25 ноября
Тяжелый армейский грузовик М36 ехал по пустому шоссе, серой полосой прорезавшему безлюдную пустыню. В Саудовской Аравии было многое, чего не было у соседей королевства, в том числе отличные дороги, служившие безо всякого ремонта по многу лет. И потому машина шла ходко, ровно, под свист укрытого под капотом стасорокасильного дизеля. Она была окрашена в песочно-серый цвет, как любая стандартная техника королевской армии, и даже тот, кто сидел в ее кабине, худощавый курчавый парень с крючковатым носом, был одет в форму саудовского пехотинца и носил сержантские нашивки. Перед грузовиком, метрах в ста, ехал «Хамви», тоже в пустынном камуфляже. Его водитель и двое пассажиров тоже носили форму вооруженных сил Саудовской Аравии. Но все это являлось не более чем маскарадом, рассчитанным на случайных зрителей.
Полковник Корпуса стражей исламской революции Нагиз Хашеми, лежавший на полу укрытого брезентовым тентом кузова, напряг все мышцы и разом расслабил их, почувствовав, что в тело будто разом вонзили тысячи тоненьких иголок. Диверсант, сейчас тоже облаченный в униформу саудовского солдата, выругался вполголоса, поморщившись от досады — если мышцы слишком сильно затекут, он не сможет стрелять так быстро и метко, как это должно будет делать.
Бросив взгляд на лежавший слева навигатор GPS, Нагиз произнес, обращаясь ко второму человеку, с которым полковник уже час делил душное, пропахшее соляркой, нутро грузовика:
— Приготовься, Махмуд. До цели десять километров. У нас есть еще шесть минут.
Синхронно диверсанты коснулись своего оружия. Все необходимое снаряжение иранцы получили прямиком со складов Королевских Сухопутных войск стараниями генерала бин-Зубейда, командира королевских «коммандос», мстившего за своего казненного друга. Но даже подписавшие себе смертный приговор сотрудничеством с врагом королевства саудовские офицеры не должны были знать, что Нагиз Хашеми привез с собой оружие особого рода.
На полу, опираясь на сошки, стояли снайперские винтовки с длинными толстыми стволами, увенчанными массивными насадками дульных тормозов-пламегасителей, продольными ребрами на ствольных коробках и регулируемыми по длине прикладами, чтобы их можно было подогнать под кондиции конкретного стрелка. Австрийские HS-50 калибра 12,7 миллиметров фирмы «Штейр», признанного лидера производства стрелкового оружия, были закуплены Исламской Республикой в небольшом количестве сравнительно недавно. Их наличие не афишировалось, вместо этого на всех открытых выставках демонстрировали монструозную «Шахер» местной разработки, но для предстоящей акции Хашеми выбрал действительно надежный инструмент.
Находившиеся в кузове люди не могли видеть, как следовавший впереди «Хамви» прибавил ход, но зато почувствовали, как их грузовик понемногу сбавляет скорость. Это было сигналом. Отведя назад затвор, Нагиз Хашеми вложил в ствол увесистый длинный патрон. Махмуд, точно зеркальное отражение, повторил действия командира. Единственным недостатком мощного «штейра» было то, что винтовка являлась однозарядной, но когда дистанция между стрелком и его противником превышает тысячу метров, с этим можно было смириться.
Хусейн, тот самый «сержант», что управлял сейчас грузовиком, чуть притормозил на повороте, и Нагиз Хашеми, сдвинув в сторону панель в деревянном борту, сквозь узкую, едва ладонь просунешь, щель смог увидеть цель своего путешествия.
За поворотом, всего в километре начиналась особо охраняемая территория — военно-воздушная база Принц-Султан. Именно здесь, посреди безжизненной и безжалостной пустыни, раскинулся настоящий город, в котором с недавних пор размещался самый многочисленный в Королевстве контингент Морской пехоты США. Каждые пятнадцать-двадцать минут с аэродрома взлетал или садился самолет или вертолет с надписями MARINES на серых бортах. Здесь, в самом сердце королевства, неверные, точно ядовитые змеи, свили себе гнездо, собираясь с силами для смертельного броска на ничего не подозревающую жертву. И здесь же, среди барханов, обдуваемых жарким ветром-самумом, предстояло воплотиться решающему и самому ответственному этапу операции «Гнев Пророка», уже охватившей полмира, от Персидского залива до Атлантики.
Полковник покосился на своего напарника, увидев, как тот, закусив губу от напряжения, впивается ладонями в пластик приклада винтовки. Уловив на себе взгляд командира, Махмуд прошептал, словно кто-то мог услышать его сейчас:
— Я готов!
Прильнув к мощному оптическому прицелу и прижавшись к упору-«щеке» на прикладе, Нагиз изучал свою цель — пропускной пункт, на котором несла вахту целая дюжина американцев, морских пехотинцев. Им, полностью экипированным, в касках, бронежилетах, обвешанным подсумками с магазинами, было намного хуже, чем иранцам, укрытым от палящего солнца брезентовым полотнищем. Часовые постоянно прикладывались к флягам, сплевывая себе под ноги. Но не люди привлекали внимание полковника — на въезде на территорию базы, за невысоким бруствером из мешков с песком, возвышался восьмиколесный бронетранспортер LAV-25, нацеливший на пустое шоссе, уходящее за горизонт, тонкий ствол автоматической пушки «Бушмастер», спаренной с пулеметом. И здесь же стоял массивный «Хаммер» в пустынном камуфляже, на крыше которого, на турели, был установлен короткоствольный автоматический гранатомет «Марк-19».
Дверцы внедорожника были распахнуты, демонстрируя его пусто нутро, а вот из люка бронемашины торчала чья-то голова, утопавшая в глубоком сферическом шлеме. Остальные члены экипажа находились снаружи, рядом с часовыми, предпочитая палящее солнце и горячий ветер, порывами прокатывавшийся над пустыней, духоте боевого отделения своего БТР, но могли занять свои места в несколько мгновений. Этому Нагиз Хашеми и должен был помешать.
— Сначала нужно вывести из строя технику, — приказал полковник. — Махмуд, твоя цель — «Хаммер». Я уничтожу БТР. Потом добьем солдат, тех, кто выживет.
Второй диверсант кивнул, снова приникнув к прицелу своей могучей винтовки. Тем временем «Хамви» с опознавательными знаками армии Саудовской Аравии притормозил, не доезжая метров тридцать до пропускного пункта, и из него выбрался человек в форме национального гвардейца, неторопливо двинувшись навстречу подобравшимся при его появлении часовым. Вот он приблизился метров на десять, навстречу шагнул один из морских пехотинцев — а через миг американца начали умирать.
Ганнари-сержант Морской пехоты США Стивен Доббс чувствовал, что еще немного — и он сварится заживо, прямо здесь, на своем посту, на чек-пойнте базы Принц-Султан. Видя над собой только блеклое, будто выгоревшее небо, сложно было поверить, что в родном Иллинойсе каждый день идет снег. Столбик термометра упорно держался у отметки «тридцать» по Цельсию, и если в помещениях было еще терпимо, тем более, при работающем кондиционере или хотя бы обыкновенном вентиляторе, то под открытым небом становилось хуже, наверное, чем в адском пекле. Глаза щипало от пота, струившегося из-под каски по лбу, по щекам, стекавшего по шее за воротник, отчего форма уже насквозь промокла, а кожа зудела от выступившей соли. На зубах скрипел песок — он был здесь повсюду, в этой чертовой пустыне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
