Значит, эти люди не схватили его, пронеслось в ее голове. До дома совсем недалеко, и, если она закричит, ее услышат. Николь набрала воздуха, чтобы закричать, но тут же от удара кулака упала без чувств.
— В этом не было никакой надобности, Эйб! — закричал Исаак, подхватив обмякшее тело Николь.
— А какого дьявола я еще мог сделать? Если бы ты не таращился на нее, как слепец, то заметил бы, что она собиралась орать!
— Но ведь можно же было остановить ее как-то по-другому, — сказал Исаак. — Ты чуть не убил ее.
— Не сомневаюсь, что ты остановил бы ее поцелуями, — осклабился Эйб. — Тем более ей к этому не привыкать! Можешь начинать прямо сейчас! А мы с отцом посмотрим!
— Твои речи исполнены греха! — сказал Илия Симмонс. — Эта женщина — блудница, а мы спасаем ее душу.
— Конечно, Па, — подтвердил Эйб и подмигнул Исааку. Тот отвел взгляд и заботливо усадил Николь, прислонив ее к борту. Он не обратил внимания на знаки брата. Исаак не представлял, какая она маленькая и хрупкая — больше похожая на ребенка, чем на взрослую женщину.
Он поморщился, когда Эйо бросил ему веревку и грязный носовой платок и приказал связать Николь. Но по крайней мере, если он сделает это сам, то постарается не повредить нежную кожу девушки.
Он боролся с собой весь вчерашний день, с той самой минуты, когда Эйб сообщил ему, что они должны выкрасть хорошенькую миссис Армстронг. Эйб наговорил отцу, будто Клей женат на их кузине Бианке, а эта мерзавка Николь отбила его, обворожила, и теперь Клей, оросив Бианку, открыто живет с француженкой. Этого было вполне достаточно для отца. Илия Симмонс готов был растерзать Николь.
Исаак же с самого начала был против похищения. Он не был полностью уверен в том, что говорили брат и Бианка — даже несмотря на то, что она была их родственницей. Ведь она не очень-то обрадовалась при их первой встрече. Но Эйб продолжал разглагольствовать о несправедливости, которая произошла, когда Николь выдала себя за Бианку, и уверял, что они украдут Николь только на время, чтоб дать возможность Бианке выйти все же замуж за Клея.
Сейчас, глядя на Николь, Исаак не мог поверить, что эта милая, хрупкая женщина — отъявленная лгунья, позарившаяся на деньги Клея. Видно было, что она действительно любит Клея и тревожится за него. Правда, Эйб говорил еще, что вряд ли порядочные женщины будут так смотреть на мужчину, как Николь смотрит на Клея, что порядочные женщины — такие, как их мать, тихие и лишены всяких эмоций. Это окончательно сбило Исаака с толку. По правде говоря, он предпочел бы жениться на такой женщине, как Николь, но, может быть, он просто столь же безнравственный, как она?
— Исаак! — прервал его размышления Эйб. — Хватит мечтать и слушай меня внимательно! Она приходит в себя, и я не желаю, чтобы она снова начала орать! Поэтому заткни ей рот кляпом.
Исаак неохотно повиновался брату, как он делал это всю свою жизнь.
Медленно Николь открыла глаза. Голова болела ужасно, и прошло некоторое время, прежде чем в глазах у нее прояснилось. Она попыталась шевельнуть челюстью, но почувствовала, что что-то мешает ей и затрудняет дыхание.
— Не бойтесь, — тихо шепнул ей юноша, — я не дам вас в обиду. Скоро я выну кляп. Закройте глаза и отдыхайте.
— Она проснулась, эта дщерь сатаны? — воскликнул Илия.
Николь взглянула на Исаака. Она не хотела доверять никому из этой троицы, но выбора у нее не было, и она послушно закрыла глаза.
— Нет, отец, она спит, — ответил Исаак.
— Уэс, — хмуро спросил Клей, — ты не видел Николь? Тот оторвал взгляд от рыжеволосой девушки, которая кокетливо смотрела на него из-под полуопущенных ресниц.
— Ты уже умудрился потерять ее? Думаю, не помешало бы преподать тебе несколько уроков на тему: «Женщины и как их сохранить», — шутливо начал Уэсли, но, увидев выражение лица друга, остановился на полуслове, отставил кружку с элем, вышел из-за стола и подошел к Клею. — Что случилось? Когда ты видел ее в последний раз?
— Утром. Она спала, когда я пошел на скачки. Эллен сказала, что заметила, как она спускалась по лестнице, но с тех пор никто ее не видел.
— А где Бианка?
— Здесь. Ест. Я первым делом бросился к ней, но она тут ни при чем. Женщины говорят, что она весь день не выходила из-за стола.
— Но, может быть, Николь просто пошла погулять, может, ей захотелось побыть в тишине и покое? Клей еще сильнее нахмурился.
— За обедом я собирался объявить о нашей свадьбе на Рождество и пригласить всех на прием.
— Обед закончился больше часа назад, — пробормотал Уэс, глядя на кучку гостей, уже спускавшихся к пристани. — Она бы не пропустила его.
— Да, — сказал Клей, — не пропустила бы.
Взгляды друзей встретились. Оба вспомнили Джеймса и Бесс. Если даже такой превосходный моряк, как Джеймс, мог утонуть, то…
— Давай позовем Тревиса, — предложил Уэс.
Клей кивнул и отвернулся. Камень, тяжелым грузом лежавший на сердце, стал давить еще сильнее.
Когда гости услышали о том, что Николь пропала, они немедленно прекратили разговоры. Женщины быстро наметили план поиска в лесу, дети разбежались по плантации, мужчины пошли к реке.
— Она умеет плавать? — спросил Гораций.
— Да, — ответил Клей, скользя взглядом по водной глади и опасаясь увидеть на ней хрупкое тело и темноволосую головку.
— А ты ничем не обидел ее? Может, она вернулась в Эрандел Холл?
— Нет, черт возьми! — Клей резко повернулся к Тревису. — Мы не ссорились, и она бы не уехала, не предупредив меня!
Тревис успокаивающе положил руку на плечо Клея.
— Может, она в лесу. Собирает орехи и просто забыла о времени. — В голосе Тревиса не было уверенности. Насколько он мог судить, Николь была уравновешенной и разумной женщиной, неспособной на безответственные поступки. — Гораций, пойдем возьмем собак, — предложил он.
Клей вернулся в дом. Все, что ему оставалось делать, это сдерживать тревогу и гнев. Он злился на себя за то, что она исчезла. Но хуже всего было сознание собственного бессилия. Она может находиться в пяти шагах отсюда, а он понятия не имеет, где ее искать!
Никто не обратил внимания на Бианку, которая стояла в стороне с полной тарелкой в руках и улыбалась. Господи, как ей надоело отвечать на вопросы, кем она приходится Клею и почему живет у него в доме.
Собаки, пущенные на поиск Николь, запутались — так много следов было вокруг. Казалось, они чуяли запах Николь везде, и, по всей видимости, так оно и было. Пока Гораций возился с собаками, Клей опросил всех, кто жил на этой огромной плантации — мужчин, женщин, детей. Но в ответ слышал одно и то же — никто не видел ее с самого утра. Один из крепостных сказал, что подавал ей яичницу, но он не мог вспомнить, что она делала после завтрака.
