Хищники каменных джунглей всегда сражаются до конца.
Такеши оттолкнулся и прыгнул вперёд, сшибая ошеломлённого противника с ног. Спустя пару мгновений он уже надёжно оседлал Кадзухису и обрушил на него град хаммерфистов. Тот отчаянно пытался прикрыть голову, но каждый пропущенный удар дезориентировал его всё больше и больше.
– Умри, тварь! – кричал Такеши, вбивая отчаянно сопротивляющегося врага в песок. Его кулаки раз за разом достигали цели, окрашиваясь кровью. – Умри!
– Не вмешиваться! – прогремел приказ Котаро, опережая сразу двоих учеников, что поспешили на выручку своему главарю. Подростки испуганно замерли на краю площадки, бессильно разжимая кулаки и наблюдая за тем как сопротивление Кадзухисы сходит на нет. Руки парня окончательно разошлись в стороны и каждый удар Такеши достигал цели…
– Это урок для всех. Вы не должны оставлять врагу ни единого шанса, – хладнокровно поучал Котаро, вплетая слова в хруст костей под кулаками победившего ученика. – Мёртвый враг не ударит вам в спину. Кадзухиса пошёл на поводу у эмоций и захотел потешить гордыню. Теперь вы знаете чем это заканчивается!
Закончив краткую лекцию, синоби подошёл к Такеши и, ухватив его воротник кимоно, рывком сдёрнул с тела поверженного противника, бросив себе под ноги. В пылу схватки юноша не стал разбираться и попытался пнуть вмешавшегося в избиение, но тут же схлопотал пяткой в лоб и беспомощно растянулся на песке.
– Ты заслужил мою похвалу, ученик, – сказал Котаро и наклонился над парнем, поставив ногу ему на грудь и всем весом придавливая его к песку. – Грамотно дрался с тем, кто сильнее тебя, притворился слабым, сыграл на известных тебе чертах характера врага. Но я не разрешал тебе его убивать!!!
Задыхаясь и хватая воздух ртом как выброшенная на берег рыба, Такеши пытался ответить, но из его горла вырывались только неразборчивые обрывки звуков.
– Сумел воспользоваться ситуацией и убрать помеху, – тихо произнёс синоби, наклоняясь ещё ниже, – преследуя свои цели, а не защищая жизнь. Запомни, синоби так не поступают!!! Мне не интересны ваши внутренние разногласия. Если это повторится, я задавлю тебя собственными руками…
Завершив нотацию, Котаро убрал ногу и направился к остальным ученикам.
Встав перед ними, он внимательно всмотрелся в их лица и довольно оскалился:
– Вы не уяснили самого главного. Прошлое осталось в прошлом. Нет нужды цепляться за вожаков, отныне у каждого из вас свой путь, на котором нет места традициям уличного сброда! Кадзухиса не хотел этого понимать. Надеюсь, что никто из вас не повторит его ошибок… Разойтись!
***
Социальные роли порождают множество условностей и обязанностей, рано или поздно превращающих самостоятельную личность в послушную марионетку. Выйти за жёсткие рамки ограничений практически невозможно – цена за свободу воли зачастую останавливает осмелившихся ещё на половине пути. Людям свойственно цепляться за стабильность, пусть и не самую лучшую из возможных, ведь мало кто готов отказаться от всего и смело шагнуть в неизвестность.
Кого-то останавливает страх, кто-то смиряется со своей ролью и готов играть по чужим правилам, кому-то и вовсе не хочется принимать самостоятельные решения…
Но иногда роли начинают противоречить друг другу и выбор между ними становится неизбежен.
– Экстернат? А вы смогли меня удивить, кадет Хаттори, – задумчиво и слегка рассеянно проговорил ректор Таранов, не прерывая процесса набивания курительной трубки душистым ароматическим табаком. – Я искренне полагал, что вы и дальше будете пользоваться благосклонностью князя, предпочитая учёбе совершение подвигов и участие в любой подвернувшейся авантюре.
