должна быть старость. Вот такая должна быть жизнь. И вот такая должна быть женщина рядом с сильным мужчиной. Независимая, непрогибаемая, упрямая, но при этом живая, настоящая и любящая до умопомрачения.
И да. Я не соврал снежинке, когда сказал, что она очень похожа на мою мать.
* * *
Утро начинается удивительно, но не со звонка будильника. Тут в Швейцарии я просто перестал его заводить, позволяя себе отдохнуть. Но многолетние привычки не так уж и легко вытравить, поэтому просыпаюсь я еще до рассвета. А вот привычки валяться в постели просто так не имею, поэтому поднимаю свое слегка ноющее после вчерашнего дня активности тело и несу в контрастный душ.
Дальше чашка кофе, созвон с секретарем и моим замом, отвечаю на пару-тройку сообщений Вероники, которые намеренно проигнорировал вчера вечером и устраиваюсь в гостиной с ноутбуком. Пытаюсь сосредоточить свой мозг на отчетах, плюс креативный отдел скинул несколько вариантов проектов будущего отеля в Крыму, но… сдаюсь.
Уже через десять минут.
Глаза то и дело не отпускают из виду валяющиеся на диване и столе игрушки, гирлянды и мишуру, которые Ева так и не развесила по дому.
Задумчиво чешу подбородок, зацепившись взглядом за рождественские носки, и… нет, Абашев, это не твое! Ты совершенно не обладаешь вкусом и не умеешь украшать. Окстись, мужик. Дождись Еву и лучше займись делом!
Настойчиво возвращаю взгляд на экран Мака, как бы невзначай бросая на часы. Почти половина восьмого. Насколько я помню, рабочий день у горничных на курорте начинается как раз в восемь, значит, Ева скоро придет. Прекрасно, я уже соскучился.
Может, ее встретить?
Нет, Абашев, прижал зад и работаешь!
Еще десять минут и один столбик цифр – все, на что меня хватило и в этот раз.
В итоге, с остервенением захлопнув проклятый ноут, поднимаюсь и иду к кофемашине сварить себе еще кофе и покрепче.
Подпираю стенку у барной стойки и продолжаю гипнотизировать взглядом украшения. Думаю, красный носок отлично бы смотрелся по центру, а два зеленых со странными елками – по краям. А на сам камин примостилась бы отлично корзина с еловыми ветками и вот тем ужасным серым бантом.
Ждем Еву, Дамир. Еву...
– Нет. Это невыносимо! – психанув в итоге, вырубаю аппарат и топаю к дивану.
Была ни была!
Глава 26. Ева
Сегодня утром я подскочила еще до звонка будильника. Открыла глаза и села на постели, подтягивая к себе коленки, ощущая, как тут же, словно по щелчку пальцев, сердце понеслось быстрее.
Тук-тук.
Тук-тук.
Тук-тук.
И так со скоростью тысячи ударов в секунду, кажется!
На работу собиралась, готовясь тщательней, чем когда-либо, и даже сбегала к Джесс и выпросила ее косметичку, хоть и решила, что перебарщивать не буду. Исключительно тушь и бесцветный блеск на губы.
Волосы собрала в привычные две косички, хоть и порывалась распустить и уложить волнами, но все-таки, осадив себя, напомнила, что я иду на работу, а не на свидание. А строгий контроль за униформой у персонала не позволил проигнорировать кофейного цвета платье, но это не помешало мне затолкать в рюкзак и взять с собой джинсы и кофту потеплее.
Еще вчера вечером, засыпая, я решила, что попрошу Дама сходить со мной покататься на лыжах еще раз. Он был очень хороший учитель, а я после вчерашнего загорелась мыслью за время этой практики отточить свои навыки катания.
Только, разумеется, в этот раз я подготовилась и финансово. Выгребла все свои скромные накопления и решила, что рассчитываться за прокат я буду сама. И даже пусть не спорит.
На завтрак неслась довольная, наконец-то не опаздывая. Перекинулась парой слов с Валентиной, а потом подсевшими ко мне за столик Джесс и Майком, и без десяти восемь, получив задание и ключи от шале у Делулы, направилась в сторону домика номер один.
Чем ближе, тем бабочки в животе порхали активнее, а сердце билось тяжелее от волнения и легкого мандража, что охватил все тело.
По ступенькам на крыльцо поднимаюсь, стараясь сильно не шуметь и так же, как мышка, открываю дверь своим ключом. Нет, теперь не из желания остаться для хозяина дома не замеченной, наоборот, сердце замирает, как страшно и как сильно я хочу увидеться с мужчиной снова. А стараюсь не шуметь исключительно из заботы. Вдруг он все еще спит? Время-то всего…
– О-о-о! – вылетает удивленное, стоит только проникнуть внутрь дома и замереть на пороге, закрывая за собой дверь. – Это… – слова пропали, а глаза не могли наглядеться на красоту, что меня окружила.
Солнце еще встало не до конца, и в легком предрассветном полумраке большая гостиная дома буквально сверкала праздничными огнями. Гирлянда на елке, гирлянда над кухонным гарнитуром, одна свисающая волнами вдоль всех окон, мишура, опоясывающая перила лестницы, корзиночка с ароматными веточками и… носки, те самые рождественские носки, висящие на камине. Сказочная красота!
– Нравится, снежинка? – слышу голос за спиной и подпрыгиваю от неожиданности, оборачиваюсь, схватившись за сердце. Нет, оно точно в последнее время неисправно работает!
Мужчина стоит у лестницы, привалившись плечом к стене и, сложив свои мощные руки на груди, смотрит на меня. На губах легкая полуулыбка, но весь он словно замер в ожидании моего ответа.
– Это ты сделал? – спрашиваю я, не веря в то, что вижу собственными глазами.
– Я.
И этот человек говорил мне, что не умеет украшать елку? Не знает, что со всеми этими игрушками делать? Ха! Ха-ха. Любой самый искусный дизайнер позавидовал бы его работе.
– Когда ты успел? – улыбаюсь и я от удивления. Стягиваю шапку и шарф и тянусь к молнии, но Дам оказывается ловчее. Вмиг преодолев разделяющее нас расстояние, уже помогает мне снять верхнюю одежду, как бы невзначай пальцами касаясь моих плеч, но тут же отдергивая руки и аккуратно вешая на вешалку пуховик.
– Утром.
– То есть утром? Этим утром? – прохожу в гостиную на все еще трясущихся от волнения ногах.
– Да, Ева.
– Ты не спал?
– Ну почему же “не спал”? Спал, просто проснулся рано и не знал, чем себя занять. Только ты не ответила, как тебе? – говорит мужчина, намекая на рождественские носки, и идет в мою сторону, медленно и грациозно, решительно уперев руки в бока.
И что за странный рефлекс? Стоит ему только замереть в шаге от меня, как у меня в горле тут же пересыхает, а
