– Почему я плачу? – Я ударила его в грудь. – Почему я, блядь, плачу? Пошёл ты, Коул, ладно? Это все из-за тебя.
Он позволяет мне бить его, проклинать его и не пытается остановить меня.
– Поправка, Сильвер. Это из-за тебя. Тебе не следовало провоцировать Эльзу. Ты знала, что однажды она сорвётся.
Он думает, что это из-за Эльзы? Я била его снова и снова. Удар. Удар. Удар.
– Идиот. Придурок. Ублюдок. Я ненавижу тебя. Если бы не ты, ничего бы этого не случилось. Ты ворвался в мою жизнь и вторгся в моё пространство, а теперь... Теперь посмотри на этот беспорядок!
– Я ворвался? – Он хватает меня за обе руки, заставляя остановиться, но не отрывает их от своей груди. – Я сделал это? А как насчёт тебя? Какого хрена тебе понадобилось быть здесь в тот день? Почему ты набросилась на меня, толкнула на скамейку и пролила на меня свои блестящие слезы? Почему ты отказалась отпустить меня и пообещала мне свои первые разы? Если ты хочешь кого-то винить, вини себя. Ты сделала меня одержимым тобой до такой степени, что я, блядь, не могу дышать, пока не увижу тебя.
О Боже.
О. Мой. Долбанный. Бог.
Это первый раз, когда он сказал мне что-то подобное.
Я икнула, мои пальцы скользнули по его мокрой рубашке, ощупывая мышцы его твёрдой груди.
– Коул...
Мой голос замолкает, когда я не могу найти слов, чтобы сказать. Должна ли я быть зла или тронута прямо сейчас? Должна ли я поцеловать его или откусить ему губу?
Коул всегда был загадкой, которую я не могла разгадать, даже если бы попыталась.
– Что?
Его голос смягчается.
– Почему это должен был быть ты?
– Что это за вопрос такой?
– Прекрати отвечать на мои вопросы вопросами, придурок.
Он убирает мои мокрые волосы с лица, и я вздрагиваю, а затем вздрагиваю, когда он касается моей ушибленной щеки.
– Идём, укроемся от дождя.
Коул ведёт меня к своей машине, припаркованной неподалёку. После того, как мы проскальзываем внутрь, он достаёт полотенце из продуктового пакета.
– Ты сделал остановку, чтобы купить это?
Оно выглядит новым.
– Заткнись.
Он набрасывает полотенце мне на голову и вытирает мои волосы и лицо. Он достаёт тюбик с мазью и наносит её на то место, куда Эльза ударила меня.
Его забота нежна, и я оказываюсь в плену его нежных прикосновений. Коул не показывает эту сторону. Когда-либо. По крайней мере, не по-настоящему, так что я знаю, что не следует принимать это как должное.
– Сними свою одежду.
Я скрещиваю руки на груди.
– Нет. Мы на публике.
– Окна тонированные. Сними её, пока не простудилась.
– Нет.
Его челюсть сжимается, но он продолжает говорить тем раздражающе спокойным тоном.
– Что я сказал об этом грёбаном слове?
– Я не буду её снимать.
– Я зол на тебя прямо сейчас, так что не заставляй меня срывать одежду с тебя.
– Ты... не будешь.
Верно?
Как только я обдумываю этот вариант, Коул тянется ко мне. В последнюю секунду я вырываюсь из его безжалостной хватки.
– Хорошо, я сделаю это! – Я снимаю куртку и расстёгиваю рубашку, бормоча себе под нос. – Скотина.
– Я это слышал.
Я корчу гримасу, а затем морщусь, когда мои синяки горят.
К тому времени, как я опускаюсь до нижнего белья, Коул сдёргивает лифчик, и я дрожу, хотя он уже включил обогреватель.
Я хватаю большое полотенце и заворачиваюсь в него, поглядывая на него сквозь ресницы. Его рубашка тоже мокрая и совершенно прозрачная, показывая его мускулистую грудь и твёрдые соски.
– Ты тоже простудишься.
– Я не простужаюсь.
Он лезет в пакет с продуктами и достаёт термос.
– Что это?
– Горячий шоколад, который я стащил с кухни Эйдена.
Я стараюсь не быть тронутой тем, что он не только пришёл за мной, но и все продумал.
Потягивая из термоса, я позволила теплу просочиться сквозь меня.
– Что еще у тебя в этой сумке?
Он достаёт батончик «Сникерс», и мои глаза удваиваются в размерах. Я выхватываю его и съедаю почти половину за один раз.
