Гилиан дрожащей рукой отёрла выступивший пот со лба и горделиво выпрямилась — никому из Хозяек ещё не удавалось стать повелительницей дракона-зомби. Она сумела совладать с бушующей энергией Великой Госпожи, правда, при этом, сама лишилась последних эргов. Гилиан стряхнула с кончиков пальцев остатки смертельной эманации, и сухая трава под ней рассыпалась в прах.
— Тебе удалось, сестра? — хрипло спросила Силлит. Лицо её блестело от бисеринок пота, а глаза ввалились от огромной растраты магических сил.
— Да, — слегка дрожащим голосом ответила Гилиан. — Смотри.
Она взмахнула рукой, и послушный её воле труп дракона поднялся на ноги. Мёртвые глаза его помутнели, а из пасти капала окровавленная слюна.
— Он может извергать огонь?
— Сейчас проверим.
К великому сожалению Хозяек, дракон-зомби не смог выпустить даже облачка дыма, не говоря уже об огне. Наверное, решили они, это свойство присуще только живым драконам. Гилиан обошла крылатого зомби со всех сторон, сочла, что он вполне может летать и повернулась к Силлит.
— Подруга, а ведь у нас появился прекрасный транспорт. Зачем нам трястись несколько недель в тележке и опасаться атак всяких тварей, если мы вполне безопасно можем за пару дней добраться до Лис-Эт-Таша по воздуху?
Силлит слабо улыбнулась и тихо сказала:
— Ты молодчина, Гилиан. Отлично придумано. Только не забудь прихватить воды.
— И еда не помешает. Отдыхай, сейчас я всё организую.
Гилиан велела поднятому дракону идти за ней. Толпа воинов со страхом смотрела на неторопливо шагающего мёртвого дракона. Но ещё больший ужас вызывала у них эта полноватая женщина, сумевшая поднять одного из могучих летающих монстров. Поднятые человеческие мертвецы хотя и внушали омерзение хивашским воинам, но к их виду они хотя бы привыкли. А вот зрелище дракона-зомби повергло их в настоящий шок. Люди отступали при приближении Хозяйки и её творения, а кони начинали ржать и рваться с привязей.
Гилиан высокомерно задрав подбородок, дошла до первого костра и повелительным жестом подозвала ближайших воинов.
— Эй, смерды! Принесите сюда два больших бурдюка воды и мешок с сушёным мясом. И перенесите наши вещи из кибитки шамана Гарлика. Живо!
Несколько воинов с покрасневшими от гнева лицами исполнили требуемое. Возможно, в другое время они бы и попробовали ответить высшей колдунье в той же манере, но не сейчас, когда за её спиной возвышался зелёный дракон. Гилиан безо всякой магии чувствовала, что люди пронизаны страхом перед её могуществом. Она злобно усмехнулась — это только начало. Вот когда она отыщет библиотеку древних некромагов, убьёт старух Хозяек, уничтожит кагана и подомнёт под себя своенравных эмиров, тогда народы пустыни узнают, что такое настоящий страх.
Вскоре всё необходимое для путешествия было принесено. Поскольку воины побоялись подходить к поднятому монстру, а Силлит была слишком слаба, чтобы помочь, Гилиан пришлось самой привязывать мешки к шее дракона. Потом она помогла Силлит залезть на спину крылатого зомби, бросила безразличный взгляд на лежащих в беспамятстве младших сестёр и шаманов и обернулась к толпе воинов. Найдя какого-то сотника, Гилиан ткнула в его сторону пальцем и сказала:
— Ты, раб, передай старухам, что скоро мы вернёмся. И лучше бы им уйти к Великой Госпоже самим, а не дожидаться, когда мы их отправим.
Высказав эту угрозу, колдунья начала карабкаться по драконьему крылу, но силы почти покинули её, а чешуя оказалась скользкой. Гилиан съехала вниз и неэстетично шмякнулась на землю. Покраснев от мысли, что предстала перед скопищем ничтожных воинов в смешном виде, Гилиан злобно выругалась. Магических сил у неё почти не осталось, но урок уважения может преподать дракон-зомби. Колдунья обернулась — к счастью воинов ни один из них даже не улыбнулся. Вторая попытка вскарабкаться оказалась успешнее, и вскоре Гилиан сидела на драконьей спине. Придерживая ослабевшую Силлит, она небрежным движением руки приказала зомби взлетать. Дракон взмахнул рваными крыльями и взмыл в небо.
