– Выходи! – спокойно, но жестко сказал он, обращаясь уже не к замершему в позе изваяния американцу.
Люк медленно распахнулся. Прямо на Рамиро оттуда смотрел черный глазок дульного среза точно такого же «калашникова», какой был и в его руках. Вслед за автоматом из проема показался человек могучего телосложения в когда-то имевших светлый цвет шортах. Это был тот самый русский водолаз, встречаться с которым Рамиро очень не хотелось. Не было времени удивляться, каким образом ему удалось выжить в схватке с живой торпедой. Нужно было принимать какое-то решение.
Двое вооруженных мужчин стояли друг напротив друга, держа оружие на изготовку. И в руках их были не какие-нибудь «пукалки», а безотказные «АКСы». Предохранители сняты, магазины пристегнуты, пальцы на спусковых крючках. Одно неверное движение противника, и оба автомата зальются ожесточенным лаем. Расстояние между ними – десяток метров, с такого не промахиваются. Ситуация классическая. Шансы у обоих равны. Вернее, шансов выжить, начни кто-нибудь из них палить, нет совсем. Никакой человеческой реакции не хватит, чтобы, начав стрелять почти в упор, уйти из-под огня. А вот успеть пустить пулю вслед за противником – хватит точно, да еще с запасом.
Сергей отрешенно смотрел прямо в глаза своему врагу. В памяти кружились лица погибших моряков, которых он пытался вытащить из затопленного трюма, далеким эхом звучал добродушный бас капитана Мишина, который теперь уже не суждено услышать никогда. И все эти бессмысленно и жестоко загубленные жизни были на совести стоявшего перед ним продажного кубинца. Или уже американца? А черт его сейчас разберет! Смерть не пугала его, он даже не думал об этом. Сергей просто слился воедино со своим оружием, разглядывая точку на теле Хуана, куда войдет его первая пуля. А то, что случится потом, – ответный огонь, вспышки света и темная пустота – мало беспокоило его сейчас.
Раз так вышло – значит, так тому и быть. Если уж он не пристрелил мерзавца на подходе к лодке, то придется теперь доводить дело до конца таким вот способом. Но об этом Полундра не жалел. Угробить такого матерого зверя и отомстить за смерть десятков ни в чем не повинных людей, пусть даже ценой собственной жизни, однозначно стоило.
Сергей не спешил. Хотелось получше рассмотреть этого гада. Как же он не раскусил его раньше! Маскировался тот, конечно, мастерски: сутулость и болезненный, чахлый вид всех ввели в заблуждение, и Полундру в том числе. А на самом деле этот «Хуан» оказался комком стальных мышц и железных нервов. Вот только лицо у него совсем не злодейское, если не принимать в расчет хищный ледяной взгляд. Казанова, черт бы его побрал, «мачо» кубинский! Как же все-таки обманчива бывает внешность… Дожидаться его ошибки – по крайней мере неумно. Кубинец, по всей видимости, ошибаться не собирается. Он ведь профессионал, иначе ему не удалось бы провернуть такие дела. И Полундра это понимал. Не собирался кубинец и умирать, потому и не стал палить без разбора, а с хладнокровием удава смотрел на Сергея.
Глядя на выражение лица русского моряка, Суарес читал там только мрачную решимость. Никаких колебаний и сомнений, никакого страха за свою жизнь. Давно он не встречал таких противников. И этот силач вполне может оказаться последним из них. Он не станет дергаться и, не задумываясь, влепит пулю. Даже если знает, а в этом Рамиро был уверен на все сто, что в ответ успеет получить свою порцию свинца. Это нехорошо. Быть так близко от победного финиша и умереть – совсем не прельщало Суареса. Должен же быть какой-нибудь выход!
И Рамиро улыбнулся своему врагу. Правда, тепла в той улыбке было не больше, чем в морской льдине, но надо же было с чего-то начать.
– Зачем убивать друг друга? – спокойным голосом спросил он.
На суровом лице русского боевого пловца не дрогнул ни один мускул – с прежней решимостью он целился прямо в сердце. Суарес расценил это молчание как, по меньшей мере, готовность его дослушать, потому продолжил попытку выжить:
– Мы ведь профессионалы, верно? Ничего личного. Работа у нас с тобой такая, что уж тут поделаешь! Оба мы люди военные и подчиняемся приказам, а они ведь не обсуждаются! Кто из нас выиграет, если мы начнем стрелять? Правильно – никто! А много ли пользы будет от наших смертей? Поэтому давай разойдемся мирно, – медленно, тщательно подбирая слова, говорил он на чистейшем русском языке. – Ты забираешь лодку, я остаюсь на гидроплане.
