- Как же так? Ты показал правду, а потом все сам же испортил. Даже дети и женщины знают утренние молитвы, а ты говоришь "восемь". Ты обесценил свое свидетельство, и судья прогнал нас"
- Ну сам подумай, - ответил ему свидетель. - Я сказал "восемь", и то он на меня рассердился. А если бы я сказал "две", он бы меня вовсе не выпустил.
Хозяин ничего ему не ответил. А лжесвидетель, получив деньги от обоих, ушел, довольный.
Канури, 158, 55
145. Мудрец
Объявился в одной стране мудрец и стал всех уму-разуму учить. Многие стали роптать: явился, мол, гость непрошеный, всех поучает, а мы сами не глупее.
И сговорились недовольные от мудреца избавиться. Взял один барашка и повел на базар продавать. Как и было договорено, второй подходит будто бы покупать и говорит:
- Какой же это барашек, это же обыкновенный щенок. Завязался у них спор, и обратились они к мудрецу, чтобы спор разрешить.
- Разве ты не видишь, что это баран? - говорит мудрец. А тот свое знай твердит: щенок - и только. Тогда мудрец сказал:
- Спросим у людей, как народ скажет - то и правда. Отправились спорщики с мудрецом на базар. А там одни заговорщики и были, и все в один голос отвечали: не баран это, а щенок.
И воскликнул тогда мудрец:
- Что ж, наверно, это и впрямь щенок 1.
Грузинская, 42, 136
146. [Рубин]
Были два брата-бедняка. Пошли они бродить по свету и нашли на дороге мешок. Было в этом мешке золото да два рубина.
- Исполнилось мое желание, пойду я домой? - говорит младший брат.
А старший сказал:
- А я пойду бродить по земле!
Поделили они между собою свое добро. Старший брат отдал свою часть младшему и говорит:
- Мою часть отдай дома жене!
Пришел младший брат домой и не отдал братниной части его жене и рубина не отдал.
Через три года вернулся старший брат из странствия и не нашел рубина у своей жены.
Спрашивает он брата:
- Где рубин?
- Отдал я твоей жене! - отвечает тот.
- А она говорит, что ты ей не отдавал! Говорит младший брат:
- Лжет она!
Услыхал это старший брат да и стал жене грозить. А она убежала к судье и рассказала ему все дело.
Призвал судья двух братьев и говорит младшему:
- Говори правду, отдавал ли ты братниной жене богатство или нет? Если же отдавал, кто твои свидетели?
- У меня есть два человека свидетелей! - говорит младший брат.
- Позови их!
Представил младший брат двух свидетелей судье. Дал им немного денег, они и солгали.
Говорит судья старшему брату:
- Отыскивай свой рубин у жены!
Как услыхала это жена, побежала к царю и рассказала ему все событие.
- Отчего ты судье всего не рассказала? - спрашивает ее царь.
- Я к нему ходила, да он не рассудил нас хорошо! - говорит жена.
Позвал царь двух братьев и двух свидетелей. Расставил их отдельно: дал им в руки по куску воску и приказывает:
- Слепите форму рубина!
Два брата вылепили одинаковую, а оба свидетеля по разной.
- Лепи и ты! - говорит царь жене.
- Как мне лепить, когда я рубина не видала! Услыхал царь эти слова и приказал повесить обоих свидетелей. Сказал он им:
- Коль вы мне правду скажете, так не убью вас! Повинились они и говорят:
- Лгали мы оба!
Стал тогда царь бить младшего брата. Говорит он:
- Махараджа! Великий грех я сделал! Прости меня!
- Почему ты правды не говорил? - спрашивает его царь да бьет.
Отдал младший брат рубин старшему[cxxvi].
Индийская, 54, 110
О "БОЖЬИХ СУДАХ"
147. Гора-свидетель
У подошвы горы раскинулась в густой зелени деревня. Вокруг - луга. В деревне был пастух. Только называть ли его пастухом? Он не брался пасти норовистую скотину.
Подойдет к нему сосед, станет упрашивать:
- А если, дорогой пастух, я заплачу тебе за одну корову как за двух, возьмешь ли ты ее в стадо? Пастух, улыбаясь в усы, отвечает:
- С тех пор как я помню себя, все время пасу я скот в этих горах, знаю все яйлы*, да и животных хорошо знаю. Аллах наградил их шерстью такой же, как характер хозяина. Что скрывать, мне не нравятся твои дела. А вдруг у этой скотины, которая ест солому и пьет воду из твоих рук, нрав такой же, как у тебя! Лучше паси ее где-нибудь на склоне горы или на лугу сам! Мои же пасутся там, где я говорю "трава", ложатся там, где я говорю "ложитесь". Я не могу взять твою скотину к себе в стадо и испортить моих покорных коров.
