— И чем вы, в свою очередь, объясните, каким образом вы оказались здесь? — бросил Юстас ей в ответ.
Но он явно был напуган. От него, наполняя собой комнату, исходил запах страха. Шарлотта явственно ощущала его даже в том, как он с силой сжимал ей пальцы.
— А вы?
Его губы скривились в омерзительной улыбке.
— Я скажу, что услышал внутри какие-то звуки, и когда вошел, увидел, что вы роетесь в шкатулке с драгоценностями Сибиллы. Причина ваших действий будет и так ясна.
— Тогда я скажу то же самое! — возразила Шарлотта. — Только в моем случае это будет не шкатулка с драгоценностями. Это будет футляр с туалетными принадлежностями под кроватью. А еще я скажу, что вы нашли ее дневник, и тогда все прочтут и узнают, что там написано.
Хватка Юстаса ослабла. От Шарлотты не ускользнуло, что страх исказил его лицо еще больше; на верхней губе и на лбу заблестели капли пота.
— Отпустите меня, мистер Марч, или я закричу. В соседних комнатах наверняка находятся горничные, а в соседней комнате отдыхает леди Камминг-Гульд.
Медленно, как будто сомневаясь, Юстас отпустил ее руку. Шарлотта дождалась, когда он окончательно уберет пальцы — кто знает, вдруг он передумает? — и лишь затем повернулась и на ватных ногах направилась к двери. Еще миг — и она уже была в коридоре. От облегчения кружилась голова и немного поташнивало. Теперь ей нужно в срочном порядке найти Томаса.
Глава 10
Шарлотта нашла мужа в буфетной, где тот устроил нечто вроде рабочего кабинета. Распахнув двери, она прервала констебля Страйпа на середине предложения и, даже не извинившись за вторжение, обратилась к мужу:
— Томас, я нашла ответ… ну или, по крайней мере, возможный ответ — извините меня, констебль, — в комнате Сибиллы. Это нечто такое, что не приходило нам в голову…
Она резко остановилась. Оба мужчины удивленно уставились на нее, и ей тотчас стало неловко по поводу своей находки. Нет, не из-за Юстаса — этот пусть получит по заслугам. А из-за Сибиллы. Как будто она предстала перед ними нагая.
— И что же ты нашла? — с волнением спросил Питт, пристально глядя на жену: испуг в ее глазах и румянец на щеках были красноречивее всяких слов.
Шарлотта посмотрела на Страйпа — всего на миг, но он все понял, и ей тотчас стало стыдно. Повернувшись к нему спиной, она расстегнула платье ровно на столько, чтобы вытащить из-за лифа дневник, протянула его мужу и негромко сказала:
— Рождество. Прочти запись, датированную Рождеством прошлого года, а затем самую последнюю.
Томас взял блокнот из ее рук и быстро пролистал его, пока, наконец, не добрался до декабря, затем неспешно перевернул одну за другой страницы. Затем перестал листать. Пока глаза его бегали по строчкам, Шарлотта следила за его лицом: с каждым мгновением на нем все явственнее читались гнев, отвращение и, как ни странно, жалость. Он дочитал все до конца.
— И он убил Джорджа из-за нее, — Питт посмотрел на Шарлотту, после чего молча передал блокнот Страйпу. — Думаю, бедная Сибилла знала или догадывалась об этом.
— Скажи, а почему он не стал искать дневник сразу, как только ее убил? — негромко спросила Шарлотта.
— Возможно, он услышал какой-то звук, — ответил Питт. — Кто-то в доме не спал. Может даже, услышал шаги Эмили. И решил подождать.
Шарлотта вздрогнула.
— Ты его арестуешь?
Томас задумался, как бы взвешивая ее вопрос. А потом посмотрел на Страйпа. Лицо констебля покраснело, и уж точно было невеселым.
— Нет, — ответил Питт. — Пока нет. Это не доказательство. Он наверняка станет все отрицать. Скажет, что это все фантазии Сибиллы. Пока у нас нет других улик, это лишь ее голословные обвинения в его адрес. Стоит предать содержание огласке, как это еще больше расстроит Уильяма, а может, даже приведет к новой трагедии. — Уголки его губ скривились в некоем подобии улыбки. — Пусть Юстас какое-то время посидит на иголках. А мы посмотрим, что он станет делать. — Томас посмотрел на Шарлотту. — Ты сказала, что там был еще один блокнот, с адресами.
— Да.
— В таком случае он нам тоже нужен. Возможно, в нем мы ничего не найдем, но просмотреть, что это за адреса, не помешает.
Шарлотта послушно вернулась к двери. Питт с полуулыбкой посмотрел на Страйпа.
— Извините, констебль, вы мне понадобитесь, так что вам придется еще немного посидеть здесь.
