— Ты обязан. Такова наша участь — принести свои чувства в жертву.
Ему понадобились все силы, чтобы не заключить ее в объятия. Как мог он отдать ее другому после стольких надежд и совместных планов? Где-то в глубине души он всегда чувствовал, что в Роксане есть нечто, делающее ее непохожей на всех прочих женщин.
Он сглотнул и посмотрел на нее. Мокрая от швыряемых ветром струй дождя, со спутанными волосами, без оружия и короны, его маленькая сестренка все равно выглядела как царица, а живший в нем солдат салютовал ее величию.
Она стала сорвиголовой с того момента, как начала ходить. Однажды, когда они охотились на волков, она залезла в медвежью берлогу, чтобы похитить медвежонка. Ему пришлось тогда рисковать собственной шкурой, отгоняя трехсотфунтовую мамашу, пока Роксана карабкалась на дерево. Чтобы спасти девочку, понадобилось вмешательство ее отца и группы солдат, а им обоим довелось отведать хлыста. Она бесстрашно приняла наказание, не издав ни звука, и потом стала строить планы, как вернуться и найти…
Голос Роксаны прервал цепочку воспоминаний.
— Ты еще увидишь Согдиану, Кайан. Когда-нибудь вы с Лилией обзаведетесь дюжиной внучат…
— Скорее мы с тобой заболеем и умрем от чумы здесь, в Индии.
— Я говорю серьезно. — Она хотела было коснуться его руки, но быстро опомнилась. — Не только я состою в браке.
— Ты о Лилии? — Он хмыкнул. — Я отослал ее в Мараканду.
— Это не слишком умно.
— Мне приказали жениться на этой госпоже, но не жить с нею.
— Может, она и простая женщина, но в ней нет коварства. К тому же она богата.
Он взглянул на нее.
— Думаешь, меня волнует ее золото? Лилия больше подходит для тихих садов и праздных дней, а не для полного опасностей путешествия с армией. В Мараканде она находится под защитой моего имени и вольна делать все, что только пожелает.
— Мне следовало выбрать для тебя более умную жену.
— Мне не нужен никто, кроме одной-единственной. Кроме тебя.
— Тихо. Подобные речи могут привести нас к мучительной смерти на кресте.
— Как можешь ты так бояться Александра и, тем не менее, любить его?
Она покачала головой.
— Любовь не настолько проста, как об этом говорят поэты в своих стихах. Я вовсе не страшусь того, что он может сделать со мной, но беспокоюсь за судьбу тех, кого люблю… за тебя, за отца… за свою страну.
— Скажи только слово, и я убью его ради тебя.
Она снова замотала головой.
— Единственное, что хуже, чем живой завоеватель, — это мертвый завоеватель. Александр одновременно является и нашим мучителем, и нашим спасением. Предоставь его правосудию Мудрого Бога.
— Ты защищаешь его, согласись.
— Уже нет, уверяю тебя. Я разрываюсь на части. Ты — единственная моя надежда в жизни. Если и ты отвернешься от меня, мне конец.
— Никогда! — воскликнул он. — Я твой, маленькая сестричка, до самой смерти.
— Ты не должен так говорить. Побереги свою шею хотя бы ради меня.
— Командир! — К ним скакал всадник, заслонив глаза ладонью от порывов ветра и дождя. — Командир! Ты нам нужен! — крикнул солдат. — Там, на подходе к мосту, Ксони грозится разрубить возницу до самых пят.
— Я еду. — Кайан взлетел на своего коня и, прежде чем отправиться утихомиривать спорщиков, повернулся к Роксане. — Пусть Мудрый Бог хранит тебя, принцесса!
— И тебя, — отозвалась она. — Всегда!
Пока она следила за тем, как Кайан пробирается против медлительного потока людей и животных, в ее сознании кружились странные мысли. Будет ли она потом сожалеть о том, что отказалась бежать вместе с ним? Как бы воспринял Александр ее исчезновение? Мокрая одежда тянула вниз, и она внезапно ощутила опустошенность и усталость. Если она скроется, сколько будет ждать ее муж, прежде чем обзаведется новой супругой? Будет ли это персидская принцесса Барсина, дочь Дария, или какая-нибудь знатная гречанка? И если дитя, которое она носит под сердцем, окажется дочкой, а не сыном, возьмет ли Александр вторую жену, чтобы удвоить шансы получить наследника?
Многочисленные вопросы продолжали беспокоить ее и тогда, когда она добралась до другого берега Инда, сняла слепивший лошадь платок и повела ее по смеси грязи и ила, достигавшей щиколоток, к своей палатке.
Александр присоединился к ней меньше чем через час. Едва она успела принять ванну и переодеться в сухую одежду, как он появился в проеме, ведущем в отгороженную внутри комнату.
— Ты ужасно выглядишь, — заметила она, предлагая ему кусок ткани, чтобы он мог вытереть лицо. — Ты будешь есть?
— Нет. — Он нетерпеливо мотнул головой. — Я только хотел убедиться в том, что ты добралась сюда невредимой. Я оставляю отряд своих лучших пехотинцев, чтобы усилить твою личную охрану. Разведчики донесли мне о скоплении больших сил индийской кавалерии, включая боевых слонов, на возвышении, расположенном всего в двух милях отсюда.
Она взяла с подноса кусок холодного мяса и сунула ему в руку.
— Ты сможешь съесть это на скаку. Даже Геракл нуждался в пище.
— Оставь эти неуместные речи, женщина, — сердито заявил он. — Я объявил общую тревогу. Люди занимают свои места в боевом строю. Неужели ты хочешь, чтобы я набивал род едой, как сельский пастух, в то время, когда нужно вести армию в атаку?
Она подала ему чашу разбавленного водой вина.
— Это все же лучше, чем, если какой-нибудь индийский мечник разрубит тебя пополам из-за того, что ты окажешься слишком слабым.
Он отпил глоток вина и стал сверлить ее суровым взглядом.
— Ты должна постараться дожить до этого дня.
— Поешь, и я перестану подкалывать тебя. — Она набросила на его плечи сухой плащ. — С твоей стороны очень мило заботиться о моем благополучии в то время, когда…
— Ты помнишь, что случилось, когда великий царь Персии оставил свой лагерь незащищенным? — Александр сжал правую руку в кулак. — Ничто не стояло между моими войсками и его величайшими сокровищами. Я мог голыми руками завладеть богатствами Дария и захватить его семью. — Он посмотрел вниз, на мясо в своей левой руке, откусил немного, а остальное сунул в мешочек у пояса. — Ты начинаешь превращаться в мегеру, Роксана. Если бы я так не спешил, то…
В комнату ворвался Гефестион.
— Это войска царя Амби из Таксилы.
— Ты уверен? — спросил Александр.
Роксана закуталась в покрывало.
— Уверен. — Гефестион выхватил кубок Александра из его рук и осушил его. — Двое разведчиков узнали его знамя. — Он уставился на блюдо с едой. — Дай мне чего-нибудь, — попросил он Роксану. — Я не ел с рассвета.