Доббс, как и остальные парни из его отделения, заступившие на пост два часа назад, нес службу в полной экипировке, готовый вступить в бой в любую секунду. На голове — кевларовая каска, ставшая для морпеха сейчас чем-то вроде кастрюли-скороварки, в которую он добровольно засунул собственную голову. Грудь сжимала кираса легкого бронежилета, поверх которого в подсумках модульной подвесной системы MOLLE болтались запасные магазины, гранаты, прочие мелочи. Самой важной из них сейчас была опустевшая на две трети фляжка — именно от ее наличия, а не от патронов, зависела боеспособность морских пехотинцев, сменивших пусть тесные, но вполне комфортные кубрики универсального десантного корабля, и сейчас бороздившего воды Персидского залива не так далеко отсюда, на эту проклятую пустыню.
— Чертова сковородка! — Стивен Доббс выругался, зло сплюнув себе под ноги. — В аду, наверное, и то приятнее! С радостью бы там отдохнул, черт возьми!
— Идиот! — Капрал Фернандо Манчино, первый номер пулеметного расчета, оторвался на секунду от своего FN M240D, с которым заботливо возился, не обращая внимания ни на жару, ни на что иное вокруг себя. — Дьявол, не каркай!
Установленный на треножном станке пулемет, укрытый за невысоким бруствером из мешков с песком, вполне способных защитить от близкого разрыва гранаты, или остановить выпущенную даже с близкой дистанции очередь из «калашникова», смотрел раструбом пламегасителя на пустое шоссе, уходившее за горизонт, растворяясь в колышущемся мареве раскаленного воздуха. Кроме М240 туда же были направлены стволы пушки могучего LAV-25 и автоматического гранатомета, установленного на «Хаммере». Но мгновенно открыть огонь могли только пулеметчики, не оставлявшие свой пост несмотря ни на что. Остальные морпехи, в том числе и экипаж бронемашины, укрывались от жары под брезентовым тентом.
Контрольно-пропускной пункт на въезде на территорию базы, форпоста американских сил на Аравийском полуострове, был оборудован так, что морпехи, успевшие побывать в Ираке — таких здесь оказались считанные единицы — только плевались. Поперек дороги — пара бетонных блоков, проезжая меж которых, приближающимся машинам пришлось бы сбавлять скорость, становясь хорошими мишенями. Это было неплохо, если не считать, что по обе стороны дороги — гладкая, как стол, пустыня. Сама база была обнесена забором из колючей проволоки, но порвать его не слишком сложно. Ни о каких минных полях по периметру не было и речи — не хватало еще, чтобы какой-нибудь безграмотный бедуин, не умеющий читать ни по-арабски, ни, тем более, по-английски, подорвался бы здесь. А сами часовые были кое-как укрыты только от палящего солнца, но никак не от огня гипотетического агрессора.
— Проклятье! — Доббс снова выругался, посмотрев вверх — ни облачка на небе, черт возьми, да и не бывает их здесь, облаков — и в который уже раз отцепил фляжку. Встряхнул ее — что-то еще плещется внутри, но, кажется, до конца смены воды точно не хватит. Ну как тут не сказать: — Проклятье!
— Не глотай, сержант, — произнес негромко Манчино, любовно перебиравший снаряженные в ленту патроны, весело блестевшие на солнце. — Только потом прошибет. Прополощи рот и сплюнь! И так каждые десять минут бегаешь отлить! А кто тогда будет нас охранять?
Фернандо Манчино был ветераном, повоевав и в Ираке, и в Афганистане, пусть и не долго, к нему прислушивались и старшие по званию, попавшие сюда, в эту проклятую страну, из «учебки» Туэнтинайн-Палмз, и знавшие о том, что такое война, только по книгам и рассказам инструкторов. Но сейчас Доббсу на это было плевать.
— Пошел к черту, капрал! — И ганнери-сержант сделал большой глоток, чувствуя, как теплая, уже почти горячая вода стекает по пересохшему горлу.
— Есть движение! — Один из морпехов выпростал руку к горизонту, указывая на приближающийся столб песчаной пыли, неизменно сопровождавший здесь любое транспортное средство, движущееся хотя бы чуть быстрее, чем бедуинский верблюд.
— По местам! — приказал немедленно подобравшийся Доббс, взяв наперевес карабин М4А2 и передвинув рычажок предохранителя в положение «огонь одиночными».
— Это саудовцы! — глазастый моряк увидел на бортах вырвавшегося из-за песчаной завесы «Хаммера» местные эмблемы. — Саудовская армия!
— Это Национальная гвардия, — поправил Доббс, будто это имело какое-то значение. — Они тут сами по себе.
Желто-коричневый М1025А2 «Хаммер» — бронированная версия с пулеметной турелью на крыше — приближался, причем, не снижая скорость. Визиты местных военных были редкостью для американцев — после казни заговорщиков, содержавшихся именно здесь, на базе Принц-Султан, саудовцы окончательно уступили эту территорию чужеземцам. Потому, увидев чужой «Хаммер», Стивен Доббс насторожился.
— Внимание!
Морские пехотинцы, уже взявшие наперевес оружие, рассредоточились, готовые открыто огонь в упор по приближавшемуся «Хаммеру». Лязгнул затвор пулемета — это капрал Манчино изготовился к бою, поводя стволом своего М240. В этот миг «Хаммер» все же сбросил скорость, аккуратно вписавшись между двумя бетонными «надолбами», прикрывавшими подъезды к базе.
— Эй, стоять, — Доббс выступил вперед, опустив карабин стволом вниз и предупреждающе вскинув левую руку. — Выйти из машины! Назовите себя!
Внедорожник притормозил, и из него выбрался наружу заросший густой щетиной араб — в камуфляже и сбитом на затылок берете, с кобурой на правом бедре, сдвинутой чуть вперед, на живот.
— Майор Аль-Хассем, Национальная гвардия Саудовской Аравии, — представился араб по-английски, с ужасным акцентом. — У меня сообщение для вашего начальства. Кто здесь старший?
— Я ганнери-сержант Доббс, Корпус Морской пехоты США. Все, что хотите сказать, можете сказать мне, майор!
— Мне нужен ваш офицер! Это очень важно и очень срочно!
Саудовский майор двинулся навстречу Доббсу, и сержант успел понять, что с этим парнем что-то не так. Если катившийся по лицу пот, прилипший к телу потемневший от влаги китель, еще можно было списать на жару — и это при том, что каждая местная машина обязательно оснащалась кондиционером, а иначе тут никак! — то лихорадочно блестевшие глаза и странную бледность климатом объяснить было уже сложнее. К тому же существовали инструкции, но, с другой стороны, перед сержантом был представитель дружественных сил, да и, в конце концов, они, американцы, никого здесь не завоевывали, они явились, чтобы помочь, так что ждать угрозы может только параноик. Но этот парень, саудовец, был явно не в себе, продолжая неторопливо шагать вперед.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
