будем честны: я ни разу не слышал, как Эдвард сказал, что хочет заполучить чужие деньги… Ни разу не слышал о его желании убить меня, Ракель, маму и кого-либо еще. Да еще и прямо заявил, что дядя Майкл хочет вынудить его покончить со мной. Вряд ли человек, который хочет убить кого-то, признавался бы жертве в этом заранее.»
Терренс быстро прочищает горло.
«Может, мы зря набросились на него с обвинениями в том, что он — гад, который хочет убить свою семью ради денег? Никто из нас не слышал, как Эдвард заявлял о подобном желании. Он постоянно напоминает, что ни разу не говорил о желании убить и грабить. Сейчас, когда мне удалось немного успокоиться, я могу начать так или иначе оправдывать его. Конечно, это не означает, что между нами опять будет мир. Нет, договор остается в силе до того, как эта история закончится. Но… Теперь мне уже не так противно видеть этого человека.»
Терренс слегка потирает лоб.
«В любом случае я рад, что сейчас он действует решительно и согласен на все, чтобы покончить с этой историей. Думаю, мы можем поменять к нему свое отношение, если Эдвард сможет доказать, что он даже и не думал убивать и грабить кого-то из своей семьи. Мы дали ему шанс доказать это — так пусть доказывает. А мы посмотрим, насколько сильно он хочет вернуть наше доверие и показать, что мы неправильно его поняли.»
Немного погодя Терренс вспоминает тот день, когда сильно разругался с Эдвардом и набросился на него с кулаками, будучи не в силах сдержать свою агрессию. Из-за чего мужчина начинает в той или иной степени чувствовать себя виноватым и понимает, что не должен был так себя вести.
«По крайней мере, одно я могу сказать точно: не стоило тогда набрасываться на Эдварда с кулаками и так дубасить его, — с грустью во взгляде думает Терренс. — Мне следовало бы сдержать свою агрессию, как бы обидно мне ни было. Я не должен был распускать руки. Все-таки это — мой родной брат. Далеко не ангел, но брат. Часть моей семьи. Представляю, какого было матери видеть нас обоих с кучей синяков, которые мы наставляли друг другу. Если тогда я даже и думать не смел о контроле над своими эмоциями, то сейчас начинаю жалеть. Лучше бы я просто схватил его за шкирку и выкинул за дверь как собачку. Так было бы намного лучше.»
Терренс качает головой, чувствуя, как сильно напряжено его тело.
«Мне и правда жаль, что я набросился на него с кулаками и здорово побил. Жаль, что я набросился на далеко не чужого человека и два дня назад. Я совсем не умею быть сдержанным. Если я злюсь, то всем лучше разбегаться, потому что тот, кто попадется мне под горячую руку, очень сильно пожалеет об этом. — Терренс резко выдыхает. — Ох… Что же мне делать? Как бороться с агрессией и контролировать эмоции? Неужели я так и буду проявлять агрессию к тем, кто выведет меня из себя? И прославлюсь как больная истеричка, которая заводится по любому поводу…»
Терренс осматривается по сторонам и запускает руку в волосы, еще больше замедлив свой и без того небыстрый шаг.
«Черт возьми, как же меня все это достало! — хмуро думает Терренс. — Как же я хочу покончить со всем этим дерьмом и пожить спокойно! Хочу, чтобы дядя Майкл и его дружки сели за решетку. Хочу, чтобы Наталия была свободна. И… Хочу найти в себе силы простить Эдварда. Да, я злюсь на него и не смогу просто так простить этого человека. Но я вынужден признать, что мне не хватает его поддержки. Не хватает простых разговоров с ним. Он всегда знал, как помочь мне почувствовать себя лучше. Как будто видит меня насквозь и знает так, будто мы всю жизнь росли вместе и никогда не были разлучены. Может быть, однажды я смогу обсудить свои отношения с Эдвардом, но пока что я не готов к этому. Пусть все будет как есть. Я помогу ему спасти Наталию и покончить с дядей Майклом и, возможно, поддержу парой добрых слов. А то он выглядит уж совсем разбитым и несчастным… Не уверен, что ему это поможет, но все же…»
Через некоторое время Терренс медленно останавливается, осматривается вокруг, смотрит куда-то вдаль и видит небольшую оградку, расположенную напротив того места, где можно увидеть взошедшее солнце. А на той оградке, сильно сгорбившись и склонив голову, сидит молодой черноволосый парень со слегка взъерошенными волосами, пряди которых время от времени обдувает сильный ветер. МакКлайф-старший быстро узнает в нем Эдварда не только по цвету волос, но и по старой обшарпанной джинсовой куртку, которую он очень часто носит.
Эдвард сидит на оградке, оперевшись об нее руками и ногами, не замечая Терренса и без эмоций на лице наблюдая за тем, что происходит напротив него. А здешняя местность-то очень красивая! Сегодня на улице светит яркое солнце, а кругом полно густых деревьев, кустов, травы и цветов. В ярко-голубом небе летают небольшие стаи птиц, иногда неподалеку ходят голуби или ползают малюсенькие насекомые. Некоторые места усеяны густой травой, а некоторые — покрыты асфальтом. Деревянная оградка, на которой сидит МакКлайф-младший, отгораживает высокий обрыв. Совершив с него прыжок, можно упасть вниз и разбиться насмерть. Если стоять возле края и посмотреть сверху вниз, то может показаться, что вы стоите над очень высокой пропастью. Впрочем, Эдвард не собирается покончить со своей жизнью и прыгать с обрыва. Он просто сидит на оградке и с грустью в уставших глазах наблюдает за тем, как живет природа, думая о чем-то своем и не обращая внимания на черные пряди волос, что попадают ему в лицо.
Терренс несколько секунд рассматривает Эдварда, сидящего на оградке, повернутого к нему спиной. А потом, позволив себе признать то, что ему больно видеть своего брата таким подавленным, решает подойти к нему и составить ему компанию. Мужчина медленно, но уверенно подходит к оградке, время от времени всматриваясь вдаль и уже перестав обращать внимания на сильный ветер, что лохматит ему волосы. Даже когда Терренс подходит довольно близко, то Эдвард по-прежнему не чувствует присутствия своего брата и продолжает с грустью во взгляде смотреть в одну точку. Именно поэтому спустя некоторое время МакКлайф-старший решает позвать этого парня:
— Эдвард…
Эдвард тут же реагирует на зов, наполовину поворачивается, видит перед собой Терренса и округляет глаза, удивившись тому, что тот решил
