Кристофферсон был переполнен яростью, но остро осознавал собственное одиночество. Как ему хотелось бы быть более убедительным в споре о сопровождении и иметь сейчас в своём распоряжении хотя бы взвод своих людей. Тем не менее в глубине души он подозревал, что так даже лучше. Потому что оскорбительное поведение этих психов наверняка толкнуло хотя бы одного из его ребят на неадекватный ответ, и сейчас они уже стояли бы по колено в трупах... включая, скорее всего, и его собственный.
– Я передам ваше «послание», лейтенант, – выдавил он. – Хотя уже сейчас могу сказать вам какой будет ответ.
– Действительно? – Холодно посмотрела на него Хеарнс.
– Вот именно, – оскалился он. – «Fuck off» – пошла в задницу – вполне адекватно передаст его суть. Только официальным языком, само собой.
Манти с дробовиком слегка наклонил голову. Маска бесстрастности на его лице не дала ни единой трещины, но Кристофферсон почувствовал внезапный приступ ледяного ужаса, уловив как в глубине темных глаз шевельнулось что-то жуткое и большое словно Левиафан. Хеарнс протянула руку и легонько похлопала по предплечью своего подчинённого.
– Солларианская версия стандартного английского не перестаёт удивлять и впечатлять меня, – проговорила она, не сводя глаз с Кристофферсона. – Вы привносите весьма своеобразную образность и поэтичность в наш общий язык. Однако, предполагая, что Вы верно передали суть ответа майора Поле, я вынуждена просто пойти и забрать наших граждан.
– И как Вы собираетесь это сделать? – Сквозь зубы процедил Кристофферсон. – Не знаю, может быть у вас и крутой Флот. Но он не поможет Вам вытащить ваших засранцев из их камер. Лейтенант, Вы внутри станции, и мы тоже здесь, и Вам действительно на хрен не тягаться с Жандармерией на её поле. Даже не сомневайтесь! Если у вас, конечно, нет чертовски более мощной брони и более тяжёлого оружия чем пока мной увиденное! Вы хотите попробовать пробиться в эту секцию? Вперёд! И я Вам гарантирую чертовски большую кучу мёртвых мантии ещё до того, как вы туда попадёте! Особенно жалко будет, если, в следствии Вашего решения атаковать жандармерию, всего лишь выполнявшую законное распоряжение об изоляции в карантине персонала ваших торговых кораблей, будет совершенно случайно разгерметизировано помещение гауптвахты.
Пока, сверкая глазами, он бросался этими не слишком завуалированными угрозами, выражение лица Хеарнс становилось всё холоднее и холоднее.
– И почему я не удивлена? – Покачала она головой. – Капитан, позвольте мне объяснять Вам кое-что. Нам приходила в голову мысль, что благородные и храбрые жандармы могут угрожать убить наших граждан. Да-да, я имею ввиду именно ту саму Жандармерию Солнечной Лиги, которая является поборником правды, рыцарем справедливости и защитником солларианского образа жизни. Испытующий знает, как часто вы демонстрировали всем нам, бедным отсталым неоварварам, истинный путь к настоящей цивилизации! Поверьте мне, мы все были глубоко впечатлены готовностью вашего интервенционного батальона уничтожить любого, кто встанет на вашем пути… пока этот кто-то не имеет возможности выстрелить в ответ, – её холодное презрение заставляло Кристофферсона трястись от ярости, но она просто продолжала тем же самым тоном. – Однако у нас есть возможность отстреливаться, и если кто-то из удерживаемых вами наших гражданских лиц каким-либо образом пострадает, то мы будем считать вас – а именно: лично Вас, майора Поула и весь состав вашего подразделения в целом – ответственными за это. И если Вы не в курсе, то незаконное задержание гражданских лиц чужой звёздной нации квалифицируется межзвёздным правом как похищение и незаконный арест. Что может быть — и будет — истолковано как акт пиратства. А смертные приговоры пиратам, как Вы несомненно должны знать, выносятся очень быстро.
Кристофферсон уставился на неё в явном недоумении.
– То есть теперь Вы угрожаете судить нас как пиратов? – Спросил он.
– Нет, капитан. Мы предупреждаем, что если кто-то из наших людей пострадает, то мы казним Вас как пирата, – категорически заявила мантикорка.
Несмотря на все усилия себя контролировать, Йорн Кристофферсон оцепенел от её ровного голоса. Никто и никогда не угрожал казнить солларианского жандарма! Однако, всмотревшись в эти холодные голубые глаза и прочувствовав неустрашимую уверенность этого голоса, он с ужасом осознал, что именно это она и сказала.
