— Глебушка, не расстраивайся, — сзади тихо попросила Орли. — Ты ведь не знаешь, что в этой жизни лучше, что хуже… Только бог знает.
— И ещё ты с ним на пару, ага?
— Не известно, что будет с «ДиКСи», когда начнутся эти реформы… Не известно, какую бы работу тебе там дал Гермес…
Орли сзади положила руки Глебу на плечи, будто хотела сделать лёгкий и нежный массаж, размять Глебу напряжённые мышцы, но Глеб сидел как деревянный: не оглянулся, не расслабился.
— Гермес и так хотел тебя выгнать, видно же, — сказала Орли. — Ни я, ни чума тут ни при чём… Изменяется положение фирмы, и Гермесу нужен новый персонал. Не важно, что произошло там, в ресторане. И без этого Гермес мог уволить тебя в любой миг. Если бы наша встреча прошла хорошо, это всё равно не было бы гарантией, что не тронут…
Орли уговаривала Глеба, почти заклинала. Но Глеб уже не хотел поддаваться её гипнозу. Один раз он уже пошёл у Орли на поводу — в «Балчуге», когда в глаза обвинил Гермеса, что тот — Король-Чума. О господи, какая глупость, какая нелепость!.. Какая, на хер, чума? Этими бреднями Орли забила ему голову, свихнула мозги! Он сам себе чума!
Орли загородила собою вид на МГУ, словно хотела, чтобы Глеб вырвался из наваждения. Глеб подумал, что сейчас за его душу ведут битву две силы, два искушения: женщина и город. Орли медленно встала перед Глебом на колени, точно для минета.
— Ты же в меня не поверил, — прошёптали чёрно-красные губы. — Я вижу это, Глебушка. Ты не поверил, что я — сильней и удачливей, чем Гермес. Я выгоднее! Я перспективнее! Я отниму «ДиКСи» у Гермеса!
— Как? — тоскующе спросил Глеб.
Ему показалось, что глаза Орли горят в темноте тёмным огнём.
— Если Гермес сгубил твоего отца ради того, чтобы завладеть компанией, он не отдаст тебе ничего. Ни крохи, ни капли. Ни по суду, ни по совести. Ни-че-го, Орлик! Тут без шансов!
— Ты не хочешь разобраться, Глебушка. Ты всего боишься.
Орли говорила с таким циничным превосходством, что Глеба едва не взорвало. Это он из своего кармана оплачивал Орли её чувство собственного достоинства, а его же и поучали через губу.
— А ты-то что понимаешь? — почти закричал Глеб. — Ты приехала сюда из какого-то своего Суходрищенска, нашла местного славика, редактору своему пару раз попку подставила и думаешь, что теперь у тебя всё схвачено, жизнь удалась? Я тут двадцать лет долблюсь во все двери, а ты меня поучаешь? Ты знаешь, какие тут в Москве люди? Об этих людей рельсы гнуть можно! Ты знаешь, какие они дела делают? Что ты им сможешь доказать, как ты их заставишь? Или делай, как тебе сказано, и благодари, что с тобой разговаривают, или вали! Орлик, маленькая моя, так нельзя, слышишь? Случилась катастрофа!
— Да нет никакой катастрофы, Глебушка! — крикнула в ответ Орли, будто даже торжествовала. — Чего ты расслюнявился?
Глебу на миг показалось, что он и вправду чего-то не понимает. Что его разводят, испытывают. В «Балчуге» Орли повернула разговор так, чтобы Глеб поссорился с Гермесом, — но Орли сделала это не ради конфликта с начальством, а ради того, чтобы потом протестировать Глеба. И она тестировала: пока Глеб бежал по набережным и через Арбат, пока ехали в тачке, сейчас вот…
— Я расслюнявился? — озверел Глеб. — Ты лишила меня того, что я честно зарабатывал много лет, — лишила хаты, бабок, босса, всего! А я, значит, расслюнявился? Это я, что ли, затеял всю херню? Это твой папик ширялся и грызся с напарником, это ты Гермесу на загривок прыгнула! А я спокойно себе в Твиттер писал и подругу ёб! Верни мне мою жизнь, Орли! Я чумой не болею и ни в чём не виноват!
Орли вдруг вскочила и бросилась прочь из гостиной. Глеб сначала решил, что Орли убегает из квартиры, но потом понял, что она просто укрылась в ванной комнате. За стеклянной дверкой Глеб видел тёмный силуэт Орли, а потом у неё в ладони засветился прямоугольный экран айфона. Орли куда-то звонила.
— Александр Давидович? — услышал Глеб. — Извините, что поздно… Да, это Оля Телегина… Которая Гурвич.
Орли звонила Гермесу. Глеб дёрнулся было остановить её, но сам себя удержал. Во-первых, Орли уже потревожила Гермеса. Во-вторых, что из того, что потревожила? Второй раз Гермес Глеба не уволит.
— Александр Давидович, простите, пожалуйста, за сегодняшнее, — чётко говорила Орли. — Я прошу и за себя, и за Глеба…
Орли сделала паузу. Глеб тоже вслушивался — но, разумеется, не мог услышать голоса Гермеса.
