— Больше никогда так не делай, поняла? — я не понимала, что я не должна делать, но кивала, боясь разозлить куратора еще больше. Такой Руфус Тремми меня пугал.
— Что от тебя хотела богиня и, я очень надеюсь, ты не давала ей никаких обещаний? — я икнула от испуга, обещания? Я дала клятву на крови…
— А… Да ничего, вроде, не хотела — рассказывать правду было страшно. Куратор внимательно всматривался, но потом отпустил мои плечи и устало потёр лицо ладонями.
Я, воспользовавшись моментом, постаралась отползти от него, но не вышло. Стремительный выпад и он подтянул меня к себе обратно. В памяти всплыли слова богини “Он хочет покоя“ и мне стало совсем не по себе.
— Лаура, посмотри на меня, вот так. Ты совсем не умеешь врать, а мне сейчас совсем некогда беречь твои юные нервы. Это очень важно. Что ты пообещала богине? — гроза в глазах куратора набирала силу, они темнели с каждым словом.
Зажмурившись, чтобы не видеть этого пугающего меня взгляда, я стала сбивчиво рассказывать все с самого начала, и про клятву, и про то, что лечила его, и как испугалась. Когда закончила, я уже была ни жива ни мертва. В храме стояла тишина, такая густая, что я подумала, что я тут осталась одна. Приоткрыв один глаз, тут же его зажмурила еще сильнее и съёжилась. Куратор меня пугал.
— Почему ты? Почему она считает, что ты можешь его снять? — Вопрос прозвучал так неожиданно, и таким спокойным равнодушным голосом, что я не поверила своим ушам и удивленно распахнула глаза.
Я ждала порицания, нравоучений. Честно говоря, я думала, куратор будет очень сильно ругаться… Но такой будничный тон, да и вопрос глупый.
— Кровь. Проклятье на крови. Я внучка той, что прокляла… Родная кровь — я растерянно и несвязно пыталась объяснить, но во взгляде мужчины вдруг проявилось столько боли, что все мысли вылетели из головы и никак не хотели оформляться в слова.
Он сгрёб меня в объятья, пересаживая на свои колени. От неожиданности я даже не сопротивлялась, только уткнулась носом куда-то в район ключицы. А мужчина гладил меня по голове и спине повторяя “Прости. Прости меня за все.“ Знакомый запах скошенной травы окутывал, дарил спокойствие, а объятья уверенность. Я сама не поняла зачем, но провела носом о шею мужчины, вдыхая такой родной, такой нужный мне сейчас запах. Его руки дрогнули, он обхватил мое лицо и чуть отодвинул, заглядывая в глаза.
А в следующий момент его губы встретились с моими. Легкое касание, как будто он спрашивал разрешения. Странные чувства, я только что боялась этого мужчину… А сейчас? Сейчас я боялась, что он передумает, отстранится. Я сама потянулась навстречу. Мне нужен этот, пусть и единственный, поцелуй. Он был жадным, жарким, сметающим все посторонние мысли и страхи. Сейчас были только он, я, и наши чувства, которые переплетались, схлестнувшись в этом головокружительном поцелуе. Я потеряла себя, полностью отдаваясь во власть этих губ, рук, нашего дыхания. Мне казалось, наши сердца бьются как одно. Все закончилось так внезапно, что стало больно. Нет, пожалуйста! Но последнее легкое касание губ и он прижал меня к груди, крепко придерживая голову за затылок.
— Малыш, прости, но я совсем не такой как ты думаешь. Я не достоин твоих чувств — он коснулся моей щеки, а до меня не сразу дошёл смысл сказанного.
— Что?
— Я виноват перед тобой. Хотел предупредит прямо у храма, думал так будет лучше, и ты точно не наделаешь глупостей. А сделал только хуже, не предупредил вовсе.
— Я не понимаю…
— Я не могу умереть, я привязан к этой чертовой завесе — грустный, полный боли голос — теперь я знаю почему. Удивительно, я так хотел вспомнить свое прошлое, понять кто я.
— О чем ты говоришь? Я знаю тебя больше года…
— Нет, Лори, ты не знаешь меня, совсем не знаешь…
— Да какого черта! Чего я о тебе не знаю? Что ты уже кучу лет ректор магической академии, учишь и заботишься о своих воспитанниках, переживаешь за них, помогаешь. — уперев руки в грудь мужчины я отодвинулась от него, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Малыш, ты не понимаешь, ты не знаешь каким я был, как себя вел и что делал…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да мне плевать! Будь ты в прошлом хоть убийцей, сейчас то ты не такой! — о чем он пытается сказать? Что происходит?