Я даже не думаю о калориях в большом размере. Обычно я ем маленькие, и только изредка или, когда мне очень плохо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Никто не отнимет его, Сильвер. Ешь медленно.
Я отворачиваюсь от него, чтобы закончить. Что, если он передумает?
– Чёрт. Ты действительно не ты, когда голодна.
Я бросаю на него неприязненный взгляд через плечо, все еще жуя свой батончик.
Он хихикает, звук похож на музыку в тишине машины. Я делаю паузу, жуя, чтобы послушать её и запомнить, как будто это фортепианная соната. Настанет ли день, когда я не остановлюсь и не буду пялиться, когда он смеётся?
– Что мы теперь будем делать? – спрашиваю я, чтобы отвлечь свой мозг.
– Мы подождём, пока ты согреешься, а потом вернёмся домой.
– Правильно.
Он приподнимает бровь.
– Если только ты не хочешь остаться здесь на ночь?
Я не хочу, чтобы папочка и Хелен видели меня такой, и я не хочу чувствовать вину, которую испытываю всякий раз, когда смотрю на них и понимаю, что подвожу их. Кроме того, я не в настроении объяснять мокрую одежду и синяки.
– Я хочу остаться здесь на ночь, – шепчу я.
Его глаза немного расширяются.
– Я просто выбросил эту фразу, но ничего себе, это сработало.
– Всё же сними свою одежду. Ты простудишься.
– Просто признайся, что хочешь увидеть меня голым.
Он расстёгивает рубашку, а затем брюки, бросая их среди мокрой одежды на заднее сиденье.
Вода образует блеск на гладких выпуклостях его пресса и бёдер. Его темно-синие боксерские трусы туго обтягивают его полутвёрдый член.
– Это неправда. – Я прочищаю горло, притворяясь, что не пялюсь на его полуобнажённость. – Так что же мы будем делать?
– Что ты хочешь сделать?
Я думаю об этом, и меня осеняет идея.
– Почитай мне.
– Почитай тебе?
– Ты всегда читал спокойно, даже когда был ребёнком. Мне было интересно, как бы это было, если бы ты читал вслух.
Или, скорее, я фантазировала о том, как он читает мне вслух.
– Что ты хочешь, чтобы я прочитал? – Он лезет в свой бардачок. – У меня здесь есть несколько книг.
– Нет. Не одна из твоих скучных книг по философии.
Он приподнимает бровь.
– Скучных, да?
– Да, ну, ты можешь прочитать мне их, когда я захочу спать. – Я лезу в сумку, достаю телефон и открываю приложение Kindle. – Прочти мне этот роман.
– Я не читаю из электронных книг.
Он смотрит на мой телефон с отвращением, как будто не хочет прикасаться к нему даже длинной палкой.
– Перестань быть снобом в мягкой обложке. Кроме того, в приложении Kindle все ваши книги собраны в одном месте. Тебе не нужно таскать с собой несколько тонн всякий раз, когда ты хочешь куда-то пойти.
– Я не ношу с собой тонны. Я беру только те, которые хочу прочитать.
– Давай, попробуй.
– Я сделал это, и ответ - нет.
– Только на этот раз.
– Все еще нет.
Ухмыляясь, я использую против него его собственную тактику.
– Ты трус, Коул?
Он прищуривается, глядя на меня, но выхватывает телефон у меня из пальцев. Как только он видит текст, его снобистское выражение исчезает, уступая место ухмылке.
– Что у нас здесь есть? Эротика?
– Нет, эротический роман. В этом есть разница.
Ладно, ладно, может быть, я переборщила с этим, но я хотела увидеть выражение его лица.
– Это сексуальная сцена, Бабочка.
– Итак?
Он приподнимает бровь.
– Ты хочешь, чтобы я прочитал тебе «секс»?
Я киваю, плотнее оборачивая полотенце вокруг себя.
– Зачем читать это, когда я могу это сделать? Я даже могу сделать намного лучше, чем то, что написано здесь.
–Перестань быть высокомерным ублюдком и читай.
Он похлопывает себя по бедру.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Положи голову сюда.
– Зачем?
– Сделай это, или я не буду читать.
Я притворяюсь, что ворчу, кладя голову на его твёрдое бедро. Вид снизу - неземной. То, как его лицо становится безмятежным всякий раз, когда он читает, всегда было одним из моих любимых пейзажей. Я думала, что он будет выглядеть несколько встревоженным, когда он читает сексуальную сцену, но она остаётся прежнем.