— Всё это неправильно, — сказала Орли. — Александр Давидович, пожалуйста, сделайте мне ещё одно, последнее одолжение… Я прошу вас встретиться сейчас со мной. Да. Я понимаю, что ночь… Да. У вас в офисе. Конечно. Я приеду, конечно. Спасибо. Спасибо.
Орли вышла из ванной и посмотрела на Глеба.
— Гермес сейчас приедет в «ДиКСи», а я поеду к нему, — сообщила Орли. — Не волнуйся, трахаться с ним я не буду. Впрочем, это уже не твоё дело. Я пообещаю Гермесу отказаться от претензий на компанию, чтобы он в ответ вернул тебя на прежнее место. Мы квиты, Глеб.
Глеб молчал. Он стоял возле кресла на фоне МГУ в панорамном окне и смотрел на Орли собачьими глазами.
— Подвозить меня не надо, — сухо и жёстко добавила Орли. — Сама доеду. Надеюсь, через час-другой Гермес тебе позвонит. Сиди, жди. — Орли усмехнулась. — Почитай комьюнити, чтобы не скучать.
36
Miroed: Это ловушка!!!
YMHEEBCEX: позно понел!!!!!!
Miroed: Это ловушка!!! Уходите отсюда!!! Это все существует!!!
Крики ужаса в комьюнити Глеб пропускал, как описания природы в классической литературе. Вот и Miroed прозрел. Но теперь ничего не изменить. Наверное, «Мироеда» тоже никто и ничто не спасёт.
У Глеба у самого жизнь разваливалась, а неизменным оставались только комьюнити, только чума, поэтому Глеб сейчас сидел на кухне и скролил айпэд. И кухня казалась холодной, выстуженной, и квартира словно бы готовилась принимать других хозяев, а чума была прежней, родной: блохастой, гнилой и зловонной.
Prizel: Эпидемиям чумы в старину сопутствовали различные массовые истерии и психозы. Был такой психоз хореомания. Это когда толпа танцует и не может остановиться, пока все люди не упадут на землю замертво от усталости. Так проявлялся страх перед чумой. Мне иногда кажется, что сейчас тоже хореомания. Будет Новый год, и по телику начнётся — пляшут, пляшут, пляшут, пляшутпляшутпляшут
KozaDereza: Люди! У нас у самих это комюнити массовый психоз! Мы пишемпишемпишемпишем тут потому что боимся! Рядом кричат и погибают а мы как не слышем! Что случилось с Мироедом? Почему он кричал? Какая ловушка? Где Мироед? Аууууу!!!
YMHEEBCEX: мироеда нет а ты коза правельно говориж
Kuporos: Подобный психоз был даже оформлен в секту. Вот даю ссылку на статью «Флагелланты».
Глеб, конечно, пошёл по ссылке.
«В 1210 году в Италии возникла секта ревностного покаяния — секта бичующихся или флагеллантов. Эти фанатики верили, что на алтарь церкви Святого Петра в Иерусалиме с неба упала мраморная табличка с письмом Христа. Иисус грозил уничтожить человечество за грехи людей. Флагелланты каялись в грехах сами и публичностью своего покаяния призывали других последовать за собой.
По Европе пошли процессии, распевающие покаянные песнопения-лауды. Люди в процессиях избивали себя прутьями. Эти толпы, ведомые проповедниками, переходили из города в город. В храмах флагелланты принимали позы, соответствующие тем грехам, за которые они жаждали наказания, и бичевались шипастыми плетями так жестоко, что натекали лужи крови.
Эпидемия Черной Смерти привела к многократному увеличению числа флагеллантов. Странствующие окровавленные толпы разносили чуму. Да и Святой престол был смущен одержимостью верующих, которые в моральном отношении оказались выше клира. Бичующихся объявили еретиками и отлучили от церкви. Последних флагеллантов сожгли в Германии в 1414 году».
KozaDereza: Почему в росии законы чтобы обманывать и красть, преса чтобы скрыть правду, Интернет чтобы не слышать друг друга
Prizel: Кстати, кроме тех, кто танцует или бичуется, чума вызвала еще психоз бесноватых. Тогда целые толпы начинали метаться, кричать, кривляться и биться в припадках. Их прогоняли, они бежали в другой город. Считалось, что их трясет демон чумы. Из них пытались изгонять дьявола. А иногда просто присылали к таким толпам музыкантов, чтобы те играли и быстрее довели всех до изнеможения. Бесноватые падали без сознания. Когда приходили в себя, были уже нормальные, только у многих оставались нервные тики и дерганья. Эти случаи с толпами прекращались после завершения эпидемий.
KozaDereza: Ауууу!!! Я ощущаю себя вопиющей в пустыни!
Глеб читал комьюнити без всякого чувства. Лично ему всё стало уже безразлично. Тлел какой-то энтомологический интерес: сколько ещё дихлофоса могут вынести эти мухи?
