Я догнала его у выхода, вцепилась в рукав:
– Давай поговорим.
– Тебе есть с кем разговаривать. – Он дернул рукой, стряхивая меня, как насекомое. – Не буду тебе мешать. Если не возражаешь, давай разведемся.
– Я возражаю! – крикнула и наткнулась на его взгляд. – Игорь! Прости меня! – с ужасом и настойчивостью одновременно попросила я. – Ты говорил… Вспомни, ты говорил, что смог бы простить меня!
Я уже ревела.
Кто-то из учителей остановился и уставился на нас, не дойдя до учительской.
– Я ошибался, – сухо сказал мой муж. – Я не смогу жить с тобой после того, что ты сделала.
– Я?! – закричала я ему в спину. – Это ты все сделал! Ты!
Игорь посмотрел на меня. У него дрожал нерв на щеке. Он что-то хотел сказать, но передумал. Уже в следующую секунду он покинул школу.
Когда я вернулась в игровую, Женя складывал с моей дочерью цветную мозаику.
– Извини, – поднялся Женя, – я не хотел…
– Ты здесь ни при чем, – убито изрекла я. – Это я сама виновата. Ну что ж… нам пора домой.
– Вас подвезти?
Вместо меня ответила Иришка. Она схватила Женю за руку и потащила к выходу.
– Куда? – спросил он.
Девочка с хитрым видом продолжала его тащить.
– Куда? – упирался Женя.
Иришка начала злиться и вдруг отчетливо, громко произнесла:
– Туда!
– Куда? – спросили одновременно я и Женя.
– Туда! – повторила Иришка.
– Туда, – многозначительно разулыбался Женя. – Туда, где машина, туда, где дорога, туда, где дома…
Я не могла слова вымолвить от переполнявших меня эмоций. Она сама сказала, без просьб и понуканий! Мне не показалось, это слышали мы двое!
– Такое событие надо отметить. – Женя повернулся ко мне: – Приглашаю вас в кафе.
– Пойдем в кафе? – Я подхватила дочь и затормошила. Мне хотелось немедленно услышать от нее что-нибудь еще, хоть слово! Но эта хитрюга молчала как партизан.
Я вытащила ее в коридор и закружила.
– Туда! Ту-у-да… – пела я на разные лады, пока Женя вез нас сквозь весенние сумерки. Туда, где тепло. Туда, где огни. Туда, где музыка.
В кафе оказалось уютно, имелся аквариум с рыбками. К нему-то и устремилась моя дочь, проявив равнодушие к сладким шикарным десертам.
Я села так, чтобы не выпускать ее из поля зрения. Я смотрела за дочерью, а Женя смотрел на меня. Мы пили кофе.
– Свет, знаешь что? Бросай своего Игоря и выходи за меня замуж, – вдруг сказал Женя.
Я посмотрела на него. Лучше бы то, что он сказал, окрасилось бы тоном шутки. Меньше всего сейчас мне хотелось объясняться и задумываться.
Но у Жени было серьезное усталое лицо и грустные глаза.
– У тебя есть жена, – напомнила я.
– Это только так называется. Мы живем в одном дворе, но в разных подъездах. Мои с тещей живут, а я один. Сын ко мне ходит. Я его не брошу – это однозначно. А с женой все с самого начала было не так.
– Все еще наладится, – зачем-то сказала я.
– Ничего не наладится. Какое – наладится… Любви-то нет. Я любил совсем другую девчонку, когда в армию уходил. Ждать обещала, все такое… Ну а вернулся, у нее уже и муж, и ребенок. Ну, я с горя загулял с ее подругой Надькой. Назло. А когда опомнился – Надька моя уже беременная. Деваться некуда, женился. Потом Степка родился. С ним проблем полно, тут уж не до любви. Терпел. Когда скандалы достали, ушел в родительскую квартиру. Так и живем…
Я слушала Женю, и мне кажется, я его понимала. Говорят, что мужчины и женщины – разные существа и понять друг друга не могут. Нет, я понимала. Все хотят любви. Человек не может без любви, как не может без пищи и тепла. Можно, конечно, привыкнуть жить в холоде. Но это трудно и неудобно. Говорят, и без пищи проживешь. Какая-то женщина вообще перешла на песок. Ест один песок – и ничего. Ее даже по телевизору показывали. Но ведь это не нормально. Так и без любви: можно, но – не нормально.
Иногда вместо любви может сойти и сочувствие. Сострадание. Жалость. Страсть. Но только иногда. Ненадолго. А так – нужна любовь. И это неправда, что мужчины не ищут любви. Ищут. Голый секс не заменит любви.
– Жень, я хочу быть с тобой честной.
– Я понял. – Он кивнул. – Только, пожалуйста, не говори, что я такой хороший, что у меня все еще будет…
– Я совсем другое хотела сказать. Я Игоря люблю. Мне плохо без него…
Женя крутил в руках чашечку с кофе и грустно улыбался.
– Это я понимаю. Вопрос в том – любит ли он тебя?
Моя дочь насытилась созерцанием сомиков и золотых рыбок. Подбежала к нам и повисла у меня на шее.
– Нам пора, – извинилась я.
Женя довез нас до дома, и, когда мы уже выпрыгнули на площадку перед подъездом, он, как ни в чем не бывало, напомнил:
– Ты все-таки поинтересуйся у Ксении, почему она держала в тайне от всех свои занятия в «качалке». Это так, на всякий случай.
Я пообещала. Но думать о Ксюхе я сегодня уже не могла. Слова Жени взбудоражили меня. «Вопрос в том – любит ли он тебя…» Вопрос в том…
Я думала об Игоре и о том, что он сказал про развод. Это слово впервые прозвучало между нами. Игорь впустил его в нашу жизнь. Или я?
Раньше это слово даже не задевало меня. Потому что это не про нас. Развод может случиться с кем угодно, но только не с нами! Я должна немедленно убедиться в этом.
Телефон Игоря молчал. Я попыталась представить, что он делает сейчас там, в квартире Никиты Рощина. Сидит перед компьютером? Смотрит телевизор?
А может, он носится в машине по ночному городу, чтобы унять ту же боль в душе, что сейчас терзает меня?
Я вспомнила день нашего знакомства. Когда мы ссоримся, мне всегда вспоминается этот день.
Я помню его так ясно и подробно, точно это было вчера. Например, совершенно четко могу описать погоду – это была золотая осень. Теплый день. Я ехала в университет и думала о предстоящем семинаре, о том, как бы отмазаться от должности старосты, которую я мужественно несла третий семестр…
На какой-то остановке… Нет, точно знаю на какой – это была остановка «Поликлиника». На этой остановке в автобус всегда набивалась толпа. Я решила пройти на заднюю площадку, но не тут-то было. Меня остановил встречный поток. Сзади тоже подпирали, и путь был отрезан. Меня прибило к молодому человеку, который изловчился и одной рукой уцепился за поручень. Хоть какая-то точка опоры. Я оказалась прижатой к груди молодого человека так плотно, что практически трогала носом его шею. Он же лицом зарылся в мои волосы, и это было волнующе и смешно.
Он начал шутить. Спрашивал, не мешает ли мне его портфель, и просил не стесняться, держаться покрепче.
Позже я где-то читала статью о химии любви. Там было написано, что все дело в каких-то ферментах и обонянии. Запах сам делает свое дело. Он даже в носу остается и напоминает потом об «объекте», требует снова и снова видеть этот «объект».
