что интеллект у похитителей атомного оружия не обязательно выше, чем у остальных людей.
В 1992 году агент А вышел на след узбека Шавката Абдуджапарова, бывшего полковника Советской армии, который бросил в Ташкенте жену и детей и три месяца спустя появился в Шанхае, где надеялся, по собственным словам, продать бомбу за пятнадцать миллионов долларов. Судя по цене, речь шла об оружии, способном нанести серьезный урон, но прежде, чем агент А успел добраться до Шанхая, полковника Абдуджапарова нашли в акватории порта с отверткой в основании черепа. А бомбу не нашли – ни тогда, ни позже.
С 1994 года агент А застрял в Тель-Авиве, не по своей воле и не то чтобы на низкой должности, хотя она была бы существенно выше, не случись та история с южноафриканским атомным оружием. Рук агент не опускал, продолжая проверять все ниточки удаленно и непрерывно держа в голове фотографии Номбеко и неизвестного мужчины с грузовиком.
И вдруг накануне, семь лет спустя, во время краткой и малоувлекательной командировки в Амстердам, он включает новости. На экране мелькают кадры политических беспорядков на стокгольмской площади. Члены шовинистической партии «Шведские демократы» оттаскивают участника контрдемонстрации. Волокут его в метро. Пинают берцами. И… вот! Жертва крупным планом!
Это же он!
Водитель красного грузовика!
Если верить журналистам, Хольгер Квист из шведского Блаккеберга.
• • •
– Извините, – сказал Хольгер, – а что это за атомная бомба, о которой вы говорите?
– Тебе вчера что, мало врезали? – спросил агент А. – Допивай свой кофе, если угодно, но только мигом, потому что через пять секунд мы отправляемся к Номбеко Майеки, где бы она ни находилась.
Хольгер задумался так крепко, что больная голова разболелась еще сильнее. Стало быть, этот человек по другую сторону стола работает на секретную службу какого-то иностранного государства. Он принял Хольгера-1 за Хольгера-2. И ищет Номбеко. Которая украла у него… атомную бомбу!
– Ящик! – вдруг произнес Хольгер-1.
– Да, где он? – спросил агент А. – Говори, где ящик с бомбой?
И тут Хольгер прозрел. Вот уже семь лет как матерь всех революционных грез лежит у них на складе в доме 5, а он об этом даже не догадывался. Целых семь лет он имел прямой доступ к тому, вероятно, единственному средству, которое способно заставить короля отречься от престола!
– Чтоб тебе в аду сгореть! – машинально пробормотал Хольгер-1 по-английски.
– Что? – не понял агент А.
– Да нет, это я не про вас, – смутился Хольгер. – Это я про мисс Номбеко.
– Тут я согласен, – сказал агент, – хотя в такие вещи верю не особо. Поэтому веди меня к ней, и немедленно. Где она? Отвечай!
Агент А полагался на свой решительный голос. К тому же в руке у него был пистолет.
Хольгер вспомнил детство. Отца и его борьбу. Он тоже вступил в нее, но мало чего добился.
А решение все это время было у него под носом!
Хольгера угнетало не столько присутствие агента иностранной спецслужбы, готового выстрелить, если его не отведут к Номбеко и ее ящику, сколько хитрость южноафриканской подружки брата, водившей его за нос. Но теперь уже слишком поздно. Целых семь лет он имел возможность исполнить отцовскую волю. И не понимал этого.
– Ты не слышал, что я сказал? – спросил агент. – Может, тебе прочистить уши выстрелом в колено?
В колено, не в лоб. Значит, первый номер все еще нужен. А что дальше? Когда он приведет агента на Фредсгатан, человек с пистолетом возьмет ящик весом не меньше тонны под мышку и помашет им на прощание?
Нет, это вряд ли. Наоборот – он всех их там убьет. После того, как они помогут ему погрузить бомбу в кузов красного грузовика.
Он убьет их всех, если Хольгер прямо сейчас не сделает то, что, как он только что сообразил, должен сделать. Ибо единственным, за что теперь имело смысл сражаться, было право брата и Селестины на жизнь.
– Я доставлю вас к Номбеко, мистер агент, – наконец ответил Хольгер-1. – Но только вертолетом, если вы не хотите ее упустить. Они с бомбой вот-вот уедут.
Ложь о необходимости спешить явилась сама собой, из ниоткуда. Ее можно было даже назвать идеей. В первый раз со мной такое, подумал Хольгер. И в последний, потому что наконец-то он поступит со своей жизнью осмысленно.
Отдаст ее.
Агент А не собирался позволять уборщице и ее шайке провести его в третий раз. Он кожей чуял подвох. Но в чем он?
Номбеко, надо думать, поняла, чем рискует, когда Хольгер Квист засветился на телевидении. Не поэтому ли она так заторопилась в дорогу?? Агент умел отличить ханьского гуся от дешевой подделки, а необработанный алмаз от стекляшки. Умел он и много чего другого.
Но управлять вертолетом – это нет. Значит, придется положиться на пилота, иными словами, на вот этого сидящего перед ним человека. Стало быть, в кабине должны находиться двое: один за штурвалом, другой с оружием на изготовку.
Агент А принял решение лететь вертолетом, но прежде снестись с Б на случай, если что-то пойдет не так.
– Точные координаты места, где находится уборщица, – потребовал он.
– Уборщица? – не понял Хольгер-1.
– Мисс Номбеко.
Хольгер выполнил приказ. Благодаря специальной навигационной программе на стоявшем в кабинете компьютере это заняло несколько секунд.
– О’кей. Сиди тут, пока я передам это наружу. А потом взлетаем.
Агент А обладал суперсовременным мобильным телефоном, с которого отправил зашифрованное сообщение коллеге Б с полной информацией о том, где он, с кем, куда направляется и почему.
После чего распорядился:
– Вперед.
За годы работы в АО «Вертолетное такси» в Бромме Хольгер-1 налетал в общей сложности не меньше девяноста тренировочных часов в сопровождении коллег-пилотов. Но самостоятельно не поднимал машину ни разу. Его жизнь кончена, это он понимал. Он охотно бы прихватил на тот свет эту паршивку Номбеко – это ее агент назвал уборщицей? – но не родного брата. И не восхитительную Селестину.
Достигнув неконтролируемого воздушного пространства на высоте две тысячи футов, он перешел в горизонтальный полет со скоростью сто двадцать узлов. Лететь оставалось двадцать минут.
Но когда они приблизились к Гнесте, заходить на посадку Хольгер не стал. Вместо этого он включил автопилот: курс – строго на восток, высота по-прежнему две тысячи футов, скорость те же сто двадцать узлов. После чего привычно расстегнул ремень безопасности, снял наушники и вылез из кабины.
– Что ты делаешь? – спросил агент, но Хольгер не счел нужным отвечать.
Пока он отпирал заднюю дверь вертолета и отодвигал ее в сторону, агент продолжал сидеть в кабине,
