Задумался над его словами Игорь. Слава – какая-никакая – у него уже была. И силы были. До поры до времени. А дальше-то что? Папы-банкира отродясь не имелось. Родители в Саратове были просто счастливы, что он на свои живет, с них не тянет, иначе сестру не на что было бы поднимать. А ведь еще и замуж выдавать…
Вот тут и посоветовал Серега, не бросая навсегда спорта, заняться настоящим мужским делом. Есть у его папаши в Подольске толковая охранная контора, в которой Игорю, если он захочет, станут платить вполне приличные бабки. Зачем было возражать, если предложение дружеское? Так вот и стал Игорь Кирюхин пахать в роли личного телохранителя просто пока важных особ.
Иногда по-прежнему встречались с Серегой. Тот подсказывал кое-какие идеи, бывало, просил и помощи. Как было отказать? Почему, к примеру, не сказать, куда и когда поедет твой клиент, если это нужно товарищу? И если за эти сведения отстегиваются и в самом деле вполне приличные «мани-мани»?
Не любил Игорь своего последнего клиента. Как, впрочем, и прежних не сильно уважал – одних за жадность, других – за подлянку в характере. Силина же терпеть не мог из двойственного чувства. Во-первых, тля, а ворочает миллиардами. А во-вторых, потому что Игорю, видимо, легко передавались флюиды от Элины, ненавидевшей мужа. Она была чрезвычайно требовательна в постели, а Игорь не жалел ее абсолютно и даже немного презирал за ненасытную жадность. Вот и несильно возражал, когда Серега – не со своей же, конечно, подачи! – предложил ему помочь убрать образовавшуюся помеху в деле освоения алкогольного бизнеса. А чтоб Игорь не сам марал руки, ему были приданы исполнители в лице щербинских братков, готовых за пачку «зеленых» достать хоть римского папу. И достали. Игорь в этом деле помог. Потом, по просьбе Серегиного папаши, сдал ему в самом чистом виде и телку, у которой оказался слишком болтливый язык, а ее восторги по поводу постельных упражнений с Игорем могли запросто довести его до беды.
Игорь понимал прекрасно, что настанет и его очередь давать показания, но он очень не хотел этого. И действительно взял себе двухнедельный отпуск – тут помог Серега, позвонил директору «Вихря», и тот разрешил отпуск без всякой очереди.
Настойчивые звонки в дверь встревожили его. Он не ожидал и не приглашал гостей. Он сюда вообще старался никого не приводить – должна быть у человека своя берлога, своя лежка. А незадолго до этого был странный телефонный звонок. Кто-то набрал его номер. Потом было продолжительное молчание, во время которого Игорь только слушал, но не издавал ни звука, оборвавшееся короткими гудками. Проверяли, что ли?
И вот – в дверь. Игорь кинулся к глуховатой бабке. Сказал, что его дома нету. Был и ушел. Когда? Да еще днем, в обед. А пока она будет говорить, он спрячется у нее под кроватью.
Бабка была всегда шибко сообразительная. Она исполнила все буквально. Сказала, что был и ушел. Куда – не знает. А у нее его нету, идите глядите, люди добрые.
Лежа на пыльном полу, с трудом сдерживая чих, Игорь слышал знакомые голоса директора и кадровика. Но два других принадлежали незнакомым людям. Они прошли в его комнату. Ходили там, топали, двигали стулья, шкаф, видно, открывали. Ничего, естественно, не нашли, потому что Игорь ничего дома и не держал. Ни записных книжек, ни бумажек возле телефонного аппарата. Не было также оружия и наркотиков, что давно уже стало для ментовки единственным аргументом, когда надо задержать человека. В смысле – если нет, так подбросим.
Но не этого боялся сейчас Игорь. Хитрые менты, а судя по разговору, это были они, могли бы подкинуть ему что угодно. Однако такую акцию они и обеспечивают соответственно: постановлениями, понятыми и так далее, а тут ничего такого не было. Игорь боялся, что бабка не выдержит испытания и проколется на какой-нибудь мелочи, на глупом вопросике, до которых так охочи менты. И он внимательно вслушивался в то, что происходило в соседней комнате и коридоре. Даже не предполагал, что в квартире почти идеальная слышимость. Хорошо хоть бабка глуховатая…
– А телефонную трубку вы поднимали? – услышал он вдруг вопрос незнакомого человека. И замер.
– Какую? Эту? – не поняла бабка. – Но, мил человек, я глухая, я к ей не подхожу. Игорек сымает, когда надо.
– Значит, он еще недавно был дома? А говорите, ушел после обеда. Не получается… А звонок дверной – слышите?
– Так я в коридоре была. Вот и услыхала, а так – нет.
– Чего ж долго не открывали? – настаивал незнакомец.
