«Получается, что я попала в Альвию через портал? Но как и почему я в нем оказалась? Я его совсем не искала». — Злата напрягла память, но не смогла вспомнить каких-либо необычных предметов, коими мог быть портал. Единственно, что она помнила — это встречу со старухой и стариком, который позже оказался магистром Леем. И все. Прогулка с Грэсси проходила в привычном стиле, ничего особенного не было. Может, Лей расскажет, как происходит переход из одного мира в другой? Злата вслушалась в его слова, надеясь получить ответ, но он уже говорил о том, что все эльфы делились на касты. Молодые эльфы властвовали над каким-либо одним видом цветка или одним видом зверя, или птицы, рыбы. Со временем некоторые из них научались повелевать любыми, без разбора цветами, рыбами или зверями.
— А были такие эльфы, которые могли повелевать всем и всеми на свете? — спросила Дзельвия.
Лей нахмурился, вопрос ему явно не понравился.
— Нет, — неохотно ответил он, — эльфы никогда не стремились к власти над всем миром.
— А как же ведьма жженых земель? — глаза Дзельвии странно блеснули.
— Ты сама назвала ее ведьмой, а не эльфийкой. — подчеркнул он. — Она много работала с заклинаниями. Со временем ее мастерство достигло таких высот, что оно же потом ее и сожгло. Ведьма пропала. К сожалению, зло, которое она успела сотворить, внесло раскол и в наш мир.
— Может, это из-за того, что добро не может быть без зла, и наоборот? — прищурилась Дзельвия.
— Мы отклонились от темы, — Лей сурово посмотрел на нее, — не отвлекай.
По классу прокатился вздох разочарования, даже Аннета вздохнула. Злата затаила дыхание: почему магистр не хотел обсуждать тему добра и зла?
Лей сделал вид, что не заметил.
— Обычно женщинам-эльфийкам подчиняются цветы, животные, насекомые, пауки. Ползучие, такие как ящерицы, кстати, тоже. Сколопендры, скорпионы, змеи больше предпочитают эльфов-мужчин. Среди мужчин эльфов часто встречаются эльфы железа, эльф моря, ветра, воды, стихий, а также града, дождя. Не все находят свою способность.
«Наверное, будь я эльфом ветра, приказала бы унести себя в мир людей», — подумала Злата.
— Скажите, а эльфы денег бывают? — неожиданно для себя спросила она.
По классу прокатился шепоток. Лей посмотрел на нее изучающе.
— Нет, никогда не было эльфа денег, они никому не подчиняются. Сколько лет живу, никогда не слышал о подобном.
Злату ответ не устроил:
— Может быть, никто не говорил об этом? Почему у одних денег много, а у других их нет? Может, есть такая магия?
— Способность нельзя скрыть, она все равно покажется.
— А вы чем повелеваете?
Вместо ответа Лей взмахнул рукой, и над головами учеников пронесся поток воды.
Злата также, как другие ученики, соскочила с места, стараясь укрыться от стекающих капель. Поток исчез так же внезапно, как и появился.
— Я повелеваю реками. — Лей опустил руку.
Стоящая рядом со Златой Аннета еле слышно прошептала:
— Я тоже хочу повелевать реками и дождями.
«А я хотела бы повелевать временем, чтобы скорее вернуться домой, — подумала Злата. — А когда-то хотела властвовать над деньгами. Какая была глупая! Никто не может повелевать деньгами». Она погладила фигурку. Каждый вечер Злата брала ее в руки и разговаривала с ней. Пыталась вдохнуть в нее жизнь, но ничего не получалось. В голове постоянно звучали слова древнийки: «Помни: потеряешь фигурку, никогда не возвратишься домой. Береги ее».
— Возвращайтесь на свои места. — донесся до Златы голос магистра. — Знайте, каждый из вас станет эльфом чего-то. Чего, узнаете со временем, а пока слушаем меня внимательно и запоминаем.
Злате стало скучно. Снова она слышит одно и то же! Что они все заладили: узнаете со временем, да узнаете со временем. Других слов у них нет, что ли, или сговорились между собой? Видать, в Альвии нравится взрослым напускать туману. Старая Альва говорила, что Злата узнает со временем, теперь Лей туда же.
