- Открыто!
Первым заходит какой-то карапуз. Мелкий пацан в брючках и светлой рубашке с короткими рукавами. Деловой, аж невозможно. Нос задрал, так знакомо, так Кристину напоминает.
Кристина следом, держит его за руку, подмышкой зажимает синюю курточку.
- Не занят? Мы в гости, - весело улыбается. - Оп, иди сюда, - поднимает ребенка и подходит ближе.
Ах, да. К ней родители приехали, откладывать дальше сие известие некуда, я волнуюсь и готовлюсь. У мамы ее сын маленький. Брат Кристины, получается. Он на руках у нее, развалился по-свойски и на меня щурится.
- Это малыш номер два? - встаю из-за стола, выхожу к ним.
- Нет, это Кирилл, - она тянется ко мне, целует в щеку. - Малыш номер два, возможно, будет потом. Когда ты спросишь с оркестром под окнами, - намекает, что пора ей предложение делать. Ждет реакции. Я молчу. Она недовольно хмыкает. Продолжает. - Родители с тобой увидеться хотят. И поговорить. Я решила, что тебе нужен союзник. Вот, - смотрит на брата. - Если ты ему щас понравишься, с мамой и папой будет проще подружиться, - выкладывает стратегию.
Тоже смотрю на Кирилла. Волосы светлые, в модной стрижке, торчком стоят. Наверняка потемнеют с возрастом, и как у Кристины станут. И глаза как у нее, конфетки. Вообще, на нее похож. Только надутый. Хмурит бровки и пялится на меня, маленький мужчина, оценивает выбор сестры.
- На, - Кристина вытягивает руки.
Торопливо и неловко перехватываю Кирилла. Тяжеленький. Вблизи щеки еще больше. Пухлые губы блестят, носик-кнопочка. Кристина поправляет ботинки, чтобы не марал мне рубашку и говорит что-то, а я любуюсь, словно картиной, она будто юная мама, от того еще красивее, невероятная, прекрасная, моя.
- Ты не думала после второго курса на заочный перевестись? - выдаю. Не надо давить, но у меня столько планов, разрывают черепушку.
- Думала, - кивает. - Если работать в издательстве у тебя, то это ведь реальный опыт, с заочкой сложностей не будет, мне лишь диплом надо. Но Александр, - выставляет указательный палец. - Отправлять меня носить кофе и проверять бумагу в туалете - это не то, на что я рассчитываю. Согласны?
Кирилл тычет кулаком в сторону стола, привлекая ее внимание, она послушно ведет взглядом и замечает поверх папок киндер-сюрприз.
Блин.
Быстро ставлю ребенка на пол и смахиваю шоколадное яйцо в открытую сумку-дипломат. Развожу ладони в стороны - типа никто ничего не видел. Роюсь в подставке с ручками, ищу альтернативу, чем можно их занять.
Кристина удивленно следит за моими действиями. Ее брат выпячивает нижнюю губу и, кажется, готовится зареветь.
- Тебе жаль угостить? - она недоверчиво косится на меня.
Все утро мучился с этим яйцом. Аккуратно снять фольгу, ножом разбить по шву шоколад, подменить игрушку в желтом футлярчике, склеить шоколад и запечатать обратно, чтобы незаметно было - сложно, я заморочился. Там в киндере мой вопрос лежит, платиновый, на безымянный палец, в форме закрученного пера - для моего неугомонномого журналиста. Но я рассчитывал вечером узнать, согласна она или нет. До конца дней со мной рядом быть. Еще рано.
Ребенок недоволен. Вытягивает шею и просит ее ням-ням. Кристина дублирует просьбу:
- Дай.
Я медлю.
Она наклоняет голову набок:
- Саш, ты что, киндер зажал? Ты его кому купил? Не мне?
Соображаю, как сюрприз отложить. Позвал на ужин родителей и надеялся семьями встретиться, познакомиться, а до того целую полосу препятствий организовал, чтобы до яйца не сразу добралась. Она ведь любит расследовать. Для нее старался. Но под ее подозрительным взглядом вздыхаю, достаю из сумки киндер:
- Тебе купил.
- Вот мы его вдвоем и съедим, - она берет яйцо. Распечатывает фольгу, ломает шоколадку на две половинки и делится с Кириллом. Смотрит, как он, довольный, ест. Сама задумчиво жуется. - Тебе не хватило, - сообщает. В голосе обида, думает, я ее карапузу шоколада пожадничал.
Карапуз вертит и трясет оставшийся пластмассовый желток.