Внешний вид главы ВКШ категорически не соответствовал моим ожиданиям. В его худощавом старческом теле едва теплилась жизнь, а форменный сюртук заметно болтался на плечах. Ректорское кресло лишь усугубляло впечатление – в его глубоких объятиях Глеб Святославович Таранов выглядел маленьким и безмерно измученным той ношей, что ему приходилось вести. Но иронично-стальные нотки в голосе и живые блестящие глаза упрямо утверждали обратное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не упустив возможности вежливо пройтись по моим "успехам", ректор щелчком пальцев разжёг набитую табаком трубку, выпустил парочку клубов дыма и погрузился в размышления. Вслух.
– Ситуация довольно непростая, кадет Хаттори. Наша Школа массово практиковала подобный подход к обучению во время мировых войн, но в мирное время это вызовет ряд абсолютно ненужных сложностей. Чем вас не устраивает очное обучение? – тихо, но вполне уверенно говорил он, перемежая предложение новыми клубами ароматного дыма. Его взгляд скользил по скромному убранству кабинета, пока не зацепился за меня. – Вольно, кадет! Перестаньте тянуться, вы не на плацу. И я жду ответа!
Не думал, что муштра ВКШ успеет пустить во мне столь глубокие корни – одна стойка сменилась другой помимо моей воли. Слегка расставив ноги, я заложил руки за спину и перестал сверлить собеседника изучающим взглядом, внутренне подобрался и…выложил всё как на духу:
– К сожалению, обязанности главы рода и обретённый титул хана Забайкальского периодически требуют моего личного присутствия, что вызывает трудности с регулярным посещением очных пар. Однако, несмотря на сложившуюся ситуацию, я хотел бы получить образование именно в этих стенах.
– Удивительная преданность приёмной alma-mater. Между прочим, ваше здесь обучение вызывало ряд не менее удивительных изменений, – добродушно отреагировал ректор. – Значительная часть из них коснулась безопасности учащихся. Видели бы вы, кадет, как радовался начальник службы безопасности, когда клан крупно вложился в полное переоборудование систем наблюдения и реформирование группы быстрого реагирования. И всё после известных вам инцидентов…
– Вы ведь не ждёте моих извинений? – холодно поинтересовался я, уловив в последней фразе старика тень упрёка.
– Право, кадет, не стоит горячиться. Но буду откровенен – я не рад вашему присутствию на территории подответственного мне учебного заведения. И потому пойду на встречу. В виде исключения, разумеется. Но с одним условием! – столь же спокойно, без тени улыбки на лице ответил Глеб Святославович, воздевая перст к небу.
– Если оно не станет противоречить моим моральным устоям, то я, с не меньшим "удовольствием", пойду вам навстречу.
Увы, моя ирония была проигнорирована. Да и то, в каком тоне Таранов разговаривал со мной, раздражало всё сильнее. Для него я был в первую очередь кадетом, а не ханом Забайкальским.
– Вы будете проживать в городе. И появляться на территории Школы исключительно на практических занятиях, а также сдаче зачётов и экзаменов. Также, ввиду этого, не может быть и речи о дополнительных занятиях с преподавателями, – ректор закашлялся дымом, наткнувшись на мой недовольный взгляд и укоризненно покачал седой головой: – Я вам не враг, кадет Хаттори. Поймите, на моих плечах ответственность как за учеников, так и за преподавателей. В том числе, за моральный облик и тех и других.
– Моральный облик? Не потрудитесь объясниться, господин Таранов?! – мой голос зазвенел от внутреннего напряжения, вызванного искусно завуалированными оскорблениями.
– А иначе вы бросите мне вызов?! – насмешливо проронил старик, величественно поднимаясь из кресла. – Захотели откровенности? Начнём! Вы втягиваете в свои авантюры других учеников! И это не какие-то шалости, а полноценные боевые операции. Вы подумали о них? О том, что окружающие начинают воспринимать их исключительно как отмороженных бретёров, идущих у вас на поводу? А ведь среди них есть наследники! Далее… Кадету не пристало крутить шашни с преподавательницей! В особенности, с замужней! И уж тем более не пристало делать это на территории Школы!!!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Последнюю фразу он практически прогремел, бесстрашно выпрямившись и чуть ли не метая глазами молнии. Раздражённо дёрнув уголком рта, я хотел было возразить, но ректор не дал мне произнести ни слова и продолжил свою пламенную речь:
