подробно все, что ты видел.
Гаррет описал внешний вид аппарата и невероятные способности Эшлин. После этого Вард начал дотошно расспрашивать его о всяких мелочах – о толщине колец, об испарине, о выражении лица Эшлин, когда она управляла шариками.
– Судя по всему, ее аппарат нестабилен, – сказал Неббин. – Но вполне возможно, что он способен генерировать очень мощный заряд, гораздо мощнее того, что удается нам в опытах с очищенным раствором.
– Все может быть, – согласился Вард. – Судя по всему, аппарат вживлен в ее тело. Нам обязательно надо захватить ее живой. Какова ее судьба?
– Лучники начали ее обстреливать, и она скрылась в джунглях, – соврал Гаррет.
– Там ее не отыщешь, – раздраженно вздохнул Неббин.
– Я смогу ее найти, – сказал Гаррет.
– Тебе так хочется загладить свою вину? – спросил Вард.
– Нет, – ответил Гаррет. – У меня с Эшлин старые счеты. Я доставлю ее живой, но с одним условием: когда ты закончишь ее изучать, то позволишь мне ее убить.
Линкона Поммола отравили, но его заказ никто не отменял.
– Гм… – Озирис взял новый серый шарик, испещренный цифрами и символами, и начал вживлять его в брюшко механического паука. – Знаешь, что случилось с бедным Бартоломью? Его поймал кот и разодрал когтями все внутренности и искусственные органы. – Он вложил в брюшко еще один шарик и начал подсоединять к нему провода. – Конечно же, Бартоломью безнадежно устарел, но я все же решил починить его и испробовать на нем новое устройство – контролирующий механизм.
Вард вытер руки тряпкой и открыл металлическую шкатулку, в которой лежали десять серых колец. Вард надел их на пальцы. В каждом из восьми колец виднелся серый шарик величиной с горошину, а в кольцах на больших пальцах были выемки такого же размера.
Вард прикоснулся выемкой кольца на большом пальце к горошине кольца на указательном, а потом развел пальцы в стороны. Послышался металлический щелчок, и паучья лапка дернулась.
– И что с того? – спросил Гаррет.
– Вряд ли ты способен оценить все возможности этого устройства, – заявил Вард, делая такие движения всеми пальцами, отчего паучьи лапки зашевелились. – Но ты хорошо понимаешь, что такое «безнадежно устарел». В схватке с Эшлин Мальграв тебя ждет судьба Бартоломью в когтях кота. Но я могу это изменить.
– Я не хочу, чтобы ты в меня что-то вживлял.
– Естественно. Для тебя у меня есть средство, требующее исключительно наружного применения. – Вард посмотрел на удавку у пояса Гаррета. – Например, оружие, которым ты хорошо умеешь пользоваться, в то же время позволяет тебе лишить Эшлин ее способностей.
Гаррет заморгал:
– Это очень ценно.
– Вот и славно. Договорились. – Он повернулся к Неббину. – Как верно заметил Гаррет, у нас больше нет необходимости притворяться, что мы занимаемся исцелением Каиры. Можешь приступать к сбору образцов из коры надпочечной железы, только смотри у меня не переусердствуй. Выделения ее гормональных желез позволят нам разработать средства для стероидной стимуляции, но на это потребуется время.
– Будет исполнено, – улыбнулся Неббин.
31. Нола
Заповедный Дол, таверна «Кошачий глаз»
Барон Куспар заглянул в «Кошачий глаз» перед самым закрытием. За ним следовали два телохранителя в латных доспехах.
– Красавицы! – с улыбкой воскликнул он. – Как у вас дела?
Куспар был сложен крайне странно: не тучный, как богатеи с солнечной стороны канала, но и не худой, а объединивший в себе и то и другое – толстое брюхо с тощими как прутики руками и отсутствующей задницей. Больше всего он напоминал перезрелую грушу. В отличие от него телохранители были толстошеими, с бугристыми мускулами на руках, а ростом чуть пониже барона Сайласа.
– Все в порядке, барон Куспар. Спасибо, что спросили, – с учтивым поклоном ответила Нола, хотя терпеть не могла кланяться Куспару; гаже всего было то, что сестренке приходилось следовать ее примеру. – А как ваши дела?
– Зависит от того, водятся ли у тебя нынче денежки.
Куспар прошел к барной стойке, на ходу стягивая перчатки каймановой кожи. Один телохранитель остался у двери, а другой встал посреди комнаты, положив руку на рукоять меча.
Куспар уселся на табурет и забарабанил по стойке пальцем:
– Для начала не мешало бы промочить горло.
– Да, конечно, ваша милость. – Она многозначительно посмотрела на сестру. – Наливай доверху.
Гриттель нацедила пива из бочонка. Нола забрала полную кружку и отнесла Куспару, как поступала каждый раз, сама не зная почему, – наверное, надеялась оградить сестру от цепких лап барона.
Он сделал большой глоток и слизнул пену с усов.
– Помнится, в прошлом месяце ты недоплатила мне пятьдесят два серебряка. Так что сегодня к обычной сотне серебряков тебе придется добавить еще шестьдесят два, с учетом набежавших процентов.
Нола промолчала.
– Я прав? – дружелюбным тоном осведомился Куспар.
Ей хотелось возразить, что о такой чудовищной процентной ставке уговора не было, но возражать не так-то просто, если у тебя нет ни малейшего преимущества, а у собеседника есть два телохранителя с громадными острыми мечами.
– Да, – буркнула Нола, безуспешно стараясь скрыть раздражение.
– Да, а дальше что?
– Да, столько с меня причитается, – сказала Нола и после долгой паузы добавила: – Ваша милость.
– Гм. – Куспар сделал еще глоток. Кружка наполовину опустела. – Разумеется, если ты не в состоянии оплатить долг, я предлагаю обсудить изменение наших долей в таверне.
Нола сунула руку под стойку, и телохранители грозно сжали рукояти мечей. Нола достала из-под стойки мешочек с монетами и бросила на столешницу:
– Вот, двести девяносто серебряков. Это в счет долга и вдобавок тридцать процентов с недельной прибыли.
– С прибыли? – удивился Куспар; похоже, деньги поразили его больше, чем если бы Нола выхватила нож. – Как, во имя всех лесных богов, тебе удалось получить прибыль?
– Я вроде бы не обещала подробных отчетов о том, откуда берутся мои доходы, ваша милость. Мы договаривались, что я буду исправно платить свою долю. – Она толкнула мешочек по столешнице. – Можете пересчитать.
– Обязательно, – недовольно проворчал Куспар, хотя и получил больше денег, чем ожидал.
Благородные господа всегда привередничают, вечно хотят, чтобы им не просто платили, а платили так, как им хочется.
Куспар швырнул мешочек одному из телохранителей. Тот подошел к стойке и начал подсчитывать монеты, беззвучно шевеля губами. В зловещей тишине Куспар шумно потягивал пиво.
– Ну? – рявкнул он, когда телохранитель закончил подсчет.
– Все на месте, ваша милость, – сказал тот. – Двести девяносто.
– Весят все монеты сколько положено?
Телохранитель пожал плечами:
– Может, парочку подпилили, но это же таверна, что поделаешь.
– Сколько подпиленных?
– Охренеть, – пробормотала Нола и, достав из кармана фартука горсть мелочи, высыпала на стойку медяки. – Вот, ваша милость.
Снова повисла тишина. Куспар
