Кили кивнула, стараясь сдержать возмущение.
— Да, именно так вы тогда и сказали.
— Я не лгу! У меня нет никаких причин лгать вам…
Кили чувствовала, что старуха настроена враждебно, но была полна решимости выяснить все до конца.
— Я просто пытаюсь понять, каким образом воротца остались открытыми в тот вечер. Понимаю, это надо было делать раньше, но… это очень важно.
— Я бы сказала, что тут все ясно, — заявила Эвелин. — После того, что сделал с собой ваш сын, его вина очевидна. Он сам в этом практически расписался.
Обвинение Эвелин потрясло Кили. Она ожидала чего угодно, но только не этого.
— Дилан не оставлял воротца открытыми, — сухо отрезала она.
— Да вы просто слепы! — презрительно отмахнулась Эвелин.
— Сегодня их оставили открытыми вы, — сердито напомнила Кили.
— Это была случайность. А судя по тому, что я читала в газетах, ваш сын сделал это нарочно.
— Я была бы вам очень признательна, если бы вы не повторяли клевету.
— Вы не имеете права мне указывать, — заявила Эвелин, и собаки в доме снова залаяли, почуяв нервозность в голосе хозяйки.
Этот лай заставил Кили встревожиться за Эбби. Если Эвелин выпустит собак, Эбби в своей легкой прогулочной коляске окажется с ними на одном уровне. Как ни хотелось ей поставить Эвелин на место, рисковать она не могла.
— Вам должно быть стыдно, Эвелин, — бросила Кили через плечо, спускаясь с крыльца.
После минутного промедления Эвелин распахнула дверь настежь.
— Это не мне должно быть стыдно! Это ведь я вынуждена жить по соседству с такими, как вы! Я тут совсем одна со своим престарелым отцом. И вот я узнаю, что ваш сын убил своего собственного отца, а теперь еще и отчима. Я своими глазами видела, что он сотворил со своей сестрой. А потом перерезал себе горло — это же ужас! А вдруг в следующий раз он захочет напасть на меня? Могу вам прямо сказать: это кошмар — жить по соседству с такими неуравновешенными людьми.
Лицо Кили окаменело. Она влажными от пота руками стиснула ручки коляски.
— Я вас прекрасно понимаю, — с горечью усмехнулась она.
Эвелин не поняла, что ирония относится к ней, и продолжала изливать душу как ни в чем не бывало:
— Я каждую ночь молюсь, чтобы кто-нибудь купил ваш дом и я смогла бы снова спать спокойно. Я себя чувствую так, словно меня поселили в одной из этих ужасных новостроек, а за стеной живет малолетний преступник. Я не буду знать ни минуты покоя, пока вы не съедете!
— Что ж, примите к сведению, что Дилан поправляется, — спокойно сообщила Кили. — Надеюсь скоро перевезти его домой.
— Храни нас бог! — пробормотала Эвелин, демонстративно передернув плечами. Она захлопнула дверь, и Кили услыхала, как в замке поворачивается ключ.
— Идем, Эбби, — шепнула Кили.
Расправив плечи, высоко вскинув голову, она неторопливо прошла по дорожке через лужайку и вышла за ворота. Ей хотелось повернуть на свою подъездную аллею и скрыться в доме, спрятаться. Однако вспомнив о Дилане, лежащем на больничной койке и стискивающем ее руку, она остановилась. Злоба Эвелин потрясла ее до глубины души, она дала слово Дилану и не собиралась отступать.
Неохотно, на свинцовых ногах Кили двинулась дальше. В большом доме по другую сторону от ее собственного на ее звонок никто не ответил. Она не была знакома с жившей в нем молодой парой. Они оба работали на руководящих постах в одной из крупных фирм Балтимора и редко бывали дома. По выходным они либо принимали гостей, либо уезжали за город.
Кили решительно пересекла улицу и подошла к дому Уорнеров. Она не видела Дэна Уорнера и его дочери Николь со дня похорон Марка. Но они были на похоронах, и Кили почувствовала, что это дает ей право по-соседски постучаться в их дверь.
Она нажала на кнопку звонка. Дверь открыл Дэн Уорнер, приятного вида мужчина лет сорока с небольшим, с красивой сединой в черных волосах. Он был в замшевой рабочей куртке и держал в руке отвертку.
— Здравствуйте, Дэн, — сказала Кили, решив, что может его так называть. Он сам так представился, когда она принесла адресованную ему бандероль, по ошибке попавшую к ней.
Взгляд Дэна упал на Эбби, и его лицо осветилось улыбкой.
— Добрый день, миссис Уивер, — приветствовал он Кили.
— Зовите меня Кили, — сказала она. — Извините, что я к вам без приглашения. Я давно хотела зайти, поблагодарить вас и вашу дочь за то, что пришли на похороны. Вы были очень добры.
— Мы хотели выразить вам свое сочувствие. Это была ужасная трагедия. — Он покачал головой.
— Спасибо вам. Когда знаешь, что люди тебе сочувствуют, это очень помогает.
— Мне ли не знать, — вздохнул Дэн. — Но что же я держу вас на пороге? Входите, прошу вас.
Кили вытащила Эбби из коляски.
— Я вас надолго не задержу.
Она прошла за ним следом в дом, показавшийся ей уютным и обжитым. Повсюду стояли семейные фотографии в рамочках, включая свадебное фото, на котором Дэн был с усами и обнимал прелестную молодую женщину с длинными каштановыми волосами.
— Я пытался починить вот эту полку, — объяснил он. — Правда, я не самый лучший плотник в этом мире, а вы дали мне приятную возможность прервать работу. Хотите кока-колы или еще чего-нибудь?
Кили покачала головой.
Эбби заерзала на руках у матери, когда они добрались до кухни, в которой царил веселый кавардак.
— Спустите ее на пол, — предложил Дэн. — Мы тут привыкли к детям.
Он достал из шкафа форму для выпечки булочек, уверенно протянул ее Эбби, и девочка принялась изучать ее с восторженным вниманием.
— Хотя сейчас у нас в семье остался только один ребенок, — продолжал Дэн, — но вскоре появится еще один. Мы со дня на день ожидаем появления моего первого внука.
— В самом деле? — удивилась Кили.
Дэн усмехнулся.
— Скажете, что я слишком молод, чтобы стать дедом. Все так говорят, а мне все мало.
— Вы слишком молоды, — улыбнулась Кили.
Дэн радостно засмеялся. Он открыл холодильник, вытащил банку кока-колы и оторвал крышечку.
— Мы с Энни рано начали, — пояснил он со вздохом.
Кили взглянула на уже знакомое лицо женщины в задорных веснушках на фотографии, прикрепленной магнитом к дверце холодильника.
— Это ваша жена?
— Это было снято той зимой, когда она заболела.
— Она была очаровательна.
Дэн кивнул, сжав губы.
— Она была красавицей.
Последовало неловкое молчание.
— Дэн, — заговорила Кили, — я пришла к вам, чтобы… В общем, это не светский визит. Я хочу задать вам вопрос. Понимаю, надежды мало… но все-таки…
— Спрашивайте, — сказал Дэн.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