- Кристин, - в кабинет сует голову секретарша. - Тебя в конференц-зале юрист ждет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Зачем? - Кристина морщит лоб, лезет в рюкзак и достает упаковку салфеток.
- Не знаю, - та жмет плечами.
Хочу остановить, чтобы не уходила, я еще сюрприз не забрал, но отрываюсь на звонок телефона.
- Ладно, мы узнаем и вернемся, - они с Кириллом идут к выходу.
- Игрушку из яйца будете смотреть? - кричу вслед.
- Да. Потом, - говорит, не оборачиваясь.
Кирилл уносит в кулаке футлярчик. Надеюсь, что открыть не сможет.
Прижимаю трубку к уху и слушаю адвоката.
Вчера переписал на кредиторов Антона ночной клуб. Его долг закрыт, и теперь Антон должен мне. Он уже отрабатывает - рассказывает в полиции, как подстрекал сотрудников клуба к ограблениям. В том, что Винни-Пух не Егор, а тридцатипятилетний бывший директор издательства - следователь сомневается, слишком запутано всё.
Но Антон сам признал вину, а остальные подтвердили. Адвокат убедил шайку, что им так меньше дадут. Если все на Антона валить. А у него вариантов не было, или его в суп капустный покрошат серьезные дядьки в черных очках, или я с ними разбираюсь, а Антон Егора отмазывает. Так что жду сына, скоро отпустят.
Выслушав новости, забираю пиджак и иду к конференц-залу. Осторожно заглядываю в помещение.
За столом мой юрист, Кристина рядом, спиной ко мне. Кирилл на диване в углу, рядом валяются влажные салфетки. Испачканными в шоколаде пальцами он теребит желток.
Так, ну, не открыл. Пальцы-то жирные. Липкие. Сластена. Надо просто тихонько забрать. То есть пообещать выгодную сделку. Он мне одно, а я ему сколько хочет таких шоколадок. А, вот, он уже сам положил. Сползает с дивана, к сестре собирается.
Может, забудет.
Жду, когда ребенок отвернется, и крадусь к нему.
Мою руку отделяют миллиметры, и тут Кирилл оборачивается за игрушкой. Видит мою скрюченную застывшую позу и хлопает длинными светлыми ресницами. Глазастенький, на пол лица красота.
- Кирилл, - шепчу. Заговорщицки подмигиваю. - Щас поедем в магазин и купим тебе большую коробку таких яиц. А это я себе возьму. По рукам? - забираю футляр.
Не по рукам.
Похоже, я ему не нравлюсь. Большой и волосатый, краду игрушки.
Он провожает желтую пластмасску хмурым взглядом, отмахивается от моих обещаний и поднимает рёв.
Нда, что ж за сложный паренек, выгоды своей не видит.
Хотя, если сравнить стоимость содержимого этой коробочки и большой коробки киндеров - Кирилл явно знает толк в сделках, его вокруг пальца не обвести, смышленная кроха, в сестру.
- Саша...- поражается Кристина. Торопится из-за стола к нам. - Тебе не стыдно? Ты зачем его обижаешь? - садится перед Кириллом на корточки.
Он на своем детском языке жалуется на меня. Кристина внимательно слушает разобиженный лепет. Согласно кивает. Не поднимая головы, тянет ладонь и просит:
- Игрушку верни.
Кирилл выжидающе смотрит на мою руку. Слезы высохли, скромно стоит, прислонившись к сестре и выкручивает пуговицу на ее кофточке.
- Саш! - требовательно зовет она.
По живому режут, шоколадная семейка, сопротивляться не могу, вкладываю киндер в ладошку.
Отменяется сюрприз.
- Я просила подружиться, - она встает на ноги. - Ты чего добиваешься? Вообще, с родителями моими будешь знакомиться?
- Конечно буду, - заверяю.
- Тогда пусть Кирилл играет. Он ведь тебе не мешал, - она вздрагивает, когда юрист, выскользнув в коридор, громко хлопает дверью. Кристина трет лоб, возвращается к длинному столу, забирает серую папку и показывает мне. - А знаешь, что он мне сказал? Так, щас, - она листает файлы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Опускаю глаза вниз.
Там Кирилл как раз с трудом справляется с футляром. Пластмасса щелкает, перстенёк выскакивает, словить не успеваю, он закатывается под диван. Наклоняюсь, не вижу, вслепую щупаю паркет. Кирилл ползет под моей рукой и растопыривает толстенькие пальцы. Радостно хватает блестяшку. Я тихонько тяну к себе, он грозно хмурит светлые брови.
