Графиня никогда не видела строительства кортов. В другой ситуации ей бы в голову не пришло давать специалистам совет. Ей совершенно не следовало и не полагалось по рангу цепляться к Гидам, тем более, заводить с ними речи. Но последняя надежда графини стояла так близко, что никакая разумная сила не могла заставить ее отступить.
— То есть, я хочу сказать, — уточнила графиня, — что… если вы строите корт, надо делать это, по крайней мере, с понятием о движении светила в реальном мире. Я понимаю, что вам все равно, но если б вы знали, как неудобно играть.
Графиня поняла, что во время комы порядком отлежала мозги. Она не знала, как заставить Стрелы работать без кристаллов дяди Давида. Она понимала, что Ангел, будучи в здравом уме, не позволит человеку прикоснуться к оружию. Но надежда была единственной и стояла так близко…
— Ребята, вы не встречали Эккура? — спросила она. — Не могли бы вы передать, что мне нужна…
— О! — осенило Гида с чернильницей. — Вспомнил! Виноградски!
— Виноградов, — поправил его «индеец»!
— Разве не Эрик?
— Эрнест Виноградов, — уверенно заявил коллега. — Ассирион третьего года! Вечно ты все напутаешь!
— Я? — удивился коллега. — Никогда! Я первый ее узнал!
— Займись своим делом, — посоветовал коллеге «индеец» и подошел к графине угрожающе близко, чем резко понизил свой статус.
Коллега пренебрег советом и тоже приблизился, презрев правила. Любому Ангелу полагалось общаться со смертным издалека, желательно сверху вниз, но Ангелы имели такой огромный рост, что по-другому и быть не могло. Эфемерное тело графини пробил озноб. Она отвернулась, чтобы не искушать себя соблазном вцепиться в Стрелы. Отвела глаза, но ни шагу не отступила, даже когда грозные лица склонились над ней, а чернильница замаячила перед носом.
— Ребята, я попала. Мне нужна помощь!
— Помощь? — удивился «индеец». — Ты еще не попала в беду, чтобы просить о помощи. Я еще не придумал, как тебя наказать.
Графиня съежилась. Ужасная палка, извергающая «теннисные мячи» приблизилась к ней вплотную.
— Вы меня с кем-то спутали.
— Точно, — согласился Гид с чернильницей, — Виноградова. Была записана в анкете, как тренер.
Тучи над графиней сгустились до космической черноты. Она не понимала и не старалась вспомнить, чем насолила двум незнакомым Ангелам. Графиня думала, как соврать… что сочинить, чтобы выпросить палку. Думала, пока в ее голове не образовалась каша.
Гиды отступили, прочуяв недобрые намерения. Чернильная фляжка перестала маячить у носа графини.
— Ты провалила турнир в Ассирионе! Ты должна за это ответить, — сообщил Гид-индеец.
— Не знаю… — прошептала графиня. — В каком Ассирионе? Впервые слышу.
— Турнир в Ассирионе семи тысяч двести третьего года от сотворения мира, — Гид с чернильницей выхватил кусок бумаги из рук графини, мигом набросал на ней карту материка и указал место.
— Так бы сразу и сказали. Я ж не знаю ваших обозначений. Первый серьезный турнир крошки Эрнеста… будет там. Разве я совершу преступление? Малыш — человек. К тому же полноправный член Ассоциации. Сколько я заслала бабла, чтобы он стал профессионалом! Сколько сил угробила! Сколько нужных людей напрягла, чтобы малыш имел возможность заработать очки! Все честно. Ой… — испугалась графиня. — А разве… малыш прошел квалификацию?
— Мосье Виноградов перешел границы приличия, — заявил Гид-индеец. — Мир не видел доселе такого срама! Никакой разумный Человек не начинает игру с проверки состояния корта. Для этого есть специальные службы.
— Малыш проверял корт? Зачем?
— Мало того, он нашел и извлек из-под рекламного щита прибор, заряженный источать флюиды духа великого индейского воина…
— Не может быть! — воскликнула Мирослава. — Его никто не учил…
— А после вернулся в гардероб и спустил прибор в унитаз.
— Ценный прибор изощренной конструкции, — свидетельствовал Гид с чернильницей. — Который незаметно стоял за щитом и никому не бросался в глаза.
— Источал флюиды в сторону соперника? — догадалась графиня.
— В сторону достойного игрока, — поправили Гиды.
— И все, что натворил малыш?
— Если бы! — развел руками «индеец». — Первый день мосье Виноградов играл безупречно побритым, а в следующем круге вышел на корт с бородой.
— Малыш забыл… Наверно я не положила бритву…
— Ничего похожего. Он сделал это нарочно. Дал понять, что мы имеем дело с отпетым мерзавцем, не признающим авторитетов и правил.
— У человека не может за ночь отрасти борода, — пояснил Гид с чернильницей бестолковой графине. — Так не бывает, чтобы человек отрастил за ночь бороду.
— Малыш тщательно восстанавливается после каждой игры. Дня ему никогда не хватает. Зато он не принимает допинг. В чем, собственно, дело? Разве в правилах сказано, что игрок с бородой не может играть второй круг? Разве он опоздал на игру? Как? — осенило графиню. — Малыш победил в первом круге? Кого?
— Она не знает, что творил мосье Виноградов потом, — сообщил «индеец» Гиду с чернильницей, и оба покачали головами! — Не знает, какими словами бранил зрителя, что истово болел за соперника. Мосье Виноградов не выбирал выражений. Он требовал прекратить игру, пока болельщик не удалится с трибуны.
— Обещал «забить мяч в задницу по самую глотку», — уточнил Гид с чернильницей, — если тот «не захлопнет свой чемодан».
— Нет! — ужаснулась графиня. — Таким словам малыша никто не учил. Видимо это был не зритель, а новый транслятор флюидов, которого вы посадили на смену утопленному… Так? Или нет?
— Победить в турнире должен достойный, — заметил графине «индеец». — Если начнет побеждать кто попало, игра потеряет смысл.
— Малыш не виноват, что среди вас ему не нашлось покровителя!
— Покровительство нужно заслужить, а не добыть шантажом.
— Но малыш так классно играет!
— Тысячи «малышей» играют одинаково классно. Тысячи недоумков и грубиянов изнуряют себя тренировками. Тысячи мнят себя героями, выкладываясь до последней капли пота, но участь их решена. Чемпионом становится только тот, кто свято чтит закон и с уважением относится к покровителям. Мосье Виноградов превзошел своей дерзостью всех наглецов, когда заявил, что не потерпит «потустороннего произвола». Заявил на весь мир с телевизора…
— «Если я еще раз подверну ногу, — процитировал Эрнеста Гид с чернильницей, — поскользнусь в душе или подавлюсь бананом…Если мне не позволят выдворить посторонних лиц с корта… Если у меня заклинит в раздевалке замок или лопнет струна на ракетке, я всем покажу, какая «пернатая сволочь» мешает спортсменам добиваться честных побед!..»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