Хивашская армия — все воины без исключения, проводили взглядами улетевших женщин. Сотник, которому Гилиан велела передать весточку старшим Хозяйкам, сплюнул через плечо и тихо проворчал:
— Наглости колдуний надо положить конец.
Его товарищ, стоящий рядом, пожал плечами.
— Она назвала тебя рабом, а ты даже пикнуть не посмел. Что ты можешь сделать против колдуний и Ковена? Видел, какого монстра они подняли?
Лицо сотника покраснело от гнева.
— В одиночку, может, ничего и не могу. Я пойду к кагану — он обязан вступиться за честь воинов. И если он откажется восстановить справедливость…
— То?
— То я поеду к Джагатаю. Уж он-то не откажется.
Его товарищ многозначительно покачал головой и сказал:
— Если что — я поеду с тобой.
Глава 21
* * *
Адельядо морщился от смрада тысяч гниющих под стенами Григота трупов. В шатре небольшая жаровня с травами успешно боролась с этой напастью, но на открытом воздухе спасаться от зловония было нечем. Разве что, поставить щит, отсекающий запахи. А, заодно, и мух. А ещё, звуконепроницаемый экран, ибо слушать беспрерывное карканье стай сотен ворон, кружащихся над трупами, не было никакого терпения. Но так недолго и совсем без энергии остаться. Гроссмейстер уже смирился с необходимостью постоянно держать у носа платок, пропитанный благовониями. Интересно, а как от вонищи и туч мух спасаются те солдаты, которые должны сжигать трупы? Вопрос был интересный, но не настолько, чтобы он лично отправился к стенам города выяснять это.
Сейчас его мысли были заняты другим. Адельядо с удивлением должен был признать, что известие о смерти Дилля оказало на него самое гнетущее впечатление. Он, кто прошёл все ступени в магической иерархии, стал главой Академии, первым магом государства и главным советником короля давно уже лишился всякой сентиментальности. Кровопролитные войны, в которых он терял друзей и соратников, многочисленные покушения на самого гроссмейстера, постоянные дворцовые и академические интриги давным-давно превратили его в человека, лишённого сочувствия. В случае необходимости — если того требовали интересы государства или магии, он мог пожертвовать даже самым нужным и близким человеком. Но факт оставался фактом — Адельядо искренне скорбел по Диллю.
Он, конечно, сначала попытался доказать самому себе, что попросту переживает из-за гибели перспективного адепта с редчайшим магическим даром. Но потом Адельядо отбросил в сторону шелуху чёрствости. К чему притворяться перед самим собой? Пусть остальные видят в нём непреклонного и жестокого первого мага, а в одиночестве он может просто погоревать о том, кто был ему дорог.
До определённого момента гроссмейстер ещё крепился. Но когда он узнал от григотцев, что Дилль не только отыскал способ нарушить связь между хивашскими колдунами и послушными им мертвяками, но и успешно воплотил его, нервы Адельядо сдали. Гроссмейстер удалился в свой походный шатёр и, подобно запойному пьянице, принялся опустошать небольшой бочонок с вином. Даже не закусывая.
— Светлейшая голова, — бормотал он. — Какой молодец! Никто ведь и подумать не мог, что обычное железо нейтрализует хивашскую некромагию. Как же ты не уберёгся, дружок? Ведь ты в таких передрягах выживал…
Гроссмейстер глотал вино, не чувствуя его вкуса — он хотел просто напиться и забыться. А потому, когда кто-то попросил разрешения войти, Адельядо послал его. Цензурная часть высказывания содержала лишь слова «к демонам». Несмотря на это посетитель вновь повторил просьбу. Адельядо с трудом подавил желание швырнуть в назойливого человека молнию и буркнул «входи». Полог шатра отодвинулся, и внутрь вошёл Мейс.
Адепт поклонился и велеречиво извинился за столь неожиданный визит, старательно делая вид, что не замечает нетрезвого состояния гроссмейстера. Адельядо поморщился и сказал:
— Перестань. Говори, зачем пришёл, и выметайся.