Смысл его извинений дошел до Страйпа не сразу. Когда же все-таки дошел, его лицо тотчас осунулось, а щеки порозовели.
— Да, сэр, э-э-э… — он поднял голову. — А у нас хватит времени?
— Разумеется, хватит, — ответил Питт. — Если не тратить время на разговоры. Чтобы через пятнадцать минут вы вернулись.
— Слушаюсь, сэр!
Страйп дождался, когда Шарлотта и Питт скроются за поворотом коридора, после чего пулей вылетел из кладовой и, остановив первую попавшуюся горничную, которая, на его счастье, оказалась горничной первого этажа, поинтересовался у нее, где сейчас мисс Тейлор. У него был такой серьезный и деловой вид, что горничная моментально ему ответила, отбросив в сторону недоверие по поводу посторонних людей, особенно если те принадлежали к простым смертным — таким, как полицейские, трубочисты и иже с ними.
— Она в наливочной.
— Спасибо!
Страйп развернулся на пятках и зашагал по коридору мимо дверей разнообразных хозяйственных помещений, в направлении кладовой. Первоначально ее использовали для производства домашних наливок, настоек и душистых растирок; сейчас же в ней в основном хранились запасы чая, кофе и сладостей.
Услышав его тяжелые шаги, Летти, которая в этот момент перекладывала в банку большой кусок фруктового торта, тотчас обернулась. Она показалась Страйпу даже еще более хорошенькой, чем первый раз. Тогда он не заметил, какой красивой волной ложатся ей на лоб волосы и какие нежные у нее ушки.
— Доброе утро, мистер Страйп, — сказала она, мило сморщив носик. — Если вы пришли взглянуть на кофе, добро пожаловать, хотя, по-моему, в этом нет необходимости. Это новый запас…
Страйп тотчас вспомнил, зачем он сюда пришел.
— Нет, я не за этим, — сурово произнес он, что было на него не похоже. — Просто у нас появились новые улики.
Летти эта новость слегка напугала и, что еще удивительнее, разбудила в ней интерес. Она привыкла уверять себя, что является особой независимой, хотя на самом деле была крепко привязана к этому дому, особенно к Тэсси, и была готова на любые жертвы, лишь бы только никто из них не пострадал по вине посторонних людей.
Служанка застыла на месте, пристально глядя на Страйпа, судорожно пытаясь представить, что он сейчас скажет и что она должна на это ответить.
— Неужели?.. — в конце концов выдавила она.
И как бы ему ни хотелось успокоить и утешить ее, он не посмел. Пока.
— Я должен уехать, чтобы заняться расследованием.
— О! — испуганно воскликнула Летти, явно расстроенная этим известием. Но уже в следующую секунду, заметив его довольную физиономию, поняла, что выдала себя с головой. Она тотчас гордо расправила плечи, выпрямила спину и вздернула подбородок так высоко, что у нее заболела шея.
— Разумеется, полагаю, что это ваш долг, мистер Страйп.
Добавить что-то еще Летти не решилась. Было бы крайне глупо расстраиваться из-за какого-то там полицейского!
— Возможно, я уеду надолго, — продолжил тем временем Страйп. — Возможно даже, найду ответ и больше сюда не вернусь.
— Надеюсь, что вам повезет. Нам бы не хотелось, чтобы в доме происходили жуткие вещи и при этом никто бы не был пойман. — Летти сделала было вид, будто вновь поворачивается к торту и полкам со сластями, однако передумала. Сказать по правде, она была растеряна и не могла сказать, сердита ли на него или нет.
В ушах Страйпа до сих пор звучало предостережение Питта. Они теряют драгоценное время. Они либо найдут преступника, либо упустят его. И Страйп, посмотрев на украшенную цветочным орнаментом жестянку у нее за спиной, собрал в кулак все свое мужество и произнес:
— И я пришел, чтобы сказать, что с удовольствием нанес бы вам, так сказать, личный визит.
Летти шумно втянула в себя воздух, но поскольку он смотрел не на нее, а куда-то на полки, Страйп не знал, что тому причиной.
— Может, вы согласились бы прогуляться со мной по парку, когда там будет играть оркестр? Мне было бы… — констебль на минуту умолк и наконец встретился с ней взглядом, — очень приятно, — закончил он, и щеки его залились румянцем.
— Благодарю вас, мистер Страйп, — быстро ответила Летти. Какая-то часть ее «я» нашептывала ей, что это безумие, завести роман с полицейским. Страшно подумать, что сказал бы по этому поводу ее отец! Зато вторая половинка ее души была готова петь от счастья, потому что это было именно то, о чем она мечтала все последние три дня. Девушка сглотнула застрявший в горле комок. — Думаю, это было бы замечательно.
