он был нелеп и смешон. Он с низу в верх окинул взглядом всех присутствующих, сморщил на лице какую-то скорее похожую на обезьянью гримасу и с неожиданным пафосом заявил:
– Я считаю, что на этот раз армию империи повести должен не какой-нибудь генерал, не главнокомандующий даже, а лично ты, государь! Это очень важно! Это воодушевит наших воинов! И до смерти напугает врагов!
Ашшурбанапал об этом уже задумывался, и в том же самом его вчера убеждала царица-мать.
Ашшурбанапал посмотрел на учителя. Как я уже отмечал, Набуахиариба официально не числился членом Тайного царского Совета, но его регулярно приглашали на заседания, на которых рассматривались важнейшие вопросы государства.
– Я тоже считаю, государь, что тебе следует в этот раз самому возглавить армию. – Высказал своё мнение учёный муж. – Однако и главнокомандующему желательно быть рядом с тобой. И ещё…
– Говори, учитель.
– Выступать следует как можно раньше, чтобы расстроить планы эламитов.
– Я думаю, с этим все согласны! – это уже произнесла прежде молчавшая Накия. Она решительно встала и подошла к внуку. – Принимай командование на себя! И тебе необходимо предупредить гамбулийцев и арамеев, чтобы они не успели соединиться с Теуманом!
На Совете было принято решение, что ассирийская армия выступит на Юг уже через три дня, и что её возглавит лично Великий царь.
* * *
На этот раз Аматтея появилась у подруги неожиданно поздним вечером, чего с ней никогда раньше не случалось. Ашшурадан ещё не вернулся из расположения своих воинов, а Ама с помощью двух служанок и няни укладывала Шульманчика в постель и затем уже сама собиралась отойти ко сну. Маленький Шульман голосил и разбрасывал игрушки, и ему даже дважды удавалось выбегать из детской и его никак не могли усмирить. И тут появилась лидийка.
– Что-то случилось? – тревожась, спросила запыхавшаяся Ама.
– Можно поговорить с тобой с глазу на глаз? – прошептала Аматтея.
Ама дала указания служанкам и вывела лидийку во двор.
Они прошли до дальней беседки и расположились там.
– Ну, что у тебя? – повторила вопрос Ама. – Только надолго меня не задерживай. Видишь, что творится с Шульманом.
– Я всё решила! Я хочу покинуть Ниневию… – запальчиво произнесла лидийка.
– Ой-ёй-ёй- покачала головой маннейская принцесса. – И что, не предупредишь Великого царя?!
– Завтра поутру он отправляется в Ашшур, чтобы возглавить армию, и уже оттуда направится на Юг, а я хочу через пару дней тоже покинуть столицу.
По правде сказать, Ама не была в восторге от услышанного. Она вообще уже не понимала свою подружку. И тем более не одобряла её планы.
– О, боги! Ну, с тобой не соскучишься, моя дорогая! И куда ты засобиралась?
– Догадайся.
– Да чего уж тут догадываться?! Всё и так понятно. Хочешь сбежать к нему? В Приморье?
Аматтея закивала головой.
– Я получила ещё одно послание!
– Конечно же от него?
– Да! И в нём он вновь мне признался в своём восхищении! Но уже не только он восхищается моими стихами! Представляешь, ему оказывается снятся мои зелёные глаза… и моя улыбка!
– А ещё ему снится и твой гибкий стан…
– А откуда ты знаешь?! – удивилась Аматтея.
Ама рассмеялась:
– Потому что они все так говорят. Ты думаешь, он тебя по-настоящему любит?
– Но он же подвергает себя опасности хотя бы тем, что осмеливается мне писать такие откровенные послания…
– Тут ты совершенно права, подруга. Вы оба, кажется, потеряли головы! О-оба! – подчеркнула Ама. – И теперь ходите по лезвию меча…О-ох, беда, беда с вами… Мне, кажется, вы просто сумашедшие!
Ама ещё вчера была сама дерзкой и склонной к непредсказуемым поступкам, однако выйдя замуж вопреки воле своей семьи и воле родных Ашшурадана, и родив ассирийцу ребёнка, она словно переродилась и теперь уже не одобряла того, что сейчас делала её подруга.
– Поверь мне, подружка, ты безрассудна! Ты завтра не пожалеешь о том, что задумала?
– Нет! Сто раз нет! Я всё уже обдумала! – запальчиво ответила маннейской принцессе Аматтея.
– О-ох, уж эти творцы! Ох, уж эти утончённые поэтессы! – не сдержавшись, проворчала Ама. – Вечно они что-нибудь себе напридумают, втемяшат в свою голову что-то и потом поступают так, что хоть стой, хоть вставай на карачки…и отползай. И постоянно находятся они в каком-то непонятном для окружающих мире, где-то витают в заоблачной выси!
– Ну, ладно, ла-адно, не кипятись… – постаралась погасить вспышку недовольства и раздражения подружки лидийка. – Скажи мне, ты поможешь?..
– Ну, хорошо, подруга, ты сбежишь… – попыталась сделать последнюю попытку отговорить лидийку от как казалось ей безрассудного поступка Ама. – А ты подумала, что когда о твоём бегстве узнает Великий царь, то его гнев, прежде всего, падёт на голову твоего Красавчика… Если, конечно, он не испугается и примет тебя! Уж тогда он по-другому я думаю запоёт! Ведь одно дело изливать в своих посланиях какие-то восторги и другое дело… пойти наперекор воле Великого царя.
– Подруга, я хочу это сделать в тайне от всех, чтобы не подставлять Набуэля! Вот поэтому и прошу, чтобы ты мне с побегом помогла. Я надеюсь, что после моего бегства из Ниневии пройдёт какое-то время, всё успокоится, и тогда… я заявлю о себе, где нахожусь. Но это будет не сразу…
– Ха-а! А ты уверена, подруга, что халдей не смалодушничает?
– Думаешь он не примет меня?
– Если примет… не сносить уже ему головы!
– Думаю, я в нём не ошибаюсь.
– Ты даже не представляешь, на что ты идёшь! – вновь скептически произнесла маннейка.
– Кажется, представляю!
– Не-ет, не представляешь. Ла-адно, я смотрю мне тебя не переубедить. – сдалась Ама. Она осмотрелась по сторонам и понизила голос почти до шёпота. – Я дам тебе десять сиклей серебра в дорогу и пару своих надёжных людей.
– У меня есть золото и кое-какие сбережения, – ответила Аматтея.
– То, что даю, лишним не будет! Расплачиваться в дороге лучше не золотом, а серебром. Тем более не отказывайся от моих людей, – заметила маннейка. – Ты помоему не представляешь, что тебя ждёт. Всё хорошенько продумай, что с собой возьмёшь. Собирайся так, чтобы не привлечь ничьё внимание. Из Ниневии выезжай рано по утру. Мои маннейцы тебя встретят за городскими воротами. Где именно, вы позже обговорите. Отправитесь до Ашшура и там наймёте ладью. На ней доберётесь по Тигру до Вавилона, а уже оттуда по Царскому каналу пройдёте в Евфрат и по нему спуститесь до самого Приморья. Всю дорогу прикрывай не только волосы, но и прячь, как арабка, под накидкой лицо, чтобы никто тебя не узнал. И сочини себе заранее легенду. Ну что ты не лидийка, а, к примеру, дочь какого-нибудь арабского шейха, которая
