Когда солнце только появилось над чернеющей полосой леса, а небо порозовело, Анна уже натягивала серые брюки и невзрачную чёрную толстовку. От волнения потели ладони, а трепет заставлял без причины мерить комнату шагами, и перекладывать всё с места на место. Телефон на столе завибрировал:
— Да — сказала Аннабель, сняв трубку.
— Я почти у твоего дома — быстро протараторила Рейвен.
— Хорошо.
Анна почти бегом спустилась вниз, затягивая шнуровку на ботинках и ещё раз с волнением осмотрела пустой дом. Возле ворот уже стояла машина Рейвен и Аннабель не мешкая села на переднее сидение. Машина выехала на главную дорогу, ведущую из города и только тогда Сай взглянула в сторону Анны.
— До лагеря наших оборотней ехать почти пятьсот миль.
Аннабель развернула дорожную карту, которую когда-то забрала у Коди, пока они ехали до водопада.
— Сентвиль, — она тыкнула пальцем на небольшой городок, поворачиваясь в сторону охотницы. — Ты же оттуда родом?
Рейвен не ответила, покрепче стискивая руль, и Анна подумала, что девушка не станет обсуждать с ней это, но после минутной тишины Сай неожиданно ответила:
— Да… Там был мой родной дом, но потом я добрела до фермы и меня приютили обычные охотники.
— Но до меня дошли слухи, что ты охотилась лишь на северных землях.
— Я волновалась, что если вампиры узнают, что я обрела новую семью, то и они могут быть в опасности, поэтому мы переехали. Беттани рассказывала, что я бредила по ночам и кричала о вампирах, из-за этого вскоре нам пришлось съехать и затаиться на северных землях, но даже там они нашли нас.
— Кто эта Беттани?
— Тебе интересно? Это о-о-очень долгая история — Сай искоса глянула на девушку.
— Ну же, — Аннабель свернула карту, встретившись с ней взглядом. — У нас полно времени.
«— Папа, расскажи ещё истории! — два мальчика залезли на кровать, обнимая отца с двух сторон.
Мужчина тихо рассмеялся, таким нежным и добрым смехом, поглаживая сыновей по тёмно-коричневым волосам.
— Рейвен, а ты? Хочешь послушать ещё историй? — он поманил пятилетнюю девочку в ночной сорочке до пола к себе, усаживая на кровать рядом.
— Сегодня про вампиров или оборотней? — в комнату вошла мама, железной кочергой вороша уголь в камине.
— Сегодня про Воинов, — улыбнулся мужчина, поглядывая на жену.
Рейвен удобнее пристроилась возле стены, подбирая ноги под себя. Она любила такие дни, когда за окном бушевала снежная буря, почти до самых окон заметая всё снегом, а дома пахло уютом и мятным отваром. В камине весело трещал огонь, навеивая спокойствие. Сегодня отец купил у костореза новые иглы, поэтому мама устроилась на кресле, продолжая вышивать красивую картину. Рейвен тоже умела вышивать, но у неё никогда не получались такие красивые картины как у мамы. Девочке было больше по душе тренировки на деревянных мечах вместе с братьями. Сперва мама запрещала ей заниматься мужским делом, но отец разрешил девочке, и даже обучил нескольким «секретным» приёмам, которые не знали даже мальчики. Рейвен слушала историю отца, наблюдая за своими братьями, у которых от интереса аж глаза блестели. Было так уютно и спокойно, что девочка невольно провалилась в дремоту.
Её разбудил громкий стук в дверь. Сперва Рейвен не поняла, что произошло, но когда стук стал настойчивее и громче, будто в дверь колотили ногой, то она окончательно проснулась. Отец медленно встал с кровати, переглядываясь с женой.
— Спрячь детей — велел он, затягивая занавески на окнах.
Дети покорно разбежались по комнате, каждый занимая своё место, ведь они каждый год играли в игру «в нападение». Папа говорил, что когда-то к ним придёт злой человек, поэтому они должны будут быстро спрятаться. Рейвен залезла в старый сундук, всё ещё думая, что это игра. Но тут входная дверь с грохотом распахнулась, вылетая из петель. По полу потянуло холодом, пробирающим до костей, который вмиг разрушил весь уют.
— Что вам надо?! — послышался злой голос отца. — Убирайтесь! Время ещё не пришло!