Скажет он так и отобьет всякую охоту дальше упрашивать. Тот, кто обижается, пусть обижается, а тот, кто сердится, пусть сердится, но что они могут поделать с пастухом!
В тяжелый год был мор на коров, скосил весь скот в деревне. Шкуры пошли на волынки, а кости на заборы. Но в стаде нашего пастуха ни у одной коровы даже кровь не потекла из ноздрей. Вся деревня удивилась. Все сходились на том, что нужно разузнать тайну. Кто приписывал это чудодейственной силе пастуха, а кто видел причину всего в корме, в траве.
Всюду много хороших людей, но нельзя сказать, чтобы не было и плохих. И когда так уставились на его стадо, разве может человек быть беспечным? Конечно, не может. Но это же сказка, и как-то однажды пастух забыл сказать: "Чтоб лопнули завистливые глаза...". А после этого разве не сглазят хоть одну корову из целого стада?
Корова тетушки Гюльсюм околела, и от нее остался трехдневный теленок. Пастух в это время был на другом конце деревни. Узнав о беде, он бросил стадо, все свое имущество и кинулся со всех ног к тетушке Гюльсюм. Посередине двора растянулась рыжая корова, застывшая как камень, а рядом мычит ее теленок. Тетушка Гюльсюм высохла от горя, стоит, прижав руки к груди, и смотрит.
Пастух, словно он был причиной беды, начал ее утешать:
- Тетушка Гюльсюм, тетушка Гюльсюм, тебя постигло большое несчастье, но пусть все этим и кончится. Аллах милостив, on поможет тебе. Не ропщи, иначе он пошлет тебе еще испытание, а теленка отдай мне на попечение. Каждое утро я буду брать его с собой в горы. Да что там, у него желудочек с кулак, если утром раз, а вечером два раза пососет моих коров, то не пройдет и недели, как начнет сам щипать траву.
Как сказал, так и сделал пастух: без устали водит теленка по дорогам, по низинам, нигде не отпускает от себя, смотрит за ним
неустанно. Через несколько дней теленок стал гладким. Но вот теленку захотелось молока, и пошел он вслед за одной коровой. Все это хорошо, но не может же каждая корова быть ему матерью! Жестокая тварь поддела теленка рогами и чуть не столкнула с горы. Тут подоспел пастух и спас его от верной гибели, но только одна ножка у теленка оказалась сломанной.
Что делать бедному пастуху? Порвал он свой минтаи*, крепко-накрепко перевязал сломанную ножку, а потом задумался: как сказать тетушке Гюльсюм?.. Что же ему сказать! Ведь эта женщина была одной из тех, кто не слышит того, что сама говорит.
Увидев теленка, она, не обращая внимания на народ, забыв стыд, начала извергать на пастуха все то, что попадалось ей па язык:
- Эй, пастух, ты не лги мне, что корова ни с того ни с сего пала, а теленок с горы свалился. Опять в тебе шайтан играет, бешеная кровь в голову ударила. Наверно, ты сам бросил в него камнем и сломал ножку. Если это не так, где твои свидетели, где доказательства?!
Тут и вся деревня кинулась на пастуха. Было много таких:, кому не нравился его характер, они стали поддакивать:
- Да, да, где твой свидетель, где же он?
Пастух, совсем растерявшись, воскликнул:
- Вы, бесчеловечные, кого же я приведу в свидетели, когда в горах никого нет? Я не в долгу у лжи, что мне врать, горы и камни - свидетели мои, вот!
Склонил он тут голову к горе, под которой стояла деревня, и взмолился:
- Горы, камни, во имя Аллаха скажите: так ли все было? Не рыжая ли корова, боднув, сломала ножку теленку?
И вот когда он просил о помощи, бывает же так, - сорвались сверху два осколка, два камня и полетели прямо на деревню.
Пастух стоял на месте и открытой грудью встретил своих свидетелей, но ищи остальных! Со всех ног кинулись они кто куда, разбежались в разные стороны.
И с того дня называют эту гору Гора-Свидетель... Сейчас там, на месте той деревни, ветер гуляет, но родник бьет из-под горы. рассказывает всем путникам эту сказку.
Турецкая, 132, 270
148. Ответ горного духа
Однажды дядюшка Дэнба нашел большой изумруд. Узнал об этом помещик и сказал Дэнбе:
- Все, что найдено на моей земле, должно принадлежать мне. Давай изумруд.
- Нет, изумруд нашел я, значит, он мой! - ответил Дэнба. Долго они спорили, и наконец Дэнба предложил:
- Давай спросим горного духа, пусть он нас рассудит. Помещик согласился, и пошли они в горы. Обратившись к большой горе, Дэнба закричал:
