бы я не позвонила.
Мне хватило времени рассказать ему о просьбе губернатора Смита и мистера Раскоба и передать трубку губернатору Смиту. Затем я убежала, потому что торопилась на поезд. До сих пор слышу голос губернатора Смита и как он говорит: «Привет, Фрэнк», – пока я в спешке вылетаю из комнаты, собираю вещи и мчусь на вокзал. Только на следующее утро, купив газету, я узнала, что моего мужа убедили принять выдвижение. Я ни разу не слышала, чтобы он сожалел о своем решении. Приняв его, он выбросил из головы все остальные возможности.
Луис Хоу не был в восторге от того, что Франклин решил участвовать в выборах. Он всегда думал о будущем и планировал, что Франклин сделает это через четыре или восемь лет. Луис опасался, что, если губернатор Смит проиграет на национальном уровне, Франклин не сможет возглавить штат на посту губернатора, а это может испортить ему все шансы на получение политической должности в будущем.
Я смеялась над ним и говорила, что в этом мире нельзя планировать каждый шаг, нужно принимать обстоятельства такими, какие они есть. Луис терпеть этого не мог. Ему нравилось ощущение власти над обстоятельствами, и он действительно часто все контролировал.
О губернаторской кампании 1928 года я знала довольно мало. С момента начала работы в национальном управлении Франклин считал своей обязанностью продолжать там трудиться, и это занимало большую часть моего времени. Иногда я ходила на его выступления, и он провел целую кампанию по всему штату. Думаю, он не ожидал, что возглавит штат, если губернатор Смит проиграет гонку за пост президента, и мы покинули штаб-квартиру штата поздно вечером в день выборов, все еще не уверенные в исходе. На следующее утро моего мужа избрали губернатором с очень небольшим отрывом от конкурента. Он считал, что это большая честь, ведь губернатор Смит, у которого было столько последователей в штате, потерпел поражение.
В тот вечер перед выборами я посещала национальный предвыборный штаб, а еще местное отделение штата, и мне показалось, что губернатор Смит благородно принял свое поражение. Наверное, ему было трудно добиться избрания Франклина и при этом потерпеть поражение, но он никогда этого не показывал. Он вернулся к работе в администрации штата и 1 января 1929 года принял нас у себя в гостях, когда мы отправились в Олбани.
Много кто говорил мне, что губернатор Смит просил моего мужа баллотироваться на его пост, в то время как сам боролся за кресло президента, планируя и дальше руководить работой губернатора.
Одним из инструментов сохранения власти над правительством штата, на который он, несомненно, рассчитывал, была миссис Белль Московиц. Губернатор Смит несколько раз намекал моему мужу, что миссис Московиц станет для него бесценным сотрудником, а Франклин каждый раз отвечал, что не считает разумным оставлять ее в своем тесном административном кругу, хотя очень уважает ее способности и знает, насколько важны для губернатора Смита ее советы и помощь. Он не думал, что после столь долгой и тесной совместной работы человек присягнет на верность другому руководителю.
Губернатор Смит попросил Франклина выдвинуть его кандидатуру на пост президента и баллотироваться на пост губернатора штата, потому что Франклин сможет оказать ему необходимую поддержку. Но мне кажется, что губернатор Смит не до конца доверял человеку из Гарварда, который получил другое образование и которого волновало многое из того, что не имело значения для самого губернатора Смита.
Есть два вида снобизма. Один выражается в том, что человек, у которого было много возможностей, смотрит свысока на тех, у кого их нет и не было.
Другой тип редко осознают – это человек, который добился всего сам: он гордится своими успехами в преодолении трудностей и восхищается людьми, которые достигли того, что он считает важным. Губернатор Смит с большим уважением относился к материальным успехам, но смотрел свысока на таких людей, как Франклин, который был доволен тем, что не зарабатывал много денег, но жил безбедно.
Думаю, в те дни я в некотором смысле понимала губернатора Смита лучше, чем Франклин, потому что во время напряженной работы с Демократическим государственным комитетом, пока мой муж болел, у меня было больше возможностей понаблюдать за губернатором с разных точек зрения. Они с Франклином знали друг друга очень давно, однако никогда не были по-настоящему близки. Франклин думал лишь о способностях губернатора как чиновника, как участника кампании, как государственного деятеля и как губернатора, и восхищался тем, насколько хорошо он разбирается в государственном управлении.
Я соглашалась с тем, что губернатор Смит обладает необычайным чутьем, когда дело касается выбора членов правительства, а еще феноменальной памятью и глубоким знанием штата Нью-Йорк. На самом деле я верила в него, считала его великим человеком во многих отношениях и работала ради его блага. Мне казалось, что, если бы его избрали президентом, он бы выбрал правильных людей для своего Кабинета министров, хотя его знания о стране в целом были невелики, а его государственные советники мало что знали о нации. Но я не считала, что он смог бы справиться с внешней политикой или правильно оценить ситуацию в мире. Кроме того, я считала его менее гуманным человеком, чем большинство людей. Он приписывал себе планы по социальному обеспечению авторства миссис Московиц, за которые его все хвалили и которым он следовал, как мне казалось, в основном потому, что был уверен в их мудрости с политической точки зрения.
Вполне естественно, что он считал себя ответственным за успех Франклина, ведь сам убедил моего мужа баллотироваться в губернаторы. Франклин, однако, считал, что просьба баллотироваться помогла бы губернатору Смиту, и только из-за этого решил рассмотреть его обращение.
Во многих отношениях губернатор Смит не знал моего мужа. Одним из главных качеств Франклина было то, что он никогда не брал на себя ответственность, которую не собирался нести. Ему даже не приходило в голову, что он не станет губернатором Нью-Йорка со всей присущей этой должности ответственностью и объемом работы. Это положило конец тесным отношениям между моим мужем и губернатором Смитом, хотя, насколько я знаю, открытого разрыва не было.
Франклин имел четкие представления о государственном управлении. Он изучил планы по реорганизации, созданные при губернаторе Смите, и одобрил почти все из них. Отношение Франклина к задачам, над которыми впоследствии велась работа на национальном уровне, проявилось в его подходе к вопросам, стоявшим на повестке штата. Например, он настаивал на введении пенсий по старости.
Став губернатором, Франклин проявлял интерес к труду и верил в права трудящихся. Он считал, что рабочие должны получать такое же внимание, как и