Американец, не понимая чужой речи, с опаской стал стрелять глазами то в сторону кубинца, то в сторону русского. Для него было бы лучше, если бы эти монстры изрешетили друг друга безо всяких затей, тогда у него снова появилась бы возможность тихо слинять к своим. А если они начнут договариваться, то могут договориться неизвестно до чего. А ну как объединятся против него? Он и по отдельности стал жутко бояться каждого из них, после того как увидел, с какой легкостью отправляет на тот свет людей кубинец, и после того, что сделал с ним русский медведь, неизвестным манером вывернувшийся из абсолютно смертельного захвата. А находиться рядом сразу с двумя вооруженными головорезами было для него серьезным испытанием.
– Тебе ведь нужно назад, на сухогруз, – продолжал Рамиро. – А мне надо в Америку. На лодке я не доплыву. А на самолете ты не подберешься к судну. Все логично и разумно. Давай разойдемся с миром.
Предложение и впрямь было резонным. Можно было еще раз попытаться отбить груз у террористов, чтобы жизни экипажа были отданы не напрасно. Да и выбирать было больше не из чего. Прикинув еще раз все возможные варианты, которых на самом деле было не так уж и много, Сергей твердо сказал:
– Согласен. Но учти, мне нечего терять.
– Я это уже понял. Мне терять есть что, я умирать не хочу. Но если ты будешь меня убивать, я из вредности прихвачу тебя с собой на тот свет.
Но согласие было только началом. Дальнейшее было еще более трудным. Оба бойца ни на йоту не доверяли друг другу, а то, что они спокойно разговаривали между собой, еще ничего не значило. Каждый подозревал, и небезосновательно, своего противника в крайнем коварстве. И потому они действовали чрезвычайно осторожно.
– Сейчас мы медленно, очень медленно опустим автоматы и поставим их на предохранители, – сказал Рамиро. – А потом…
– Не спеши, – перебил его Сергей. – Откуда мне знать, что у тебя нет в одежде пистолета?
– Логично, но не раздеваться же нам догола, – задумался кубинец и через секунду подал новую идею: – Давай так. Привязываем лодку, я забираюсь на один конец поплавка, а ты идешь на другой. Потом ты на лодке гребешь отсюда, а я остаюсь. Идет?
– Почти, – снова возразил Полундра. – Мое предложение: ты прыгаешь на поплавок, американец привязывает лодку, а потом заводит двигатель. Сам в воду лезет, чтобы мы не нервничали понапрасну. А дальше по твоему плану.
В голове Суареса защелкал компьютер, просчитывая варианты. Шансы устроить западню друг другу равны. Удовлетворенно кивнув, он ответил:
– Хороший расклад. Пусть так и будет. Теперь я кину ему конец, чтобы он подтянул лодку и пришвартовал ее.
– Валяй, – разрешил Сергей.
Неотрывно глядя на Полундру, Суарес босыми пальцами ноги поддел конец, лежащий на дне лодки, и пнул его в сторону удивленного американца.
– Не стой столбом, возьми конец и подтяни лодку, – приказал Полундра. – Только без глупостей, сам понимаешь.
Пригнувшись, чтобы удержать равновесие, Рассел засеменил по краю поплавка. Подхваченный конец мелко задрожал в его руках.
– Вяжи шлюпочным узлом, знаешь такой? – косясь на него, командовал Сергей. – Чтобы легко распускался. Готово? Руки корявые, тренироваться надо. Так… Теперь сядь верхом на поплавок и обними его руками. Ну, что не ясно? Верхом и обними! И не дергайся, сейчас будет самое интересное.
Осторожно, как кошка, Суарес двинулся на самолет. Это далось ему без особого труда. Пока все шло гладко, и можно было надеяться на благоприятный исход этого мудреного мероприятия. Кубинец занял заранее оговоренную позицию на переднем конце поплавка, обхватил одной рукой стойку, поддерживающую крыло. Автомат – наготове. Полундра пока оставался на своем прежнем месте, лишь немного развернулся, сопровождая стволом перемещения Суареса.
– Хватит обниматься, – продолжал руководить Сергей. – Вставай и двигай на лодку. Да не дрейфь, не возьму я тебя с собой, нужен ты мне!
– Шевелись, Рассел, – вставил кубинец. – Мне до смерти надоело тут торчать и подставляться под пули. Покончим с этим и скоро будем дома. Просто заведи мотор и прыгай в воду, держись за поплавок.
– Ну нет! – заорал вдруг американец. – Я еще не сошел с ума! Я в воду, а вы меня пристрелите!
– Да у тебя мания величия, – усмехнулся Полундра. – Скажи, а что в таком случае мешает это сделать прямо сейчас?
– Ты бросишь меня здесь! Ты не дашь мне потом залезть обратно! – упрямо мотая окровавленной башкой, голосил Рассел. – Я не полезу в воду, не полезу!
