беду, жались один к другому и отказывались от принесённого угощения. В конце концов Анна взяла в библиотеке первый попавшийся роман и отправилась к пруду. Она рассчитывала предаться чтению, сидя на одной из многочисленных скамеек.
С книгой тоже не задалось. Баронесса де Рэ скользила глазами по строчкам, но мыслями витала где-то далеко отсюда. Спустя несколько минут она спохватывалась, перечитывала абзац, а через страницу-другую ловила себя на том, что не помнит ни слова из прочитанного. В раздражении захлопнув книгу, девушка поднялась со скамейки. И тут её взгляд упал на каменного ангела. Он стоял на крыше склепа, и голые, кривые ветви ближайших деревьев превращали его птичьи крылья в крылья летучей мыши.
Поддавшись внезапному порыву, Анна двинулась в обход пруда и уже через несколько минут стояла у семейного склепа де Рэ. Ступени были усеяны жёлтыми листьями, на двери висел тяжёлый замок. «А ведь на связке наверняка есть и ключ от склепа…» — подумала Анна.
Сама не понимая зачем, она вытащила из кармана железное кольцо и взошла по ступенькам. Перебрав десяток ключей, отыскала нужный. Механизм щёлкнул, и замок открылся. Сняв его, Анна распахнула тяжёлую дверь.
Изнутри повеяло замогильным холодом — казалось, стены склепа специально копили ночную прохладу, чтобы при случае выдохнуть её кому-нибудь в лицо. Поколебавшись несколько секунд, девушка шагнула в серый полумрак. Помещение было просторным — видимо, строя семейный склеп, барон де Рэ рассчитывал, что у него будет много потомков.
«Или много жён…» — подумала Анна, шагая по каменным плитам пола.
В глубине склепа стояло шесть саркофагов, накрытых увесистыми крышками. Похоже, барон не поскупился, оплачивая работу резчика по камню. Каждая крышка изображала юную девушку в роскошном платье, лежащую на спине. Одна прижимала к груди каменную розу, у другой в руке были чётки с крестом, третья чуть приоткрыла пухлые губы, словно в молитве. Анна не видела портретов этих девушек, но не сомневалась, что скульптор постарался передать сходство.
«Однажды здесь появится и моё надгробие», — подумала Анна. От этой мысли руки задрожали, и ключи загремели, подобно кандалам.
Девушка не сразу заметила маленький саркофаг, стоявший слева. Там, конечно же, лежала дочь барона, умершая при рождении.
— Зачем я сюда пришла? — пробормотала Анна.
Порывисто перекрестившись, она поцеловала пальцы и быстрым шагом покинула склеп.
Баронесса де Рэ гуляла по окрестностям замка до самых сумерек и вернулась только к ужину. На этот раз компанию ей составлял лишь синьор Прелати. Обычно итальянец бывал неразговорчив, хотя с хозяином особняка они могли вести долгие беседы за вином и игрой в шахматы.
— Синьор Прелати. — Анна робела перед этим человеком и, обратившись к нему, удивилась собственной смелости. — У меня есть вопрос…
— Спрашивайте, баронесса, — отозвался итальянец. — Буду рад вам помочь.
— Мне бы хотелось знать, от чего умерли шесть предыдущих супруг Жиля…
Прелати устремил на девушку ничего не выражающий взгляд. Это было всё равно что играть в гляделки с вороном: сколько ни смотри, всё равно не поймёшь, что у него на уме.
— Первая, Эва, умерла при родах, младенец также не выжил. Кристина — от холеры. Анжелика была слаба здоровьем, её свели в могилу сквозняки Ле-Люда. Дениз упала с лошади и угодила под копыта. Аврора страдала припадками и задохнулась, проглотив язык. Катрин де Туар утонула, — мрачный итальянец назвал имена этих девушек и причины их смерти без всякого выражения, как повар перечислил бы ингредиенты, необходимые для гуляша.
— И, — Анна содрогнулась, — вы знали каждую?
— Да.
— А у кого-нибудь из этих женщин были дети от барона?
— Ребёнок Эвы лежит в склепе на том берегу пруда. — Глаза итальянца блестели, как стеклянные пуговицы. — А дочь Катрин, Мария, воспитывается в монастыре. Других детей у барона нет.
У Анны пропало желание продолжать расспросы. Да и аппетит пропал. Распрощавшись с Прелати, она отправилась в свои апартаменты.
Где-то за стенами замка завывали и повизгивали бродячие собаки. Девушка плотнее запахнула балдахин, но тяжёлая бархатная ткань лишь немного приглушила эти леденящие кровь звуки. Под них девушка и уснула.
Сначала ей снилась свадьба и толпы гостей, наводнивших замок. Пир происходил ночью, и понемногу Анна начала понимать, что все гости — это мертвецы, бездушные куклы, поднятые из могил чёрным колдовством. Вместо вина в их кубках плескалась кровь, а все блюда на столе давно сгнили. Это была не свадьба, а дьявольская оргия. А потом сквозь хохот и непристойные выкрики гостей Анна услышала чьи-то горькие рыдания. Она двинулась на звук и в полутёмном коридоре увидела призрачный силуэт в свадебном платье… В этот миг Анна проснулась. Темнота давила, как могильная плита, в ушах звучали горестные всхлипывания мёртвой невесты.
Моника, личная служанка Анны, ночевала в комнате, смежной со спальней хозяйки. Покои были соединены дверью. Стоило баронессе де Рэ крикнуть или позвонить в колокольчик, Моника тут же примчалась бы на зов. Но сейчас Анна не могла вымолвить ни слова, а уж тем более закричать. Да и рука вдруг стала тяжёлой и непослушной, так что позвонить в серебряный колокольчик, стоявший на тумбочке, было не легче, чем в колокол аббатства Лепо. Мало-помалу странный паралич начал отпускать Анну. Она потянула за витой шнур, и балдахин разъехался в разные стороны, как театральный занавес. В окно лился мертвенный лунный свет, и бродячие собаки наконец закончили свой полуночный концерт. В углах комнаты притаились тени, похожие на горбатых юродивых, тянущих к баронессе кривые руки. Она поднялась с кровати, желая зажечь свечу… И вдруг из-за двери послышалось чьё-то горькое всхлипывание.
Анна замерла и прислушалась. Вскоре звук повторился. Это наверняка был кто-то из служанок, может даже Моника. Но воображение баронессы упорно рисовало скелет в свадебном платье…
Анна слышала множество историй о привидениях, населяющих старинные замки. В Ле-Люде ходили слухи о Башне дьявола: Моника неохотно рассказала, что когда-то давно там появился сам нечистый. Приняв облик слуги, он убил владельца замка, и с тех пор эта башня считалась нехорошим местом.
«Вы бы, хозяйка, держались от неё подальше — читать книжки можно где угодно…» — посоветовала горничная. Но при этом Ле-Люд обходился без своего привидения.
«Или меня просто не успели о нём предупредить?» — подумала Анна. Народ здесь был неразговорчивый…
Колени баронессы подкашивались от страха. Она с радостью вернулась бы в кровать, но вместо этого зажгла свечу и решительно распахнула дверь.
В коридоре было пусто. А рыдания донеслись уже с лестницы…
Глава девятая