Нет, ему определенно не нравилась, видно, бабка, и он старался поймать ее на противоречиях. Но и бабка, хоть и старая, оказалась совсем не дурой.
– А ко мне не ходют! Звонят, стало быть, к Игорьку. Я подумала, может, вернулся, пока я не видала. Зашла к ему, он дверь-то никогда не запирает. Поглядела, а его нет. А етот звонит и звонит. Кто бы такой, думаю, вот и спросила. А так – нет, я никому не отворяю…
Игорь вздохнул облегченно и подумал, что надо будет бабке сделать потом какой-нибудь шикарный подарок. Обязательно. Вот только вернется с югов и сделает. Да и уляжется к тому времени шум-то. Незнакомец вошел в бабкину комнату, постоял посредине, Игорь видел его мокрые от снега ботинки. Прошелся, подошел к кровати. Игоря окатило ледяной волной. Почувствовал вдруг полнейшую свою беспомощность. И еще почему-то безумный стыд ситуации. Он, здоровый и сильный парень, словно мышь поганая забился в грязный угол и ждет с тоской, когда его вытащат на свет, дернут за хвост и вытащат. И станут хохотать и издеваться над ним.
Он едва не сорвался, не выскочил, не закричал, не кинулся на пришельцев с голыми кулаками! Ярость залила глаза, сердце подпрыгнуло к самому горлу и будто застряло в нем, оборвав дыхание…
И тут раздался негромкий и насмешливый голос бабки:
– А ты не бойся, милок, и под кровать загляни, раз вам так надо. Да только грех мне, старой, перед людьми-то дурой себя выставлять. А уж ты – как знаешь…
– Вот ведь жопа старая… – пробурчал незнакомец, полагая, что никто его не слышит.
И ноги утопали в коридор…
Памятник надо бабке! Бронзовый! Так решил Игорь и тут же одернул себя: это как же памятник: живому человеку!… И почувствовал, как отпускает напряжение. Даже голова разболелась. А перед глазами снова закачалась кровавая пелена – горло разрывалось от дикого желания откашляться. Но Игорь, сжавшись в тугой комок, старался не дышать, не давать легким расправиться и разорваться кашлем.
Какое– то время был настолько углублен в себя, что не успел заметить, когда настала тишина. Затем раздались совсем близко шлепающие шаги бабки.
– Господи, заснул, что ли? – спросила она все с той же неуловимо насмешливой интонацией. – Да вылазь, ушли твои-то.
Игорь с трудом покинул тесное и пыльное пространство под кроватью, и тут наконец грудь его действительно разорвалась от кашля. С судорогами, со слезами, со рвотой…
Потом он помог бабке прибрать следы своего у нее пребывания. Даже поблагодарить толком не смог: так вдруг сел голос – хрипота одна, похожая на собачий лай. Но бабка и не требовала благодарности. А когда он лег у себя, не раздеваясь и не зажигая света, она принесла ему кружку чего-то теплого и сладковатого. Он послушно выпил и почти сразу заснул.
Проснулся он среди ночи, как от толчка. Сел. Подумал неожиданно трезво и словно о постороннем, что менты конечно же лопухнулись. На его счастье. Но что вместе с ними тут делали директор с этим Егорычем – кадровой крысой? Значит, это они навели ментов? И снова навалилось тяжкое чувство безысходности. Куда идти? К кому?…
К папаше Серегиному? Ну да, как же, допустят к нему!
Сам Серега в Бутырке загорает. И Колька Свешников, которого Игорь же и попросил маленько поездить за Элкой, пока он с ее Силиным занят. Надо же было знать, чем эта сучка на досуге занимается. Значит, прокололся на чем-то друган-приятель. Но за ним грехов нет, это уж знал бы Игорь.
Что же получается? Если его самого начали искать, – а почему, понятно, – значит, пройдут по всем адресам, к которым он может иметь отношение. И первым делом, конечно, в Саратов. Там не отсидеться. Из Подольска же надо срочно линять.
И снова, не в первый уже раз, похвалил себя Игорь за неожиданную предусмотрительность. Точнее, случай просто помог.
Решив слетать на Канары, о которых столько всякого наслышался, что впору менять гражданство, поехал в центр, на Кузнецкий мост, в агентство «Иберия». Просто поехал узнать, что да как. А оказалось, там виза нужна, а с ней сплошная морока, да и время вроде стало поджимать. Спросил потом у девушки в нашем уже агентстве: «А куда не нужно визы?» Она, улыбаясь, перечислила ему целый список – от Египта до Кипра. Подумал тогда, что, может, так оно и лучше. Пусть думают, что он на Канарах, в каком-нибудь Тенерифе, а он в это время окажется без всяких трудностей на том же хоть и Кипре. Там, говорят, русских, как грибов по осени. А комфорт ничуть не хуже – заграница.
