Облизнув сухие губы, я потянула воротник, ставший вдруг тесным. Воздух сгустился. Сквозь собственное надсадное дыхание мне послышался треск динамиков.
— Ваш запрос принят. Следуйте курсом…
— Автопилот, — прохрипела я и сунула в рот загубник аварийной маски, выбрав подачу только на усиленный вдох, — сколько времени на посадку?
— Десять минут тридцать секунд.
Посмотрев на индикатор газа, я грустно усмехнулась — три минуты. Делая редкие вдохи, я считала секунды, понимая, что, если выживу, смогу попытаться выторговать у рапов жизнь Нота. Голова казалась тяжелой, перед глазами вспыхивали красные пятна. Растянувшись на полу, прижавшись щекой к холодному металлу, я сквозь нарастающий звон в ушах услышала механический голос, но отреагировать уже не могла. Из ослабевших пальцев выскользнул опустевший кислородный баллон и покатился по наклонной. Перед глазами полыхнул яркий свет. Неужели, умирая, обязательно погружаться в ненавистный, всепоглощающий свет?
— За… крыть… доступ… — успела прошипеть я, прежде чем нырнуть в беспамятство.
*****
В горле саднило. Обхватив шею прохладными пальцами, я едва сдержала подступающий кашель и, открывая глаза, села. В полутьме мерцали крохотные индикаторы на панели управления. Втянув в себя необычный суховатый воздух, я все же раскашлялась и, пока из меня не вывернулась желчь, продолжала содрогаться от приступа надсадного кашля. Утираясь рукавом, я поднялась и только тогда осознала, что корабль неподвижен, и двигатели молчат.
— Открыть обзор, — просипела я, морщась от горечи.
Панорама заставила меня покачнуться и опереться на капсулу, чтобы не свалиться на пол. Челнок стоял в ангаре, вокруг совершенно неподвижно стояли высокие фигуры, затянутые в форму и шлемы. Они напоминали мне байкеров, если бы не оружие, направленное в нашу сторону, в их руках.
— Статус пациента? — внимательно рассматривая встречающих, я приблизила изображение, но тщетно: ни одного сантиметра кожи или пряди волос не было видно.
— Процесс восстановления продолжается. Автономное питание позволит завершить его через тридцать четыре часа двадцать восемь минут.
— Он дееспособен? — задала я самый страшный вопрос.
— На данный момент — нет. Повреждения мозга ввиду кислородного голодания обширны.
— Прогноз?
— Положительный. Но для полноценного функционирования потребуется дополнительные процедуры регенерации.
— Нот, — мучительно простонав, я ударила кулаком по крышке капсулы. — Какой же ты несносный, гадкий…
— На коммутатор поступает вызов.
— Голосовой?
— С изображением.
— Твою ж… Освещение на минимум.
Наскоро заправив волосы под повязку, вытерев испарину с лица и скинув испачканную в рвоте рубашку, я осталась во влажной футболке и форменный штанах. Усевшись в кресле, я распрямила спину и, вскинув подбородок, нацепила на лицо маску легкого превосходства, привычную для меня по земной жизни.
— Соединить, — на возникшем экране появилась фигура, в обмундировании и щитке, закрывающем лицо. Довольствуясь видом скрещенных на столе ладоней, выдающих напряжение собеседника, я холодно улыбнулась. — Приветствую и благодарю за возможность воспользоваться вашим гостеприимством.
— Имя и раса, — голос казался безэмоциональным.
— Капитан де Подия, человек.
— Не стоит начинать со лжи, — собеседник подался вперед. — К тому же, представителя этой расы мы не впустили бы даже на орбиту. Ваша энергетика говорит о другом.
Склонив голову к плечу, я едва заметно ухмыльнулась.
— Могу я узнать ваше имя и статус?
Видимо, pan не ожидал такой наглости, поэтому меня хлестнуло несдерживаемой волной презрения.
— Вы можете называть меня — майор Чан…
— Тогда требую называть меня — полковник Ни Ле и никак иначе, — я скрестила руки на груди, ощущая как меня обтекают потоки силы. — Какой статус определен для меня?
— Вы гостья, — растерянно проговорил очередной майор.
— Предпочитаю быть послом со всеми вытекающими правами и обязательствами.
