что из моих уст польется свободная английская речь.
— Ваше прошлое — это то, кем я являюсь сейчас, а мое будущее — это ваше настоящее.
— Что? Не слишком ли большие мечты? Мое детство было совсем не таким, как у обычных детей.
— Конечно, есть небольшая разница. Нет, даже очень большая.
— И какая же?
— Когда вам было двенадцать, у вас было всего две тысячи долларов от продажи марок, но у меня, в мои двенадцать, есть пятнадцать миллионов долларов от продажи земли.
Теперь казалось, что и глаза Майкла Делла вот-вот вылезут из орбит.
Выражения лиц двух мужчин были одинаковыми, но причины для этого были разными. О Сэхёна поразил мой английский, а Майкла Делла — мои деньги.
— Я не знаю, как вы распорядились своими двумя тысячами долларов. Но вот я уже решил, куда потрачу свои пятнадцать миллионов. Я воспользуюсь ими, чтобы стать крупным акционером Dell Computer.
Я закончил говорить, но никакой реакции не последовало.
Некоторое время вокруг нас витали только звуки парка.
— До… Доджун, ты…
— Дядя, потом. Сейчас нужно поговорить о более важных вещах.
Майкл Делл по очереди окинул каждого из нас взглядом, а затем заговорил, обращаясь к О Сэхёну:
— James. Your son?[71]
— No. My… Boss, maybe…[72]
Он пристально посмотрел на меня, словно ему было трудно понять ответ О Сэхёна, и наконец рассмеялся.
— OK. Fifteen million dollar boy[73].
Он упомянул только мои деньги, даже не спрашивая моего имени.
— Задам-ка тебе только два вопроса.
— Да.
— Откуда ты узнал, что я заработал на продаже марок?
Ох, кажется, меня подловили. Выходит, его история детства еще не стала широко известна? Ничего не поделать. У меня нет другого выбора, кроме как попытаться выкрутиться.
— Я планирую инвестировать колоссальные деньги, пятнадцать миллионов долларов. Разве приехал бы я сюда, не проведя никакого расследования? Мы ведь не совсем дилетанты.
— Даже детектива наняли? Вот так здорово! Что ж, тогда следующий вопрос.
На его лице сияла улыбка, но в ней не было дружелюбия. Только лишь любопытство.
— Как ты собираешься стать крупным акционером, если я говорю, что не принимаю инвестиции? Пока что моя доля в совете директоров все еще наибольшая. А значит, моя воля абсолютна.
— А разве вы не выйдете на биржу примерно в следующем году?
Улыбка исчезла с лица Майкла Делла.
Он еще никому об этом не рассказывал. Только думал. Он планировал обсудить это с руководством компании и инвесторами в начале следующего года и начать подготовку. И человеком, который в точности прочитал его мысли, оказался не кто иной, как маленький азиат!
— Почему ты так думаешь?
— Фрукт созрел, а значит, нужно его сорвать. Сейчас для этого самое время.
— И если наша компания выйдет на биржу…
— Я начну сметать все акции, которые там появятся. А с пятнадцатью миллионами долларов смогу в кратчайшие сроки стать одним из главных акционеров, не так ли? А, думаю, мне следует сказать еще кое-что. В течение этого года у меня появится еще около десяти миллионов долларов. Потому что у меня еще осталась ценная земля.
Двадцать пять миллионов долларов.
Это лишь вопрос времени, когда мои слова превратятся в реальность. Лицо Майкла Делла окаменело, как только он это понял. О Сэхён, увидев это, тут же заговорил:
— Как мажоритарный акционер, он станет членом совета директоров и будет активно участвовать в управлении. Это естественное требование.
Он вмешался в самый нужный момент. Не мог ведь он и дальше просто удивленно стоять. Он тоже прекрасно знал, что, когда импульс набран, нужно накинуться вместе.
С его лица уже ушли удивление и любопытство. Он снова выглядел как выдающийся бизнесмен.
— Ну, ничего не поделать. Независимо от того, получится купить акции на бирже или через инвестиции… С такими деньгами я точно стану мажоритарным акционером. А с таким правом, конечно, нужно будет присоединиться к управленческой команде.
Майкл Делл наконец пришел в себя и небрежно заговорил, откусывая от гамбургера большой кусок:
— Мда, из-за супербогатого друга пятнадцать минут пролетели незаметно. Я даже поесть нормально не смог.
Делл поднялся со скамейки и отряхнулся.
— Дружище, когда мы встретимся снова, ты уже будешь мажоритарным акционером, верно? Посмотрим, произойдет это в следующем году или нет.
Лицо О Сэхёна потемнело. Похоже, он решил, что переговоры зашли в тупик.
Но у меня еще осталась одна карта. Думаю, она достаточно хороша, чтобы получить разрешение от капитана подняться на борт, но пока гарантировать результат нельзя. Потому что для того, чтобы узнать, что скрыто, нужно на это взглянуть.
— Майк, я мог бы предоставить вам свое право голоса как акционера, но вы все равно просто уйдете?
Рука, которой он стряхивал с себя пыль, остановилась.
Очевидно, почему он отказывался от инвестиций. У него достаточно средств и твердый контроль управления. А право голоса ни за что нельзя упускать из виду.
Он ведь еще очень молод, а на него уже нацелились акционеры, готовые в любой момент выпустить когти!
С тем, что после выхода на биржу появится большое количество приобретателей акций, ничего нельзя поделать. Но если он достаточно защитит свои права управления, эта проблема сразу же будет решена.
Больше всего он боится, что другие крупные акционеры, за исключением его самого, вступят в сговор. Если силы объединятся против него и составят пятьдесят один процент, он, хоть и продолжит являться основателем, потеряет право управления.
Но что, если ребенок, желающий потратить двадцать пять миллионов долларов, отдаст ему право голоса? Это шанс огородить свое право управления компанией железной стеной.
Делл, какое-то время посмотрев на меня, перевел взгляд на О Сэхёна. А затем сказал, даже с улыбкой:
— Джеймс. Как зовут вашего босса?
— А…
Вместо О Сэхёна, которого внезапный вопрос поставил в замешательство, ответил я:
— Howard, my name is Howard Jean[74].
— Хорошо, Говард. Ты только что заполучил мой перерыв на кофе. Пойдем в кафе? Там улетные сладкие пирожные.
— В кафе важнее всего кофе. Какой он там?
— Конечно такой же улетный. Но хочу сказать, ты совсем не похож на меня.
— Что?
— В твоем возрасте я любил пирожные намного больше, чем кофе. Ха-ха.
Майкл Делл, громко смеясь, пошел первым.
— Доджун.
— Да.
О Сэхён, последовавший за Деллом, тихо окликнул меня.
— Ты меня очень удивил… Думаю, тебе следует объясниться, не так ли?
— Сейчас?
— Он еще не принял наше предложение, так что нет. Позже.
— Мне в любом случае трудно это объяснить. Просто считайте, что я был рожден гениальным предпринимателем.
— Гениальным… — тихо пробормотал это О
