джина дернулись, когда он услышал доклад секретаря Ли Хакджэ.
— Если бы уехал только Доджун с семьей, я бы подумал, что это путешествие, но с ним был этот О Сэхён. Явно не для того, чтобы смотреть достопримечательности. Это командировка.
Очевидно, они искали возможности для инвестиций в США через компанию по управлению активами PowerShares.
Ли Хакджэ, похоже, понимал, почему председатель Джин нахмурил брови. Если деньги циркулируют в Соединенных Штатах, он теряет возможности их контролировать. А председатель Джин не терпел, когда что-то выходило из-под его контроля.
— Я разузнаю больше.
— Как можно точнее. И быстрее.
— Да.
Ли Хакджэ снова начал наблюдать за реакцией председателя Джина. А все потому, что ему необходимо было отчитаться о чем-то еще более проблемном.
— Эм, председатель.
— Что? Почему ты так осторожничаешь?
Должно быть, он почувствовал что-то необычное в выражении лица Ли Хакджэ, поэтому отложил отчет, который держал в руках.
— Это касается Юнги.
— А что с Юнги?
— Он сейчас создает кинокомпанию.
— Что? Кино?
— Да, и процесс уже на стадии завершения. Вероятно, производство начнется уже в следующем году. Он собирается запустить сразу два фильма…
— Неужели… На деньги Доджуна?
Голос председателя Джина постепенно становился все громче и громче. А Ли Хакджэ заговорил еще более осторожно:
— Да, я слышал, что он дал четыре миллиарда вон.
— Целых четыре миллиарда?! Вот же!
— Сейчас в Чхунмуро ходит много слухов о том, что «Сунъян Групп» входит в киноиндустрию. Потому что первоначальный капитал довольно большой.
— Слухи обычно так и заканчиваются слухами. Можно не обращать на них внимания.
Председатель Джин начал потирать пульсирующий лоб.
— Мне позаботиться об этом?
— А ты можешь?
— Компания по производству фильмов подобна девелоперу в строительстве. Без подрядчиков снять фильм невозможно. И для каждого этапа нужно много персонала.
— Значит, можно перерубить ему связи с теми, кто работает в этой сфере?
— Да.
— Хм…
Рука, которая массировала лоб, остановилась.
— Оставь.
— Что?
— Он все поймет, только потерпев неудачу. Что не стоит надеяться на признание и тратить туда деньги.
Эти слова шокировали Ли Хакджэ. Но председатель беспокоился не о сыне. Его волновал лишь его внук.
— Вы говорите о Доджуне?
— Именно. Он почувствует на своей шкуре, что не стоит тратить деньги туда, где нет никаких перспектив. Пусть и на биологического отца. Потраченные впустую четыре миллиарда вон послужат ему хорошим уроком.
— Но… Если фильм окажется успешным…
— Он всю жизнь был безработным. Разве любой может начать бизнес? Если бы снимать фильмы было так легко, проваливались бы они в прокате? Так много фильмов терпят неудачу, несмотря на усилия опытных продюсеров и режиссеров, так с чего же он добьется успеха?
Ли Хакджэ думал не так, как председатель Джин, уверенный в провале. Есть немало случаев, когда неизвестные новые режиссеры добивались кассового успеха.
А что, если ему это удастся? Вместо того чтобы гневаться на то, что непослушный сын вырвался из-под его контроля, он будет еще больше любить своего внука Джин Доджуна, разглядевшего талант в Джин Юнги, которого сам председатель бросил, и питать к нему новые надежды.
Если фильм провалится, это будет ему ценным уроком, а если окажется успешен, станет подтверждением того, что мальчишка прекрасно разбирается в людях.
Каким бы ни был результат, он вызовет у председателя Джина только улыбку.
— Но Хакджэ.
— Да, председатель.
— Ёнджун окончит университет в следующем году, верно?
Когда его внезапно спросили о старшем внуке, Ли Хакджэ заколебался. Сколько же ему лет?
— Как только он выпустится, отправь его в Германию.
— В Германию? Но там сейчас неспокойно. Вы уверены, что ничего не случится?
Продемократические протесты, начавшиеся в Лейпциге в сентябре восемьдесят девятого года, распространились по всей Восточной Германии. Чтобы успокоить протестующих, генеральный секретарь Восточного Берлина Гюнтер Шабовски объявил на пресс-конференции о политике либерализации поездок.
Но здесь произошло кое-что невообразимое.
На пресс-конференции один из итальянских репортеров спросил, когда будут открыты границы, и тут генеральный секретарь совершил фатальную ошибку. Он перепутал вопрос об открытии границ с вопросом о либерализации поездок и ответил, что это случится сейчас же, без промедлений.
Сразу после пресс-конференции этот итальянский репортер, плохо владевший немецким языком, тут же отправил срочное сообщение в свою родную страну, решив, что речь шла не о либерализации поездок, а о сносе Берлинской стены.
Когда эта новость разнеслась повсюду, немцы стеклись к Берлинской стене. У них в руках были строительные инструменты, с помощью которых они начали ее разрушать. Не только Берлин, но и вся Германия начала погружаться в хаос.
— Падение Берлинской стены является символом перемен в Восточной Европе. В такие времена нужно увидеть все это своими глазами и почувствовать изменения на собственной шкуре. И его задача — найти в этой ситуации возможности.
— Но достаточно ли он зрел для этого? Может, лучше набраться опыта внутри страны…
— Лучше сделать это в Германии. Лишь оказавшись в самом круговороте событий, можно получить много опыта за короткий период времени, не так ли?
Действительно ли это его истинное намерение?
Сомнения Ли Хакджэ все никак не исчезали. Он думал, правда ли целью было заставить Джин Ёнджуна набраться опыта, или председатель просто хотел выявить его некомпетентность.
— Хорошо. Подготовлю для него место в нашем филиале во Франкфурте.
Председатель Джин, на лице которого появилось удовлетворение, заговорил с некоторой осторожностью:
— А еще… Я подумываю о том, чтобы открыть завод по производству бытовой техники в Восточной Германии. А ты что скажешь?
Председатель Джин, уверенный, что Восточная Германия рухнет, начал действовать быстро. Если западногерманские деньги хлынут в восточную часть страны, тем самым там появится еще один огромный рынок.
Ли Хакджэ знал, чего хочет председатель Джин.
Построить завод по производству бытовой техники можно одним щелчком пальца. Будь дело только в этом, он бы позвал руководителя «Сунъян Электроникс» и дал ему указания.
Здесь был еще один скрытый смысл.
— Я встречусь с депутатом Паком, чтобы обсудить это.
— Хорошо. И дай ему то, что он захочет.
План состоял в том, чтобы построить завод бытовой техники в Восточной Германии на государственные деньги. Предлогов может быть масса. Самый вероятный из них — поддержка слаборазвитой Восточной Германии. А для ее осуществления создаются производственные предприятия, которые могут дать стране рабочие места.
Хоть и не целиком, но для строительства завода можно максимально использовать государственные деньги, а затем поглотить его, превратив в актив группы компаний «Сунъян». Они проделывали это уже бесчисленное множество раз.
Человек, который заботится о стране, не должен