— Подожди… как не можешь умереть? Но я же видела, ты был мертв и богиня…
— Я был истощён, да еще и сильная потеря крови…
— То есть ты все видел и слышал? — я аж задохнулась от этой догадки.
— Почти все — улыбнулся куратор. Я залилась краской, щеки пылали, и я не знала куда деть глаза. Он все слышал…
Маленькая, как же ты мило краснеешь. Лори, послушай, твое признание спасло меня. Только ради тебя я смог вырваться из водоворота воспоминаний. Ты очень дорога мне! Слышишь? — я слышала. Слышала, но понимала, что “дорога” и “любима” это разные вещи…
По возвращению в академию, куратор сразу меня покинул и вплоть до начала учебного года я его не видела. Я часто вспоминала тот наш разговор, получается богиня обманом получила мою клятву, она знала, что Руфус не может умереть и сыграла на моих чувствах. Расстроена ли я? Да. Жалею ли? Нет, я не жалею. Даже знай я, что он не умрет, я всё равно поступила бы также. Я вспомнила, как он выглядел и меня бросило в дрожь от этих воспоминаний. Да я просто не поверила бы, что он жив, так что винить, тем более богиню… Нет, не вижу смысла.
Вернулись мы порталом. Оказалось, что я перекачала куратору весь свой резерв, когда лечила его раны и его сил хватило на открытие обратного портала. А вот я восстанавливалась долго, но, зато меня не мучали больше кошмары по ночам. Богиня не обманула и помогла с этим.
У нас оставалось полторы недели каникул, и я не знала куда себя деть. Я даже, в тайной надежде увидеть куратора, стала заниматься по утрам на площадке, но Руфус, будто специально, избегал меня. Зато ко мне присоединились парни и лисичка, и тренировки стали и веселее, и насыщеннее. Мне нужно догонять ребят в умении владеть оружием.
Ребята не знали, что произошло в храме, даже Кель, как выяснилось позже, не чувствовал опасности для моей жизни. Но пока я была не готова рассказать им всё, мне нужно было сначала привести свои чувства и мысли в порядок. Чувства! Все изменилось. Ревность больше не терзала меня, больно было, не без этого… Тяжело, когда ты любишь, а в ответ ты просто дорог, но, где-то глубоко в душе, теплился огонек надежды, и он давал сил и притуплял боль. Поцелуй я старалась не вспоминать, потому что, даже сейчас, от воспоминаний всё тело обдавало жаром, ноги подкашивались и хотелось упасть в объятья любимого мужчины, такие сильные, нежные и дарящие спокойствие.
В день поступления новых адептов, мы с комфортом устроились на обзорной башне. В этом году кандидатам не повезло, чудо преображения академии они не увидели, так как, из-за поисков, академия не закрывалась на каникулы и ее вид не изменялся. Но процедура была такой же, как и в прошлом году, кандидаты должны были пройти через ворота, если, конечно, могли. Я смотрела на толпу тех, кому повезло, они собирались у замка и возбужденно переговаривались. Я вспоминала себя год назад, какой же я восхищенной, удивленной и наивной я тогда была. Всего год прошёл, а так много всего произошло.
Я вспомнила, как мне исполнилось восемнадцать, я вся в предвкушении праздника, но вместе него бегу, спасаясь, на темную сторону, еще не зная, что меня тут ждет. Сейчас мне девятнадцать, и у меня совсем другая жизнь. Я даже представить не могла как она сложится. Изменилась ли я, повзрослела ли за год? Конечно да! Уже нет той наивной девочки, характер и манера общения тоже сильно изменились, а еще не осталось и следа от щенячьей влюблённости в Вилларда. В сердце поселилось настоящее, глубокое чувство любви к одному, совершенно невероятному, мужчине, архимагу и ректору магической академии тьмы, который стоял сейчас у ворот, как и год назад, такой же великолепный и такой же далёкий.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Смотрите, они идут к колодцу — ребята перешли на другую сторону обзорной площадки, вслед за… уже адептами, чтобы не терять их из виду, а я всё смотрела на куратора.