Злата отвернулась. Взгляд упал на раскрытое окно, за которым порхали две красно-коричневые бабочки с длинными острыми концами на задних крылышках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Скоро урок закончился, и Лей покинул класс. Цикута выскользнула за ним. Остальные ученики остались на местах. Аннета сидела в дальнем углу класса, а Гаэль, как обычно, что-то жевал.
Тихие смешки за спиной Златы и вслед за ними раздавшиеся шаги сказали, что к ней кто-то подошел. Дзельвия, Охра и Криптан окружили Злату. Дзельвия первая заговорила, затараторив, словно швейная машинка. Злата с трудом понимала ее.
— Ой, ты такая красивая, умная. А откуда ты родом? А кто твои родители? У тебя такая светлая кожа, ты точно из рода эльфов. А какие умения у твоих родителей? У меня отец работает в… — вдруг она округлила глаза и зашептала. — Я слышала, что за тобой кто-то стоит могущественный, ты из рода высших асамов? И как там живется, откуда ты прибыла? А почему раньше никто о тебе не слышал? Не дружи с Гаэлем — он такой жалобщик! Однажды у меня пролились чернила, чуть-чуть капнула на стол. Сразу вытерла, пятен не осталось. А Гаэль увидел и доложил Нуму! Магистр наказал меня — заставил читать мемуары. Но ты не такая, я вижу, что если что, то ты не будешь жаловаться, правда?
Дзельвия искательно заглядывала в глаза, часто моргала белесыми, без бровей и ресниц, глазами. В мире людей дети прозвали бы похожую девочку подлизой, и про себя Злата решила называть ее также. Охра хитро поблескивала маленькими глазами и смешно надувала и без того пухлые щеки. Криптан высокомерно улыбался.
Не первый раз Дзельвия интересовалась, кто у Златы родители. Сначала подлиза забавляла Злату, но очень скоро надоела своими вопросами, айканьем, деланным обожанием. Дзельвия ничего не рассказывала о себе, зато много интересовалась о ней самой.
— А твои родители кто? — отозвалась Злата. Дзельвия сделала вид, что не услышала вопроса.
— А ты знаешь, кем будешь? — спросила хитруля. — Вот я, например, буду помогать повелителям.
Злата поняла: юная альвийка хочет узнать о ней как можно больше, ничего не сообщая о себе.
Злата услышала, как Дзельвия шепнула на ухо Охре:
— Я же тебе говорила, у нее нет рода, она простушка.
Криптан высокомерно смотрел на нее, презрительно скривив уголок рта.
Злата подумала, что из двух мальчиков в классе Гаэль вызывал больше симпатии. Он не лез к девочкам с умными советами, не хмурил брови, вел себя сдержанно. Злата заметила, что он явно прислушивался к их разговору. Он даже перестал жеваться и спросил:
— Оксана, а кем ты будешь? Какие у тебя способности?
— Я не знаю, — растерянно пролепетала она, — мне нужно учиться, чтобы они у меня проявились.
— А кто твои родители? Среди них есть эльфы? — вновь послышался ехидный голосок Дзельвии.
Злата обернулась и наткнулась на ее сахарные глазки. Та попыталась придать лицу сочувствующее выражение, но частое моргание белесых, почти бесцветных ресниц, делало усилие неискренним.
— Я… у меня… — Злата хотелось резче ответить ей, какую-нибудь колкость. Злата привыкла говорить то, что думает, но здесь, в этом мире, приходилось скрывать свои чувства и желания, чтобы ненароком не раскрыться. Теперь-то она понимала, что значит думать одно, говорить другое, а делать — третье. Поймешь теперь, каково приходилось придворным дамам, которым часто приходилось улыбаться, когда хотелось кричать и плакать; и все время быть начеку. Злата чувствовала себя так, словно села не в свой вагон. Ситуация — глупее не придумаешь. И как обычно в дурацких ситуациях, в ней появилось упрямство. — А какое твое…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А я буду повелителем света, воды и воздуха, — важно произнес Криптан, и все повернулись к нему. Никто не напомнил ему, что совсем недавно он хотел стать эльфом слова; никто и не посмел бы сказать об этом потомку древней семьи асанов. Эльф слова тоже принадлежал к высшей касте, с его помощью слово приобретало физическое значение. Эльф слова мог исполнять желания.