Рейвен не поняла, что произошло, но чётко услышала крик отца и грохот. Она боролась с желанием выглянуть из сундука, но папа велел сидеть тихо и не высовываться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет, нет! Отпустите детей! Убейте меня, но не трогайте их! — мама кричала, срывая дрожащий голос.
Мама взвизгнула, снова грохот. Всё происходило так быстро, что Рейвен едва могла понять, что же случилось. Она всё же приоткрыла крышку сундука, осторожно выглядывая наружу. От увиденного по спине побежали мурашки. Девочка пискнула, но тут же закрыла себе рот рукой. Из её груди рвался отчаянный крик, но она лишь могла просипеть что-то невнятное, растирая слёзы испуга по лицу. В коридоре было много крови. Очень много. И тело отца, безвольно лежавшее на проходе. Рейвен спряталась обратно, когда совсем рядом раздались шаги и мимо сундука прошёл человек. Девочка закрыла уши руками, когда услышала беспомощные крики её братьев. Неужели… Что же это такое?! Мальчики плакали, истошно крича. Они звали родителей, не понимая, что происходит. Маленькие невинные дети…
Прошло больше десяти минут. Рейвен так и сидела, глубоко дыша ртом и боясь даже шелохнуться. Но он всё ещё был здесь. Ходил по дому, стуча ботинками по полу. Зазывал, искал какого-то.
Снова всё стихло. Звенящая тишина. Рейвен открыла крышку, осторожно выбираясь наружу. Совсем рядом лежали её братья. Девочка ахнула, заставляя себя отвернуться, чтобы не видеть всего этого кошмара. Она достала из камина железную кочергу, крепко сжимая в руках. Она не знала, что делать, но твёрдо понимала, что нужно бежать. Рейвен прижалась спиной к стене, выглядывая в коридор.
— Мама… — девочка побежала к женщине, босыми ногами наступая на пролитую горячую кровь.
Женщина ещё дышала, громко глотая слюну и кряхтя.
— Мама — губы Рейвен задрожали, а большие детские глаза наполнились слезами.
— Рей, беги отсюда, милая. Рядом есть ферма, помнишь, там, где мы собирали летом цветы? — её губы искривились в болезненной улыбке, и она погладила дочь по голове.
Рейвен кивнула, хватая маму за руку, не желая отпускать.
— Рей, прошу, беги! — из последних сил прошептала мама и по её щекам потекли слёзы.
Девочка подскочила на ноги, когда из темноты вышел силуэт, надвигаясь в её сторону. Рейвен выставила вперёд железку, будто это могло помочь ей. Это была женщина, с белыми, как снег волосами и чёрными бездонными глазами. Убийца двинулась в её сторону, но тут, внезапно мама схватила её за ногу, вынуждая упасть на пол. Тогда Рейвен и сбежала. Кинулась прочь, убегая из родного дома. В одной ночной сорочке и босыми ногами она ступала по ледяному снегу, оставляя кровавые отпечатки ступней на белоснежном ковре. Но она была слишком напугана, чтобы чувствовать холод. Выброс адреналина заставил её нестись вперед, не оборачиваясь. Из-за бушующей бури дорогу на ферму замело, но Рейвен хорошо знала, что нужно двигаться на север. Она ориентировалась по деревьям, ведь с северной стороны у них было больше веток. Ледяные, острые снежинки обжигали кожу холодом, заморозив горячие слёзы на щеках. Шоколадные волосы запорошило снегом, а промокшее насквозь, ночное платье облепило продрогшее тело. Погони не было, видимо убийца оставила малышку на произвол судьбы. Но в этот день Рейвен Сай не было суждено умереть.
Когда от бега и ледяного воздуха спёрло грудь, а адреналин отхлынул, холод, убийственный и не щадящий ничего на своём пути, пробрался под рубаху, промораживая всё до костей. Рейвен остановилась, не в силах больше бежать. Ноги горели, и от боли она свернулась на земле калачиком, трясясь от холода. Её лицо побелело, замёрзли ресницы, брови покрылись инеем, а губы посинели. Отец часто рассказывал про Снежных людей, которые жили в горах и питались странниками, затерявшимися в бесконечных, каменных и запорошённых снегом лабиринтах пещер. Рей улыбнулась, представляя, что сейчас она выглядит именно так, но от холода застучали зубы. Она прикрыла глаза:
«— Скоро вьюга прекратиться, и я смогу найти ферму. А сейчас отдохну немного — медленно подумала она, проваливаясь в сон».