– Капитан, я думаю, вам пора отправиться к майору Поле и прояснить ситуацию прежде, чем сделаете эту яму немного глубже для всех вас, – скривив губы, сказала ему Хеарнс. – Передайте ему, что у него есть пятнадцать минут для того, чтобы принять решение о добровольном освобождение наших граждан. По истечению этого срока мы сделаем это сами. И не забудьте пояснить ему что произойдёт, если кто-то из наших людей пострадает при этом. Я бы не хотела, чтобы он задавался вопросом, почему его выставляют из шлюзового отсека без скафандра.
И, потеряв к нему интерес, она повернулась к нему спиной, а манти с дробовиком мотнул головой в сторону коридора к «Виктор7». Кристофферсон был на грани того, чтобы сказать что-то ещё – или, может быть, даже напасть на Хеарнс, что несомненно явилось бы попыткой суицида. Но здравомыслие перевесило ярость, и он, развернувшись, зашагал по коридору.
* * *
– Скажите-ка мне, миледи, – Матео Гутьеррес, провожая глазами удаляющего солли, активировал приватный канал кома, – существует ли на свете что-то менее дипломатичное нежели то, что Вы проделали с этим солли?
– Надеюсь, что нет, – отозвалась Абигейль. Она повернула голову, оглядываясь через плечо – Кристофферсон исчез в коридоре – а затем вновь обратилась к Гутьерресу. – Я постаралась потоптаться шпильками по каждому пальчику этого типа.
– О, я бы сказал, что на некоторые Вы наступили не по одному разу, – рассудительно поправил её Гутьеррес. – Пару раз я даже решил, что он вот-вот набросится на Вас или схватится за оружие.
– В этом случае он был бы мёртв... а мир стал бы лучше.
Гутьеррес дёрнулся от холодного и горького подлинного отвращения в её голосе. Ненависть была чужда Абигейль Хеарнс, он знал это намного лучше, чем все остальные, но она была грейсонкой. Грейсонцы считали собственную жизнь Испытанием. Они делали свою работу и чтили свои обязанности, и тысяча лет выживания на планете, изо дня в день пытающейся их убить, привила им своего рода безжалостность, которая могла быть довольно пугающей. Это не был фанатизм изгнанников-Истинных с их более гостеприимной и радушной планетой, её может быть сумели бы понять сан-мартинцы – такие как Гутьеррес – и ещё горцы Грифона. Но поможет ли это понимание ощутить эту безжалостность? Это другой вопрос. Но Матео Гутьеррес для себя уже давно понял, почему кровь кланника с гор Сан-Мартина так сильно потянулась на гранит Грейсона в жилах Абигейль Хеарнс и её народа.
– Что ж, – продолжил он тем же самым рассудительным тоном, не позволяя проявиться своему пониманию ни словом, ни выражением лица. – Скажу так: если бы он все-таки попробовал достать оружие, то Вы, скорее всего, удовлетворили бы своё желание.
– Хорошо, – холодно сказала Абигейль. Но затем взяла себя в руки, встряхнулась и улыбнулась ему.
– Хорошо, – повторила она более обыденным тоном. – Похоже я разозлила его достаточно, чтобы привлечь внимание, не так ли? А коль это так, то, лейтенант Гутьеррес, не будете ли Вы так добры, и не скомандуете ли построение?
– Разумеется, миледи.
Глава 16
Станция Шон: миссия выполнена
«…хотела, чтобы он задавался вопросом, почему его выставляют из шлюзового отсека без скафандра».
Гнев вздымался в душе внутри майора Джона Поле словно цунами во время прослушивания им записи «переговоров» Кристофферсона с лейтенантом манти. По недосмотру (который Поле планировал исправить, как только завершится текущий кризис) он не получил доступа к системам наблюдения за пределами «Виктор-7» после того как системы Станции Шон перешли в режим чрезвычайной ситуации, а это означало, что он не имел возможности увидеть или хотя бы услышать разговор Кристофферсона с манти до того как капитан вернулся с записью всего инцидента.
– «Неувязочка», мать их! – В очередной раз выругался Поле, вспомнив выражение лица этой суки МакВильямс пока она многословно рассыпалась в «извинениях» за «временную невозможность» подключить его к аварийной системе. Как она его заверила, это была чисто программная ошибка и техники коммандера МакВи её тут же исправят как только станции вернётся в режим нормального функционирования и её люди освободятся от своих обязанностей по аварийному расписанию.
От этого воспоминания у майора даже свело скулы, но в данным момент он ничего не мог с этим поделать. Кроме того, сейчас у него наклёвывалась проблема посерьёзней.
