Да, бесспорно, мы можем исследовать особенности наших языков, обращать внимание на точность, корректность или правильность языковых высказываний. Но все это не должно закрывать от нас существенное свойство языка: быть связующим звеном между нами и реальностью. Проблема истины - это не только языковая проблема (не только вопрос грамматики, синтаксиса или семантики). Это также и практический вопрос, от которого зависит само наше существование. Как мое или ваше здоровье зависит от правильного диагноза, безопасность и комфорт - от проектов моста или дома, справедливое функционирование общества - от политических и судебных решений.
3.2. Прагматистская теория истины
Прагматистскую теорию истины впервые сформулировал один из основателей прагматизма Уильям Джеймс.
Его формулировку можно представить следующим образом.
• Идея (idea) является истинной тогда и только тогда, когда поступок, совершенный на основании этой идеи, оказывается успешным.
Джеймс сначала обращает внимание на слабости корреспондентной теории истины. Мы можем воссоздать образ часов в своем воображении или нарисовать циферблат и стрелки на бумаге. Однако мы не можем представить или нарисовать функцию измерения времени. Что означает соответствие предмету, если наши представления не в состоянии точно скопировать этот предмет?
Идея как таковая не является ни истиной, ни ложной. Истина - это то, что происходит с идеей. Именно поступки делают идеи истинными или ложными. Идея становится истинной благодаря событиям. Истинность идеи является процессом верификации, подтверждения (validation). Но что значит проверять определенную идею? Это значит, что идеи играют роль ориентиров и переходов в сфере опыта. Идеи - это инструменты поступков. В связи с этим Джеймс говорит о практической полезности идей. Истина является процессом выгодного «вождения» (leading).
Большинство истин мы принимаем потому, что нам выгодно их принимать. Для нас достаточно лишь косвенных проверок истинности убеждений в том, что мой компьютер содержит сложные схемы и узлы или что Токио - столица Японии. Мне просто полезно допускать истинность этих идей, когда я набираю этот текст на своем компьютере (хотя я не сам проверял, хорошо ли сложены узлы моего компьютера, правильно ли они функционируют и т. д.) или заказываю билет до Токио (хотя я лично никогда там не бывал и не сам проверял, есть ли такая страна и такой город). И когда мне удается набрать мой текст на компьютере или когда я попадаю в город, который называется Токио, я тем самым подтверждаю полезность и истинность собственных идей. Джеймс примерял свой тест и к религиозной вере. Если идея Бога укрепляет мои силы, дает мне жизненную энергию, мужество, уверенность и т. п., у меня есть достаточные основания принимать эту идею как истинную.
Джеймс иллюстрирует прагматистскую теорию истины довольно провокационным примером: истина в значительной степени опирается на кредитную систему. Наши идеи и убеждения имеют силу (или валидность), пока они находятся в обращении подобно денежным купюрам или электронным деньгам. Я покупаю книгу Джеймса за 20 евро, и у меня принимают эту бумажную купюру, потому что государство (благодаря определенным механизмам) гарантирует ценность этой купюры. Как утверждает Джеймс, все наши убеждения «где-то имеют за собой прямые, непосредственные проверки»[84], без которых здание истин грозит обвалиться так же, как обваливается валюта или какая-нибудь крупная финансовая организация (банк, фирма и т. п.).
Вы принимаете от меня проверку какой-то вещи (как от философа, который преподает вам современные теории истины), а я принимаю от вас проверку каких-то других вещей (финансовую консультацию от банковского клерка, юридическую консультацию от адвоката или медицинскую консультацию от врача и т- п ) - Как заявляет Джеймс, «мы торгуем друг с другом своими истинами. Но вся эта надстройка покоится на фундаменте из проверенных кем-нибудь конкретно убеждений»[85]. Косвенные или побочные проверки могут быть так же истинны, как и непосредственные, прямые проверки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Лучше даже говорить о теориях истины (в множественном числе). Они являются процессами вождения в сфере фактов и общим между ними является лишь то, что они выполняют роль платежных средств («они окупаются» - they pay). А слово «истина» является лишь общим именем для различных процедур проверки (вождения). Истина вырабатывается, обретается путем опыта, в контексте практического взаимодействия с миром и другими людьми. «Истина для нас просто общее имя для процессов проверки, подобно тому, как здоровье, богатство, телесная сила и пр. - это имена для других связанных с жизнью процессов, к которым также стремятся потому, что это стремление окупается. Истина делается, приобретается в ходе опыта, как приобретаются здоровье, богатство, телесная сила»[86].
Похожим образом высказывается и Чарльз Пирс: единственная функция мышления заключается в том, чтобы вырабатывать практические привычки. Для того чтобы выяснить значение определенной идеи, мы должны спросить: какие привычки она порождает? Идентичность определенной привычки зависит от того, как она может заставить нас действовать. Нет такого тонкого различия в значении идей, которое не влекло бы за собой возможные практические различия.
«Единственная функция мысли состоит в том, чтобы производить привычки к действию... Все то, что связано с мыслью, но не имеет отношения к ее цели, есть некий нарост на ней… Для того, чтобы выяснить его (мышления) значение, нам просто следовало бы определить, какие привычки оно производит, поскольку то, что вещь «значит», есть просто те привычки, которые она вызывает. Идентичность же привычки зависит от того, как она может заставить нас действовать... Таким образом, мы приходим к осязаемому и практическому как к корню всякого реального различия в мысли, сколь бы утонченным оно ни было; и нет такого тонкого различия в значениях, которое не составляло бы возможные различия в практике»[87].
В упрощенном виде можно представить прагматистский подход к истине следующим образом: если ты имеешь определенное убеждение, то проверяй, насколько действенно и полезно оно для твоего поведения. Например, ты можешь называть себя христианином и разделять определенные идеи, которые ты считаешь христианскими. Но действительно ли твое поведение является христианским ? Или подтверждают ли твои поступки идеи справедливости или толерантности, которые (как тебе кажется) ты разделяешь? Пирс даже утверждает, что сформулированное им главное правило прагматизма соответствует единому принципу логики, предложенному Иисусом: «по плодам их узнаете их»[88].
Прагматистскую теорию истины зло высмеивал Бертран Рассел. Философы-прагматисты утверждают, «что не существует такой вещи, как объективный факт, которому должны соответствовать наши мнения, если они считаются истинными. Для них мнения - только орудия в борьбе за существование, и те из них, которые помогают человеку выжить, будут называться «истинными»... Прагматист-присяжный в случае убийства будет обдумывать случившееся точно так же, как и любой другой человек; тогда как если бы он придерживался своих принципов, то должен был бы решать, кого более выгодно будет повесить. Это человек, по определению, будет виновным в убийстве, поскольку вера в его виновность будет более полезной, и, следовательно, более «истинной», чем вера в вину какого-либо другого человека»[89]. Что ж, Рассел выразился, как всегда остроумно, даже зло. Но не совсем справедливо.
Идеи прагматизма являются влиятельными в современной философии. Элементы прагматизма мы можем найти у таких философов, как Уиллард Куайн, Дональд Дэвидсон, Хилари Патнэм, Николас Решер, Ричард Рорти и др. Понятно, что формулируемые ими теории истины отличаются от толкования Пирса и Джеймса. Но у всех у них наличествует и приобретает дальнейшее развитие главная прагматистская тенденция: исследовать истинность наших убеждений и утверждений в контексте человеческих практик.