— Представителем какой стороны вы являетесь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Требую для переговоров представителя соответствующего статуса и полномочий,
— скривив губы, я позволила собеседнику ошеломленно осмотреть себя. — Конец связи.
Откинувшись в кресле, я потерла лицо, заметив, что руки дрожат. Обхватив себя руками, словно закрываясь от невидимых наблюдателей, я заставила себя подняться и извлекла из ниши в стене упаковку с форменной одеждой и аптечку. Раздевшись, я протерла кожу от пота, сбрызнула голову сухим шампунем, обработала несколько ссадин, полученных при падениях. Натягивая на себя штаны, я чертыхалась: одежда слишком облегала тело, я привыкла к более свободному фасону, но аварийные наборы с комплектами формы заказывал старпом. Рубашка благодаря эластичности материала легко застегнулась, но короткая куртка выглядела просто неприлично вызывающе. Смирившись, что придется еще бороться с испорченным первоначальным впечатлением от своего несколько фривольного вида, я закрепила на поясе перевязь с клинками, которые вынула из сейфа вместе с идентифицирующим браслетом, аналогом того, что был уничтожен в аварии, и кольцом. Грустно усмехнувшись, я закрепила паспорт на запястье. Кольцо же повесила на шнурок к основе. Не думала, что придется пользоваться всем этим вновь.
— Отражающая поверхность.
Цепко осмотрев себя в возникшем зеркале, я убедилась, что выгляжу вполне сносно. Более женственно, чем обычно, но от земного облика далека. С ностальгией вспомнила свой идеальный маникюр… Но вот, по чему я не скучала, так это — по неудобным туфлям. Нырнув в утяжеленные металлическими вставками по краю подошвы ботинки, я затянула шнуровку. У местных моя обувь вызывала оторопь, а мне привычное казалось более надежным.
Решив использовать время с пользой, я принялась разминать мышцы. К счастью, одежда, будучи довольно облегающей, совершенно не сковывала движений. Дыхание мое стало тяжелее, двигаться в узком пространстве было проблематично, но я смогла недурно разогреться перед выходом и была готова… к чему угодно, выбора все равно не было.
— Входящий вызов на коммутатор, — известила система.
— Только голосовой ответ, — послышался сухой щелчок. — Слушаю.
— Полковник Ни Ле, для ведения переговоров приглашаем вас выйти из транспортного средства.
— Мой статус? — поправляя растрепавшиеся волосы, поинтересовалась я.
— Посол.
— Требую признать челнок посольством и гарантировать неприкосновенность всему содержимому, — наряду с чужим удивлением я ощутила любопытство. — Прошу актом доброй воли восстановить заряд аккумуляторов и пополнить запасы топлива.
— Ваши пожелания приемлемы и будут выполнены.
— Конец связи, — я несколько раз выдохнула и погладила едва теплую крышку капсулы. — Система, после моего ухода закрыть доступ, после прекращения моей жизнедеятельности, — я потерла индикатор за ухом, — выйти на орбиту и дожидаться восстановления пациента.
Пригладив ткань на груди и, нацепив на лицо экран, я встала у самого выхода, обернула пальцы вокруг рукояти меча и глухо приказала:
— Открыть шлюз.
Распрямив плечи, я вышла наружу и остановилась, разведя в стороны руки достаточно медленно, чтобы дать себя рассмотреть вооруженным встречающим. Примерно в десяти метрах стояли трое разительно отличающихся от остальных: на них не было обмундирования. Их одежду составляли светло-серые туники до середины бедер с разрезами по бокам, узкие брюки, демонстрирующие идеально накаченные мышцы ног, на лицах маски, напоминающие церемониальные, головы были прикрыты на арабский манер. Оценив широкие плечи, обтянутые тканью, я отметила, что двое из них напряженно замерли, немного повернувшись в сторону третьего, словно готовы прикрыть его от малейшей возможной опасности. Не торопясь, я приблизилась и остановилась в нескольких шагах, позволяя рассмотреть себя внимательнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Приветствую вас. Благодарю за гостеприимство, — сложив ладони на уровне груди, я слегка склонила голову, заметив удивление и узнавание моего жеста. — Федерация Евразия, министерство обороны, полковник Караиса Ни Ле.
