— Прорвались, — пошептал Хашеми, чувствуя, как слезы текут по его щекам. — Слава Всевышнему, они прорвались!
Машина врезалась в преграду, и водитель привел в действие заряд взрывчатки. Мощи трехсот килограммов пластиковой С-4 хватило, чтобы снести до основания строение, в котором еще находилось немало морских пехотинцев, разбуженных перестрелкой. Среди пламени метались, крича от боли, размахивая руками, падая на землю, катаясь в тщетных попытках сбить грызущий их тела огонь, и, наконец, затихая, американские морские пехотинцы. Раненые и контуженные, валявшиеся в сотне метров от места взрыва, кое-как пытались отползти прочь, а навстречу им уже спешили санитары, пожарные — все те, кто должен был сейчас оказаться на месте катастрофы, и от кого толку уже не было.
— Аллах! — воскликнул Нагиз Хашеми, когда огненный столб вырос над авиабазой.
— Мы сделали это, — воскликнул Махмуд, через свой прибор наблюдения видевший происшедшее на летном поле во всех деталях. — С нами Аллах!
— Всевышний не перестанет испытывать нас! Но мы можем еще сделать многое, что угодно Ему!
Водитель грузовика, утопив в пол педаль газа, вывернул «баранку», и машина, до которой никому на разгромленной американской базе не было дела, двинулась на полной скорости прочь, чтобы, преодолев с десяток километров, съехать с шоссе, углубляясь в пустыню. Когда грузовик затормозил, диверсанты спрыгнули из кузова, и Нагиз Хашеми приказал:
— Все оставляем здесь! Снимайте форму!
Махмуд, с сожалением бросив прощальный взгляд на надежный «Штайр», покоривший его своей точностью и смертоносной мощью, принялся стаскивать с себя промокшую от пота форменную рубашку, пропитавшуюся пороховыми газами.
— Поспешите, — поторопил своих бойцов полковник, уже переодевшийся в гражданское. — Сегодня умрут многие наши братья, принося себя в жертву Всевышнему, но вы должны жить, чтобы продолжить Священную Войну!
Хашеми сорвал брезентовый тент с укрытой среди барханов машины, на которую диверсантам предстояло поменять свой уже «засвеченный» транспорт. Потертая, но еще вполне резвая «Тойота»-пикап была замаскирована так искусно, что уже с двадцати шагов ее невозможно было различить разглядеть. Трое иранцев торопливо забрались в пропахший разогретой кожей салон. Севший на водительское место Нагиз Хашеми повернул ключ зажигания, услышав ровный гул. Двигатель запустился почти мгновенно, уверенно взревев под капотом. Колеса провернулись, взрыв протекторами песок, и пикап сорвался с места, резво взлетев на невысокий бархан. Оттуда, с высоты, было видно шоссе, то самое, что вело к базе Принц-Султан. И Нагиз Хашеми смог рассмотреть у самого горизонта вереницу джипов и боевых машин, направлявшихся как раз к авиабазе.
— Это саудовцы, — взволнованно произнес Махмуд, не отрывая взгляд от приближавшихся желто-коричневых бронемашин «Брэдли». — Они нас заметят!
— Не сейчас, — отмахнулся полковник, не спешивший, в прочем, трогаться. — Им не до нас! Арабы спешат помочь американцам, а те, надеюсь, еще не настолько пришли в себя, чтобы сперва подумать, а уж потом жать на курок!
Колонна прошла мимо, не снижая скорости. С визгом пронеслись «Хаммеры», прогрохотали бронетранспортеры, и лишь когда они исчезли в клубах песчаной пыли, Нагиз Хашеми медленно двинул «Тойоту» на шоссе. Он начал эту войну, но не был намерен становиться одной из ее жертв.
Хлопок взрыва потерялся в стоявшем над авиабазой шуме, так и не проникнув внутрь штабного помещения. Но когда снаружи внезапно раздалась беспорядочная стрельба, когда разом «заговорило» несколько стволов, в том числе и тяжелые пулеметы, командир батальона морской пехоты, дислоцировавшегося на Принц-Султан, не стал ждать доклада дежурного офицера.
С тех пор, как полковник Фредерик Питерс очутился в Афганистане, он стал больше руководствоваться инстинктами, нежели чем здравым рассудком. Готовность к нападению не покидала его уже который год, стоило только покинуть американскую землю, очутившись среди каких-нибудь туземцев. Здесь, в Саудовской Аравии, он и его люди не должны были воевать, они просто демонстрировали здесь американский флаг, заставляя местных вспомнить об интересах США в этом краю. Но сейчас, когда за окнами шел бой, сработали рефлексы.
Полковник не расставался с оружием ни на мгновение — и сейчас его пояс оттягивала открытая кобура со штатным девятимиллиметровым пистолетом М9, в магазине которого были уложены один к одному пятнадцать патронов. Но этого было уже недостаточно, стоило прислушаться к яростной пальбе. Питерс сорвал со стены карабин М4А2 с примкнутым подствольным гранатометом М203, в стволе которого, в нарушение всех существующих правил безопасности, находилась осколочная граната, и, на ходу передергивая затвор, выкатился из своего тесного кабинета, нос к носу столкнувшись с дневальным.
— Какого черта происходит, капрал?!
— Полковник, сэр, — моряк кричал в лицо своему командиру, стоя в шаге от него. — Сэр, нападение на базу! «Хаммер» с опознавательными знаками саудовской гвардии прорвался через чек-пойнт!!! Мы атакованы!!!
— Саудовцы?! Сукины дети!!!
Для того чтобы возненавидеть мусульман, арабов, всяких азиатов, Фредерику Питерсу пришлось всего лишь провести в Афганистане пару месяцев, и теперь, прибыв на Аравийский полуостров, он не ждал ничего хорошего от местных, сколько бы командование не напоминало, что арабы — это союзники, которым требуется их, американцев, помощь. Полковник сделал для себя простой вывод — любой мусульманин только тогда может быть хорошим, честным и дружелюбным, когда находится на прицеле и пары морпехов. Сейчас Питерс и его люди расслабились, и саудовцы своими действиями лишь подтвердили этот постулат.
— Объявить тревогу! Занять оборону по периметру базы! Авиацию — в воздух!!!
Последний приказ выполнить не удалось — как раз в этот самый миг что-то грохнуло в стороне, где располагались взлетные полосы, и пол под ногами офицеров задрожал мелкой дрожью.
— Что за черт?!
— Сэр, — капрал выглядел испуганным — в отличие от полковника ему впервые довелось оказаться в бою, и царившая вокруг суматоха лишила моряка остатков выдержки. — Не могу знать, сэр!
— Так выясни это, молокосос, твою мать! — сорвался Питерс. — Живо!!! Подобрал сопли, и бегом марш выполнять приказание!!!
Выглянув в окно, офицер увидел столб черного дыма, поднимающийся в той стороне, где находилась стоянка авиационной техники, выругавшись:
— Дьявол!
В этот миг невдалеке прогремел еще один взрыв, и пол под ногами Питерса вздыбился. Придя в себя, полковник понял, что лежит на спине, а над ним склонился взволнованный не на шутку санитар.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
