меня мало времени, давайте сразу к сути.
Дёма покосился на дверь. Нет, никого, кроме его собеседницы. Значит, и угрозы нет?
– Ждете кого-то? – уточнила Елизавета.
– Нет, не жду, – ответил Дёма. – Конечно, давайте сразу к делу.
– Меня заинтересовали ваши картины… – Ферзева отвлеклась на официанта, принесшего кофе, а затем снова обернулась к Демьяну: – Думаю, они могли бы иметь успех на аукционе. Да, много не заплатят, однако картины хороши. Как начинающему художнику, я могу предложить вам двадцать пять процентов от их продажи.
– Двадцать пять?
Демьян никогда не имел дела с аукционами.
Он не понимал, много ему предлагают или мало. А еще хотел бы знать, почему автор должен получить куда меньше, по сути, продавца.
– Больше вам никто не даст, – сразу отрезала Елизавета. – Предложение более чем щедрое. Деньги и способ заявить о себе.
Демьян хотел отказаться. Потом вспомнил, что Лёша в больнице, а в карманах пусто – на стипендию сильно не разгуляешься. К тому же – одна картина. Всего одна!
– Я согласен, – сказал он. – Только продать хочу одну определенную картину – «Приход весны».
– Помню ее, – кивнула Ферзева. – Очень оригинальное полотно. Что же, тогда давайте встретимся в следующий понедельник у меня в офисе, подпишем бумаги, и вы передадите мне картину. Выставка к тому времени уже завершится?
– Да, в эти выходные, – ответил Дёма.
– Вот и ладно. Если вдруг передумаете – звоните. Адрес офиса есть в той визитке, которую я вам дала. Да, и еще. Не забудьте захватить с собой документы для заключения договора.
– Конечно. Спасибо.
– Пока не за что, – отрезала Ферзева, допила кофе, положила на стол деньги за напиток и стремительной походкой покинула кабинет.
Дёма тоже поднялся – задерживаться тут не было смысла.
Значит, все-таки не ловушка… Да, на большой доход рассчитывать не приходится, но хоть что-то! Сейчас надо хвататься за любую возможность. Другой может и не быть.
Когда Дёма ехал на встречу, снег шел, однако как-то лениво: падали крупные снежинки, кружились в воздухе. А на выходе из кафе он вдруг увидел, что началась настоящая метель! И это за каких-то полчаса! Ветер выл, швырял в лицо колючий снег. Демьян попытался вызвать такси, но ему ответили, что автомобили в такую погоду до него просто не доберутся.
На счастье художника, к остановке подполз старенький, но крепкий автобус. Такие не боятся непогоды! Дёма забрался на заднее сиденье и из окна наблюдал, как стоит в снежном плену город. Улицы почти опустели – никто не желал превращаться в снеговика. Хорошо, что от остановки до дома не так уж далеко идти. Потом надо будет позвонить Тасе и узнать, удалось ли ей доехать до больницы. Сам он тоже туда собирался, но подозревал, что просто не доберется, если метель продолжится.
Не успел Демьян выйти из автобуса, как у него зазвонил мобильный.
– Здравствуйте, Павел Владимирович, – взглянул он на высветившееся имя.
– Здравствуй, Дёма, – проговорил его наставник. – Мы договаривались встретиться. Я сейчас в студии. Ты как? Сможешь подойти?
Желание отказаться мелькнуло – и исчезло. До студии от остановки идти минут пять, можно взглянуть на новые краски, а затем прямо оттуда позвонить Тасе, не заходя домой.
– Да, сейчас буду, – ответил Демьян. – Минут через десять.
– Отлично! – обрадовался преподаватель. – Жду.
Метель усилилась. Дёма окунулся в нее, как в густой кисель, который норовил сбить с ног. Он шел быстро, снег залеплял глаза, забивался за шиворот куртки. Когда художник ввалился за двери студии, он испытал настоящее счастье! Охранника на месте не было – видимо, куда-то отошел. Но Дёме и не нужен был ключ. Он отряхнул с одежды снег, прошел по коридору и толкнул дверь студии. Это было последним, что Демьян помнил перед тем, как внезапно стало темно.
Пропажа и находка
Леший чувствовал себя сносно. Ожидал худшего после недавних приключений: тогда казалось, он и на ноги не встанет, но переломов не было. Голова болела нещадно, зато на следующее утро после перевода в общую палату он бодро добрел до туалета и вернулся назад. Ничего, скоро выздоровеет. Жаль только, времени очень мало – всего неделя до суперлуния. Понятно ведь, что враги активизируются. Или уже активизировались, о чем и говорило нападение на него.
Тася позвонила утром, спросила, как брат себя чувствует, услышала заветное «хорошо» и отправилась сдавать экзамен, пообещав приехать после обеда. Леший ждал. Время тянулось долго, муторно: капельницы, уколы, осмотр. Врач лишь улыбался и говорил, что пациент легко отделался. Так и было!
А погода за окнами вдруг резко начала портиться. Леший щелкнул пультом крохотного телевизора, ютившегося в углу палаты, и попал как раз на новости, связанные со снегопадом.
– …метель усиливается, – говорил ведущий репортажа, стоя на фоне заснеженных улиц. – Засыпаны федеральные трассы, снегоуборочная техника старается справиться с последствиями стихии, однако ситуация ухудшается. По прогнозам синоптиков, снежная буря захлестнет регион к вечеру.
Снежная буря… В уме что-то заворочалось, Леший пытался ухватить мысль за хвост, только у него никак не получалось. Голова снова начала болеть, и он, выключив телевизор, лег лицом к стене. Даже успел задремать, когда вдруг услышал, что в палату входят люди. Судя по разговору, к нему переводили нового соседа. Наконец какого-то бедолагу устроили на соседней кровати, и врачи ушли. Леший развернулся – и не поверил своим глазам. В одной палате с ним лежал Данил Котов, тот самый одногруппник Демьяна, который предпочел смерть под колесами автомобиля общению с Лёшей.
– Вот так встреча! – пробормотал Алексей, поднимаясь на ноги и медленно подбираясь ко второй койке.
У Котова была перебинтована голова, рука в гипсе, лицо напоминало одну сплошную гематому. Он с трудом открыл глаза, прищурился, будто стараясь разглядеть Лешего, а затем дернулся.
– Молчать! – гаркнул на него Лёша. – Или придушу, и пикнуть не успеешь.
Конечно, он не собирался воплощать угрозу в жизнь. Наоборот, сам едва держался на ногах, но Данил-то этого не знал!
– Что вам нужно? – просипел он. – Как вы сюда попали?
– Пришел за тобой, – усмехнулся Леший. – Думал, я тебя в больнице не найду?
Котова затрясло. Очень хотелось остановить этот фарс – больной ведь человек, ему плохо, вот только из-за таких, как Данил, сам Леший оказался в больнице, и еще неизвестно, чем все закончится для Демьяна. Это сразу убавило сострадания.
– Я не хочу умирать, – глухо всхлипнул Котов.
– Надо было думать об этом до того, как под машину бросаться! Но я готов исчезнуть из твоей жизни, если ты ответишь на один простой вопрос: кто? Кого ты так боишься? Кто на самом деле является главным охотником за силой Дёмы?
– Скажу…
